— Вы опять говорите загадками, — насторожилась я, пытаясь понять намек.

Но мистер Лемуэл не обратил внимания на мои слова и продолжил:

— Граф нанял ему гувернера. Но Дамьян заявил, что, имея такую библиотеку, как в Китчестере, глупо платить этому напыщенному индюку.

— Он любит книги? — быстро спросила я.

— В первую же неделю кончал все свечи, что были в доме, читая по ночам. Кроме молодого Эдварда, сына графа, я больше ни разу не видел, чтобы так упивались книгами.

— Но это же здорово!

— Если есть польза, то можно и потерпеть, — проворчал старик. — Живя в замке первые годы, мальчик еще опасался, что граф может отказаться от своего слова, и выгнать его и Жаннин на улицу. Поэтому практически не устраивал неприятностей и вообще редко показывался в компаниях, предпочитая находиться в стенах замка с книгой. Но потом он достаточно осмелел. Не буду оправдывать мальчишку, его поведение никогда не было и не будет ангельским… Ты тоже, наверняка, встретилась с ним не на церковной службе…

Вскоре трубка мистера Лемуэла потухла во второй раз, и он заторопился домой. Но на прощание еще немного порассуждал о том, каким отличным управляющим будет Дамьян.

— Этим камням, этим землям нужна сильная молодая рука, которая будет заботиться о них и любить. А Дамьян способный мальчик со светлой головой и стальной хваткой.

В ответ на эти восхваления я не сдержалась и съязвила:

— Еще бы он не имел светлой головы и стальной хватки! Даже дурачок не выпустит из своих рук то, что само плывет к нему. Вряд ли мальчишка из трущоб когда-нибудь мечтал о том, что ему поднесут на блюдечке готовый замок!

В следующую среду мы договорились встретиться. И опять старичок как-то хитровато улыбался, говоря, что будет рассказывать мне о графе Китчестере, и объяснит мне все, что я пожелаю. А во вторник случилось нечто перевернувшее наш дом вверх тормашками. И я, наконец, узнала причину всех хитрых ужимок старика и его таинственных намеков.

Рано утром, когда тетушка и Сибил спустились в холл, собираясь отправиться в Оурунсби, к дому подъехал посыльный. Я находилась у себя в комнате, но из окна увидела всадника, передавшего письмо, поспешившей ему на встречу, Фини. Но, выполнив свои обязанности, верховой не торопился уезжать, а остался стоять на дороге, держа под уздцы лошадь. Видимо, ожидал ответа. Я скорее побежала вниз, чтобы узнать новости.

— Роби, а вот и ты! — воскликнула тетя, увидев меня. Она выглядела немного озадаченной, отчего на лбу у нее собралась глубокая морщина. — Это письмо для тебя.

— Интересно, кто бы это мог быть? — суетливо пропищала Фини, подбираясь ко мне поближе.

— Ты обязана дать ответ. Парень сказал, что ему приказано без ответа не возвращаться.

Тетушка грозно указала в сторону двери и так сурово посмотрела на меня, что все мои сомнения в том, от кого письмо, испарились.

Я взяла конверт, неаккуратно залепленный восковой печатью, и развернула его. Внутри лежал небольшой клочок бумаги, исписанный мелким косым почерком. С удивительным для меня самообладанием я принялась читать записку, стараясь не раздражаться от того, что Фини, подойдя ко мне вплотную, заглядывает через плечо, пытаясь разобрать меленькие буквы.

— Ничего особенного, — все с тем же спокойствием сказала я, комкая листок. — Просто у графа Китчестера неожиданно взыграли родственные чувства, и он возжелал встретиться с внучкой.

— Когда? — тут же потребовала тетя, не обращая внимания на раздавшиеся восклицания.

— Сегодня. Меня и вас, тетя Гризельда, приглашают на ленч к часу дня.

— И твой ответ?… — упорствовала тетя, все так же сурово обращаясь ко мне.

— И речи не может быть ни о каком ответе, — вклинилась Фини. — Это что за "возжелал встретиться с внучкой"! Столько лет не желал, а тут на тебе… приспичило!

— Фини!

— Все, все, все…сама немота! — экономка обиженно закусила губу, и смиренно пошлепала в сторону кухни. За ней следом ушла и Сибил, сказав, что хотела бы ухватить на дорожку еще один замечательный пирожок с мясом.

Я же стояла напротив ожидавшей моего ответа тети и сосредоточенно прислушивалась к своим ощущениям, все больше удивляясь спокойствию, с которым восприняла это страстно ожидаемое мною известие.

— Я отвечу согласием, тетушка, — наконец произнесла я. — Я хочу встретиться с графом.

Тетя вдруг хлопнула в ладоши и от избытка чувств крепко сжала меня в объятиях, да так, что я крякнула от ее пылкого напора.

— Вот и славно! — порывисто выдохнула она, и мне на миг почудилось, что в ее глазах сверкнули слезинки.

— Сиби, ласточка! — отпустив меня, восторженно прокричала тетя в сторону кухни, — Оурунсби отменяется! К черту все тряпки, к черту дебюты и сезоны! Сегодня наш соловушек едет в Китчестер!

— Тетя, вы ругаетесь, как боцман на пиратской шхуне!

— О нет, я еще не настолько грамотна, чтобы соревноваться в красноречии с пиратами.

ГЛАВА 13

Ожидая экипаж из Китчестера, мы развлекали собравшуюся в нашем доме толпу визитеров.

Тетушка еще утром отправила Финифет с запиской к Тернерам, и не прошло и получаса, как к нам пожаловали гости. Весть настолько поразила миссис Тернер, что она, не медля ни секунды, отправилась к нам, чтобы выяснить все подробности. За ней увязалась и Летти, желавшая находиться в эпицентре событий. Под командованием Фини, принявшей весьма важный вид, они ворвались в дом и сходу забросали нас вопросами.

Однако вскоре выяснилось, что по дороге в Оурунсби, старушка Фини повстречала миссис Додд, совершавшую ежеутренний обход в поисках пропущенных ею за прошедший день новостей или, случайно утаенных от нее, скандалов. Не имея абсолютно никакого злонамерения и вовсе не из хвастовства, коего Фини, по ее же словам, была благополучно лишена, а только из-за распиравшего ее благородного стремления к правде, экономка откровенно поделилась с ней случившимся. Проникнув вселенскими масштабами события, миссис Додд поспешила распрощаться и строевым шагом, то и дело переходящим в мелкую трусцу, направилась переодеваться для утреннего визита.

К тому времени как Фини дошла до Оурунсби, благородное стремление к правде распирало ее неоднократно. Она заглядывала в открытые лавки, останавливалась поздороваться с соседями и даже навестила свою приятельницу, жившую на конце деревни. И когда на пороге Сильвер-Белла появилась непреклонная миссис Додд, а следом за ней потянулась вереница визитеров, с жеманными и возбужденными лицами, Фини вся приосанилась, и даже пододвинула свой стул поближе к дивану, где уже сидели Тернеры, чтобы не дай бог кому-то из гостей не пришло в голову, что она в этом деле играет всего лишь второстепенную роль.

Тетя же претерпевала прометеевы муки, разрываясь между стократным пересказом всех подробностей и убийственными взглядами, посылаемыми ею в сторону экономки. В полдень мы отправились переодеваться, оставив зардевшуюся Финифет потчевать гостей чаем.

Я не стала надевать что-то особенное и ограничилась простым кисейным платьем в мелкий цветочек, перехваченное широким голубым поясом, а волосы убрала в строгий пучок, украсив тонкой ленточкой. На груди приколола брошку в виде соловья, украшенную аметистами, которую тетя подарила мне на рождество. Тетушка же тщательно обдумала свой наряд. Когда она спустилась, ее пухлое лицо сияло от удовольствия. На ней была шелковая блуза сливочного цвета, светло-серая драпированная юбка с небольшим турнюром, и в тон юбке жакет с перламутровыми пуговицами. Но причина ее ликования была в чудовищно широкополой шляпе, ослепительно белоснежной, с атласными лентами и роскошным букетом из искусственных ирисов. Гостям тетя категорично заявила, что с такой шляпой, чувствует себя бесстрашной амазонкой и, если потребуется защищать племянницу, то она отправит в нокаут одной правой даже самого графа. Не было ни одного гостя, кто бы позволил себе вольность усомниться в ее словах. Особенно если учесть, что, по слухам, графу было далеко за семьдесят.