Я стоял перед ним, пораженный открытием. Как говорится, неисповедимы пути господни. Мог ли тогда представить, что моя затея, к которой в Мирном поначалу отнеслись с иронией, вдруг станет реликвией, музейным экспонатом, возле которого висит табличка: «Руками не трогать!» Тогда я долго убеждал экспедиционного плотника выстругать столб и выпилить из фанеры стрелки, а тот ворчал: баловство, журналистские причуды, дерева и так не хватает, времени у него и так в обрез… Еле уговорил, потом сам прибивал к столбу стрелки, красил это колючее сооружение, выписывал на стрелках названия географических ориентиров. Посмеиваясь над моей затеей, экспедиционные географы сделали нужные расчеты расстояний. А вкопать столб мне помогли первые попавшиеся миряне. Опускали конец столба в ледяную яму и тоже посмеивались: чего только не придумают журналисты!

Вкопали, отошли на несколько шагов в сторону, взглянули. А что? Даже красиво: красный столб с разноцветными стрелками. На убийственно-белом фоне снежного мира смотрится даже ничего! И интересно: по крайней мере, точно знаешь, в какую непостижимую даль тебя занесло!

Столб надежно вмерз в арктический лед и остался стоять в Мирном на годы. Вновь прибывающие добавляли к нему свои ориентиры — киевляне обозначили свой Киев, поляки свою Варшаву, немцы — Берлин…

По примеру этого путевого столба появились подобные и на других наших антарктических станциях. Случайная идея накрепко утвердила себя, ибо в ней нуждались.

Оказывается, появилась нужда в моем столбе и тогда, когда он стал ветшать под суровыми ветрами шестого континента, и вместо него поставили новый. Этот же выбросить не решились, отправили в Ленинград, в музей. Столб стал реликвией. И вот теперь даже я не могу к нему подойти — огорожен защитным шнуром, защищен табличкой: «Руками не трогать!»

Вот ведь какие бывают приключения с иными, даже скороспелыми замыслами!

От экспоната нас оттеснила группа школьников-подростков. Экскурсовод, решительная молодая женщина, попросила посторониться — посмотрели, и хватит, и, ткнув указкой в столб, заученно-громким, но бесцветным голосом провозгласила:

— А теперь перед вами редкий в своем роде экспонат. Так называемый ориентирующий географический знак, который поставили ученые для того, чтобы вести точный отсчет…

Вот это да! Даже и не ведал, какую важную научную штуку сотворил однажды на самом краю света.

Мы вышли на ленинградские улицы. Приближался вечер, и Андрею пора было возвращаться в училище. На углу проспекта к фонарному столбу была прикреплена голубая табличка. Стрелка на ней указывала направление на Васильевский остров. Мореходка расположена там.

Мы простились, и Андрей укатил на свой Васильевский. Этот остров недалек, несколько трамвайных остановок. Может, когда-нибудь он отправится к островам, которые на самом краю света?

Годы пролетели незаметно. У него окреп голос, появились усы, он ходил уже в штатском, потому что все лычки на рукаве шинели отсчитали быстробежное студенческое время и предмет недавней гордости — морская курсантская шинель висит в глухом углу шкафа. Растет у Андрея сын — Юрашка, названный в честь погибшего деда. Вырастет, откроет однажды дверцу шкафа и увидит морскую шинель с золотыми нашивками и якорями на погонах. И восхитится: до чего же красива морская форма!

Зимним вечером Андрей улетал во Владивосток. Отход его судна — теплохода «Дмитрий Менделеев» был назначен на вторник. Сперва намеревались отойти в воскресенье, но не получилось, само собой в понедельник не ушли… Кто же уходит в понедельник! Выйдут они наверняка пораньше, чтобы добраться до Сунгарского пролива, главных ворот из Японского моря в океан, в светлое время. Пройдут мимо синих гористых берегов Хоккайдо и Хокодате, и через недолгое время их ослепит сияющий простор Тихого океана. Отправится судно прямиком на восток к другому континенту, почти тем же маршрутом, по которому пятнадцать лет назад шел я на «Витязе». Потянутся долгие дни пути, и каждый день за бортами судна будет все то же самое — вода и небо, по ночам над палубой незнакомые звезды, а за бортом их отраженный зыбкий отсвет в скулах могучих тихоокеанских валов. И порой людям на борту судна будет казаться, что они одни во всей вселенной, что в окружающем мире ничего не существует иного — ни континентов, ни островов, ни других кораблей — только вода, небо да звезды.

— Ты уж, пожалуйста, почаще шли нам радиограммы, — просит Оля, жена Андрея. Она провожает мужа в море впервые. Она еще не знает, что значит быть морячкой.

— Буду слать!

— И обязательно береги себя! Обещаешь?

— Обещаю.

— И скорее возвращайся!

— Вернусь.

— А мы тебя будем ждать. — Оля подавила короткий вздох. — Уж такая у нас теперь моряцкая доля — ждать!

Корабли уходят и приходят. Постоят у берега чуток и снова в море. На то они и корабли, их работа — путь, причалы им только снятся.

91

П65

Рецензент лауреат Государственной премии СССР, кандидат географических наук Г. Н. Григорьев

Художник С. Серебряков

Почивалов Л. В.

П65 И снова уйдут корабли… — М.: Сов. Россия, 1987. — 272 с., 1 л. портр.

Автор по командировкам центральных газет много раз уходил в море на советских и иностранных торговых, рыболовных и пассажирских судах, участвовал в четырех дальних экспедициях на борту научного судна «Витязь», а затем на сменившем его современном корабле, носящем то же гордое имя. Л. Почивалов побывал на всех широтах Мирового океана, ему довелось высаживаться на берегу острова Новая Гвинея в стране папуасов, принимать участие в исследованиях таинственного Бермудского треугольника, в антарктической экспедиции, он спускался в батискафе на дно океана в поисках следов легендарной Атлантиды.

Во время своих путешествий писатель встречался со многими людьми яркой и необычной судьбы, с выдающимися государственными деятелями, известными учеными, путешественниками, деятелями культуры. Эти встречи, яркие впечатления путешествий и легли в основу сборника.

П 4702010200—111 152—87

М-105(03)87

91

© Издательство «Советская Россия», 1987 г.

Леонид Викторович Почивалов

И СНОВА УЙДУТ КОРАБЛИ…

Редакторы Н. А. Арзуманова, О. А. Рябова

Художественный редактор А. С. Кулемин

Технический редактор Л. А. Фирсова

Корректор Н. А. Кондратьева

ИБ № 4895

Сдано в набор 04.03.87. Подписано в печать 04.08.87. А02317. Формат 84x108/ ₃₂. Бумага типогр. № 2 (на вкл. — мелов.). Гарнитура литературная. Печать высокая. Усл. п. л. 14,39 (в т. ч. вкл. 0,11). Усл. кр. — отт, 14,39. Уч. — изд. л. 16,18 (в т. ч. вкл. 0,04). Тираж 75 000 экз. Заказ 93. Цена 80 к. Изд. инд. ХД-149.

Ордена «Знак Почета» издательство «Советская Россия» Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 103012, Москва, проезд Сапунова, 13/15.

Книжная фабрика № 1 Росглавполиграфпрома Государственного комитета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 144003, г. Электросталь Московской области, ул. им. Тевосяна, 25.