А потом реальность нахлынула на нее со всей силой.

Сэм был кем угодно, только не Самантой.

— Вы! — выдавила она.

—  Вы!

Сидни скрылась в ванной.

— Какого черта, вы здесь делаете? — прокричала онаоттуда.

— Я? — проревел в ответ мужчина. — Какого черта,здесь делаете вы?

Сидни заперла дверь. Потом для надежности подперла еекоробкой.

— Это мойдом!

— Ваш дом? — отозвался ее непрошеный гость, и этопрозвучало более раздраженно, чем следовало бы, учитываяобстоятельства. — Леди, вы рехнулись. Может вы и подружкаСидни, но все равно должны вытащить свою задницу из ванной иубраться, поскольку его сейчас здесь нет, чтобы позаботиться овас.

Сидни не могла поверить в то, что слышит.

— Вы идиот, яи есть Сидни Кинкейд, и это мойдом!

— Вы — Сидни Кинкейд? Но Джо сказал мне…

Сидни от отчаяния захотелось закричать. Это было чистоеотчаяние, а не страх. Нет, она не боялась. Она справилась с тремямедведями гризли, с четырьмя группами шовинистки настроенныхгородских франтов, с уймой неудобств и вышла победительницей. Иэтот новоприбывший писатель из Нью-Йорка был ничем по сравнению стем, с чем она сталкивалась. Джексон достала винтовку, висевшую надкомодом, зарядила ее патронами, спрятанными в пустой банке из-подNoxzema [4], и направила ее на дверь.

— Джо — старый дурак, и я выскажу ему все, как только выуберетесь из моего дома, и я смогу одеться, — проговорила она,добавляя в свой голос пожалуйста-без-глупостей-парень нотки: —Вон!

— Послушайте, леди, я внес арендную плату вплоть додекабря…

— Я верну ее, — ей не хотелось говорить этого, потомучто она не сомневалась, что не может позволить себе остаться безквартиранта на зиму. И, черт побери, Джо, если он не сделал Сэмускидку, которая гарантировала бы, что Сидни оставит его или, впротивном случае, будет голодать. Ее услуги гида, конечно, былидорогостоящими, но не достаточно дорогими, чтобы прокормить еепосле февраля. Девушка сделала глубокий вдох: — Просто забирайтесвои вещи и убирайтесь.

— Я никуда не уйду, — раздалось в ответ раздраженноерычание, — и поскольку я планирую остаться, то могу надеяться,что вы будете надевать чуть больше одежды, направляясь вванную.

Сидни стиснула зубы и молча выругалась. Потом выругалась ещераз, прислоняя винтовку к бортику ванной и вставая под душ. Онаобругала своего отца — за то, что сделал всего одну ванную вкоттедже. Она обругала причуды судьбы, которая принесла Сэмюэля, ане Саманту, Маклеод на Аляску и обеспечила его раздражающееприсутствие в ее доме. Она обругала свою безвыходную ситуацию,потому что заставив Сэма уехать, она погрязнет в финансовыхзатруднениях.

И, наконец, она с чувством обругала Джо — за то, что он позволилСэму поселиться у нее дома.

Потому что, несмотря на его удобное прикрытие, как владельца иуправляющего «Галантерея и всякая всячина Смита», он, прежде всего,был свахой.

И она знала, что была в его списке под номером один.

Глава 3

— Чертова женщина, — прорычал Сэм, бросив кусок маслав чашку с вареным картофелем. — Сначала поутру разводитгрязь…, — он добавил молока, — …потом перед дверьюкомнаты оставляет свои вонючие шмотки…, — он вставил венчики вмиксер, — …потом устраивает стриптиз, сняв одежду, которуюследует сжечь, а не отправлять в стирку, — он включил миксер иначал яростно взбивать картофель в пюре. — Словно у меня естьвремя играть роль няньки для этого маленького дикаря!

— Что вы все еще здесь делаете?

Голос был чистым и хриплым, как виски, вызывая в голове картиныуютного вечера, проведенного в объятиях перед огнем на меховомковре. Сэм выключил миксер и встряхнул головой, поражаясь тому, чтотакой привлекательный голос мог принадлежать такойнепривлекательной женщине. Он хотел знать о Сидни Кинкейд примерностолько же, сколько о дикобразе, то и дело бродящем по двору.Мужчина развернулся, готовый к битве.

И забыл все слова приготовленной им за последние полчасаречи.

Неудивительно, что она скрывалась под всей этой грязью. Ееволосы были также темны, как полуночное небо, ее кожа былабезупречна, не нуждаясь ни в капле макияжа, чтобы подчеркнуть еекрасоту. Сэм положил миксер и подошел к ней, загипнотизированный.Он не помнил, когда в последний раз был так заворожен видом женщиныв замызганном банном халате. Не думая больше о нем, он взял Сидниза подбородок, поднимая ее лицо и склоняя свою голову, чтобыпоцеловать девушку.

А потом замер, почувствовав, как что-то твердое уткнулось в егоживот. Ему ужасно хотелось верить, что это был пояс ее халата.Действительно хотелось.

— Убрал от меня свои руки, — сказала Сидни низким,совершенно спокойным голосом.

— Да с радостью, — ответил он, поднимая руки имедленно отступая назад. — Не стреляй. Ведь эта штука незаряжена, правда?

— Хочешь проверить?

Сэм едва заметно улыбнулся.

— Я сейчас как раз готовлю обед. Филе-миньон [5]. Знаешь, что это такое?

Звук взводимого курка эхом разнесся в воцарившейся на кухнетишине.

— Думаю, знаешь, — согласился он. — Ты хочешьесть?

— Ужасно. А когда я умираю от голода, то становлюсь немногокапризной.

— Да, могу себе это представить, — ответил он,задаваясь вопросом, как у такой красивой женщины может быть такойужасный характер. Он отступал назад, пока не уперся спиной вкухонный стол. — Не считаешь, что стоит отложить оружие всторону?

Она окинула его оценивающим взглядом.

— С чего бы мне этого хотеть? Не потому ли, что ты повелсебя уж очень по-джентельменски?

— Что ж, а как насчет «я не могу готовить в такойстрессовой ситуации»?

Девушка прищурила глаза.

— Это ты сделал тот шоколадный торт, который я сегоднявидела, или ты купил его?

— Его сделал я.

Она задумалась, потом опустила оружие.

— Больше не будешь пытаться распускать руки?

Ствол был направлен прямо ему в пах. Он бросил взгляд на ее лицои понял, что она точно знала, куда нацелено ее оружие. Сэм замоталголовой.

— И не подумаю об этом.

Оружие поставили на предохранитель, потом опустили.

— Что ж. Я иду переодеваться. Ты заканчиваешь готовить.

— Да, мэ’эм.

Тряхнув шелковистыми на вид и достигавшими плеч волосами, онавышла из комнаты. Сэм прислонился к столу и выдохнул. Сидни Кинкейдопределенно была не тем, что он ожидал.

Мужчина закончил делать пюре, вытащил из печи стейки [6], приготовил на скорую рукусалат и торопливо накрыл стол. Он как раз наливал в стаканы воду,когда в комнату вернулась Сидни. Она уселась за стол и начала есть.Сэм не мог поверить своим глазам. Он обошел вокруг рабочего стола ишвырнул перед ней стакан с водой.

— Ты никогда не слышала, что надо дождаться пока все несядут за стол, прежде чем начать есть?

— Принимайся за еду, пока она горячая, — сказала она снабитым ртом. — И пока кто-нибудь другой не добрался до неераньше тебя. Это единственный способ выжить в условиях дикойприроды.

— Но здесь же цивилизация. Мы можем разогреть пищу вмикроволновке, вот здесь.

Она проигнорировала его. Что было к лучшему, потому что Сэм всееще пытался разобраться, что он, черт возьми, будет здесь делать втечение трех месяцев, живя в одном доме с женщиной, чье лицоговорит «дотронься до меня», но чьи действия говорят «сделай это, ия кастрирую тебя». Ох, и почему он решил, что Аляска будет самымподходящим местом, чтобы спрятаться и заняться писательскойдеятельностью?

Ему действительно следовало бы направиться в Калифорнию.Прекрасные теплые пляжи, заполненные женщинами, чьи соблазнительныевзгляды означали «подойди ближе». Попытки же предугадатьпоследующие действия мисс Дикость были слишком сложны для егобедного переработавшего мозга. Все, чего он хотел, так этоотправиться назад в свою комнату, включить компьютер и занятьсяперсонажами, которых он в состоянии контролировать. В отличие отперсонажа, сидящего напротив него, контроль над которым был ему непо силам.