Теперь, когда они с хохотом вырывали друг у друга скользкий кусок мыла, она поняла, как много радостей прошло мимо нее.

— Эй, спящая красавица, проснись! — Риз оторвал ее от раздумий. Он поцеловал ее в шею, водя кусочком мыла между грудей.

Она прижалась к нему и прошептала в самое ухо:

— Проснуться? А если мне снился ты?

Риз сдвинул брови и, словно принимая важное решение, произнес:

— Я? Ну, тогда ладно.

Она грациозно обвила его руками за шею. Риз мгновенно возбудился. Они долго и страстно целовались, а вода продолжала омывать их совершенные тела.

Он провел куском мыла от ее груди к плечам, затем по спине к ягодицам и наконец принялся намыливать ее пятки. Мерил схватила его за плечи и с хохотом пыталась увернуться.

— Прекрати хихикать, шалунья, и дай мне закончить, — засмеялся Риз.

— Я… не могу. Щекотно, — еле выговорила Мерил, продолжая уворачиваться.

— Ладно, попробуем по-другому. — Его голос внезапно изменился, стал низким и слегка задрожал. Он медленно дотронулся до темного треугольника между ее ногами, сменив предварительно мыло на губку, затем выжал густую пену на ее грудь, лаская волоски свободной рукой. Она дрожала, постанывая от удовольствия, и наконец, не выдержав, прижалась к нему.

— Пожалуйста, я хочу тебя… Сейчас.

Он взял ее руками за талию и устремился навстречу безумному желанию, охватившему их обоих. Они стонали, совершая ритмичные движения, пока не вознеслись к новым вершинам блаженства и затем не замерли в изнеможении.

Но вместо того, чтобы выйти наконец из душа, Риз снова привлек Мерил к себе. Электрический разряд пробежал между ними, когда они стали целоваться долгими, затяжными поцелуями, не в силах оторваться друг от друга.

Медленно, очень медленно она провела руками по его спине, чертя кончиками пальцев замысловатые кривые, потом начала гладить его спереди.

Он застонал и начал нежно ласкать ее груди. Чудесно. Восхитительно. Он нежно вошел в нее, она крепко обвила длинными ногами его талию и начала двигаться с ним в одном ритме. Он не торопился. Волна экстаза еще не накатила на них, и он хотел, чтобы она вновь унесла их к вершинам блаженства. Наконец она почувствовала приближение оргазма. Ее кружило, уносило вдаль, поднимало все выше и выше. Счастье освобождения охватило ее, наполняя душу ярким светом.

Еще через несколько минут Риз отнес Мерил на руках в спальню, встал на колени и принялся заботливо вытирать ее полотенцем, глядя на любимое тело восхищенным взглядом, а затем, блаженно вытянувшись, лег рядом. Пролежав неподвижно несколько минут, они вдруг поняли, что до смерти проголодались.

— Не хочешь ли ты, дорогая, сделать что-нибудь, чтобы мы не скончались от голода?

— Твоя настойчивость принимает угрожающие масштабы, — игриво упрекнула Мерил и скатилась с кровати.

Подняв с пола небрежно брошенный халат, она окинула взглядом его обнаженное тело и, несмотря на несколько часов неустанных занятий любовью, снова почувствовала сладостное напряжение внизу живота.

Он улыбнулся. Целую вечность они радостно любовались друг другом, прежде чем она спросила, впрочем, почти не сомневаясь в ответе:

— Что бы ты хотел на завтрак?

— Тебя, — не задумываясь, ответил он.

— Риз!

— Ну ладно. — Он весело рассмеялся. — Иди на кухню, а то я не выдержу.

— Ты ненасытен. — И она с притворным недовольством отправилась готовить еду.

Риз прислушивался к стуку тарелок на кухне, и все внутри его пело при одной мысли о том, как было бы здорово каждый день слышать эти чудесные звуки, видеть Мерил в халатике и вместе собираться на работу. Теперь он был уверен, что сможет убедить ее выйти за него замуж и побороть терзавшее ее чувство вины по отношению к Моргане.

— Помощь нужна? — крикнул он.

— Нет, конечно.

Она радостно улыбнулась, услышав в ответ его беззаботный смех.

Глядя на сковороду с шипящими кусочками бекона, она думала, что скоро на смену этому радостному настроению придет тоска, чувство вины, сожаление и горе. Но пока чудо продолжалось, и она наслаждалась каждой секундой украденного мимолетного счастья.

— Знаешь, без тебя там очень одиноко. — Он подкрался сзади и нежно обнял ее руками за талию, весело добавив: — Как вкусно пахнет! Уже двенадцать, а у нас маковой росинки во рту не было.

Его прикосновение отвлекло Мерил от невеселых мыслей. Оно — словно дыхание весны после затяжных холодов.

Она повернулась и, погрозив ему вилкой, заявила:

— Молодой человек, если вторгнетесь на мою территорию, заставлю работать.

— Как угодно, мадам. — Он так смешно выглядел в полотенце, обмотанном вокруг бедер.

Весело смеясь, они дружно занялись приготовлением завтрака. Риз добавил к бекону соленья, нарезанные помидоры, листья салата и оливки.

Мерил наполнила фритюрницу картофелем и заварила чай. Как хорошо, что она съездила вчера в ближайший супермаркет, иначе пришлось бы этим заниматься сегодня, думала она.

О чем только они не говорили в это утро! Они обсуждали проблемы, которых никогда не касались раньше: политику, экономику, работу, намеренно избегая упоминания о злосчастном телешоу.

Когда тарелки опустели, Мерил начало клонить в сон. Она не привыкла к таким марафонским забегам, и ей требовался отдых. Она потянулась и зевнула.

— Слушай, — пробормотала она, — ты не хотел бы помочь мне управиться с посудой?

— Разумеется, — улыбаясь, ответил он.

— Очень любезно с твоей стороны. Спасибо. — Мерил снова зевнула.

— Тебе пора спать, — поставил диагноз Риз. Прежде, чем она успела возразить, он поднял ее на руки и отнес в постель.

Прижавшись, друг к другу, они провалились в безмятежный крепкий сон.

Мерил проснулась, когда первые лучи солнца лениво окрасили небо. Она выскользнула из-под одеяла и посмотрела на Риза. Он спал тихо, словно младенец. У Мерил тоскливо сжалось сердце: сказка кончилась, пора возвращаться в реальность. Она смотрела, как вздымается его грудь, пыталась запомнить каждую черточку родного лица. Скоро оно останется только в воспоминаниях, сладких и горьких одновременно.

Будто почувствовав ее взгляд, он открыл глаза и с улыбкой посмотрел на нее. Она легла рядом, чтобы в последний раз насладиться его теплом. Риз ласково погладил ее шелковые волосы, со стоном прижал к себе.

Мерил крепко обняла его за плечи, скользнув взглядом по мощному красивому торсу.

— Доброе утро, соня, — прошептала она.

— Как ты прекрасна! — восхищенно воскликнул он. Затем, закрыв глаза, простонал: — Выходи за меня замуж.

Она сжалась, как будто ждала удара.

— Я не могу. Только не сейчас!

— Я люблю тебя.

— Я тоже, но…

— Что «но»? — Он повернулся к ней. — Обещай хотя бы подумать!

— Хорошо… Обещаю.

— Боже, какое счастье! Ты подумаешь! Мерил, я сейчас не сдержусь. — Он осыпал поцелуями ее лицо.

— А ты хочешь сдержаться? — засмеялась она.

— О нет!

И они вновь бросились в объятия друг друга, снова и снова взлетая к вершинам блаженства. Он бродил руками по ее телу, стараясь воспламенить каждую его частичку своим прикосновением. Он зубами сдернул с нее пеньюар, в котором она спала, и опять залюбовался ее грудью — упругой, соблазнительной, с нежнейшей кожей и розовыми сосками, как у юной девушки. Мерил опять забыла обо всем на свете. Ее глаза сверкали, она не отрывала губ от его тела. Он опять овладел ею, и они снова вознеслись к вершинам счастья.

Боже, какой желанный, какой нежный, какой любимый!

Через некоторое время Риз стоял в дверях ванной и наблюдал, как Мерил наносила последние штрихи макияжа. Ему показалось, что они уже женаты, что эта картина повторяется каждое утро.

— Мерил, ты правда подумаешь? — осторожно спросил он.

Она решила сделать вид, что не понимает, о чем он спрашивает. Можно попробовать списать все на минутную слабость, на страсть. Невозможно, опасно позволять себе серьезно обсуждать этот вопрос.