Такер вздохнул:

— Честно говоря, не знаю. — Внезапно стальной блеск появился в его глазах. — Если этот план не сработает, придется поискать другие способы давления.

— Как… как мне благодарить тебя? — начала она. Он нетерпеливым жестом прервал ее:

— Рано благодарить.

Мерил решительно поднялась.

— Такер, в понедельник утром я буду в офисе. В полной боевой готовности.

Такер посмотрел на нее долгим внимательным взглядом и произнес:

— Теперь никакой срочности нет. В ближайшие две недели вряд ли что-нибудь прояснится. Я свяжусь с тобой. — Он встал и направился к двери.

— Такер…

Он повернулся к ней, удивленно приподняв брови.

— Спасибо, Такер.

Он взялся за дверную ручку.

— Знаешь, Мерил, то, что я скажу, может, уже не имеет значения, но послушай, — он остановился, будто не решаясь продолжать, — реши, пожалуйста, что для тебя важно, а что второстепенно. Мне кажется, ты сейчас не в состоянии разобраться в своих чувствах.

И он закрыл за собой дверь.

Выходные Мерил провела, как в кошмаре. Она, не могла есть, спать, не могла ясно мыслить. Даже не была в состоянии определить, что ввергло ее в такое состояние: Риз или висящее на волоске телешоу.

На третий день после визита Такера Мерил решила вернуться в Хьюстон. Оставаться на пляже больше не было смысла.

Мерил поняла, что теперь ее жизнь изменилась, и нельзя было игнорировать этот факт. Она обвиняла Риза в том, что совершила ошибку, которая может обойтись ей слишком дорого. Но еще больше она винила себя.

Необходимо избавиться от тени Риза, необходимо вернуть его Моргане. Иначе ее карьере придет конец.

Риз Корбетт выругался и швырнул ручку на стол.

— Войдите, — громко ответил он на настойчивый стук в дверь.

В комнату улыбаясь вошел Эмори Кантрелл.

— Что с тобой, сынок? Я не видел улыбку на твоем лице уже больше недели.

Лицо Риза разгладилось.

— Да, неделька выдалась не из легких. — Он сдержанно улыбнулся.

Эмори опустился в кресло.

— Хочешь поплакаться?

— К несчастью, никто не может мне помочь, — с горечью ответил Риз.

Эмори окинул внимательным взглядом кипу бумаг, графиков и чертежей, разбросанных по столу.

— Это личное или связано с работой?

— И то и другое. — Риз болезненно поморщился. Эмори почесал подбородок.

— Что касается работы, я мог бы тебе помочь, а вот в остальном… Это все равно, что слепой ведет слепого.

Риз бросил на него заботливый взгляд:

— Что ты имеешь в виду? У вас с Дженет проблемы?

— Похоже, да. Но думаю, мы справимся. Мы давно женаты, но я дни и ночи проводил на работе, почти не занимался домом. Похоже, Дженет это надоело. Она говорит, что я женат на работе. — Он грустно улыбнулся. — Конечно, она преувеличивает…

— Прости за откровенность, но мне небезразлична ваша семья, — с улыбкой произнес Риз. — И знаешь, я ее понимаю. Мне известно, что значит любить человека, поглощенного работой.

— Наверное, это нелегко. Придется что-то менять, иначе я потеряю ее, а это абсолютно недопустимо.

— Хотел бы я, чтобы мои проблемы так легко решались.

— Опять Мерил, да?

Риз Корбетт был из тех людей, которые не умели скрывать своих чувств. Все неприятности, сердечные переживания отражались на его лице. Правда, это не касалось пациентов. С ними он всегда оставался дружелюбным, беззаботным и веселым доктором. Но работники клиники уже знали, что лучше не попадаться на его пути, когда у него плохое настроение. А не заметить это было невозможно.

Эмори так надеялся, что Риз будет счастлив с женщиной, в которую влюбился без памяти. Он пережил тяжелый развод и потерю сына и теперь заслужил счастье. Но в последнее время Эмори начал сомневаться, что Мерил Стивенс сможет стать утешением для его друга.

Риз рассказал ему, что полюбил Мерил еще до того, как Кэти отпустила его. Тогда он вернулся с пляжа в жутком состоянии. Теперь, когда Риз свободен, проблем, похоже, не убавилось.

Наконец Риз нарушил затянувшееся молчание:

— Да, Мерил. — В его голосе смешались злость и отчаяние.

— Она не хочет выходить за тебя замуж?

— Об этом даже речь не идет, — сердито ответил Риз. — Это долгая история, и я не хочу обременять тебя подробностями. Ты и так достаточно со мной намучился. На этот раз только я сам смогу разобраться.

— Хорошо, обращайся, если понадобится помощь. — Эмори внимательно посмотрел на друга. — И не забудь, какой путь ты проделал. Надеюсь, твои проблемы не помешают работе.

Риз подошел к окну и прислонился лбом к стеклу.

Когда он повернулся, лицо его было безмятежным.

— Спасибо, — сказал он, бодро улыбнувшись.

— Послушай совет старого товарища. Я бы на твоем месте не сдавался. Конечно, если ты любишь ее.

— Да, я люблю.

Эмори взялся за ручку двери и шагнул в коридор, но внезапно снова повернулся к Ризу:

— Кстати, как твоя пациентка? Помочь?

— Нет, пока не надо. Ванда Адамс — очень тяжелый случай, может быть, самый тяжелый за мою практику. Но я постараюсь справиться. Мне надо просмотреть еще кучу рентгеновских снимков перед операцией. Ее назначили на конец следующей недели.

— Если понадобится помощь, дай знать.

— Спасибо, Эмори. За все.

Эмори небрежно пожал плечами:

— Не за что.

После ухода друга Риз продолжал смотреть на улицу, прислушиваясь к звукам большого города. Где-то завыла сирена «скорой помощи». Всю жизнь его сопровождают смерть и болезни, но обычно он справлялся с тоской, принимал неизбежность потерь, а на этот раз не мог, просто не мог смириться.

Стоя у окна, Риз размышлял над несчастьями, преследующими его, над неумолимой, жестокой судьбой.

Он очень несчастен и одинок. Мысли о Мерил, о невозможности преодолеть преграду между ними сводили его с ума. Он не мог заставить ее любить себя. Слишком много препятствий стоит на их пути.

Риз неожиданно понял, что нынешние проблемы куда сложнее тех, из-за которых они разошлись два года назад. Тогда он жил надеждой. Теперь перед ним маячила угроза лишиться даже ее. И он знал — без Мерил, без ее любви он не выживет.

Внезапно решение само пришло ему в голову, и раз уж он не может противиться желанию увидеть ее, значит, он будет действовать!

Она закрыла дверь бунгало, повернулась и — увидела его. Что Риз делает здесь?

Сердце бешено забилось в груди, когда она увидела его высокую фигуру на фоне залитого солнцем пляжа. Мерил зажмурилась, словно отгоняя призрак. Но привидение двигалось в ее сторону, приобретая все более реальные формы.

Он замедлил шаг, и их взгляды встретились. Она видела, как напряженно и решительно он смотрит на нее, и испугалась.

— Мы можем поговорить? — спокойно спросил он. Мерил судорожно вздохнула и молча открыла дверь.

Она вошла в комнату и стала ждать. Что он здесь делает? Она только что попыталась убедить себя, что на этот раз все кончено, и она должна наконец забыть его, а он снова врывается в ее жизнь.

— Я предупреждал тебя, что не сдамся, — как будто отвечая на ее мысли, сказал он.

Эти слова пронзили сердце Мерил.

— Как ты смеешь приходить ко мне после того, что натворил? — выпалила она, сверкая глазами.

Риз отшатнулся под натиском ее гнева.

— Считай, что я сошел с ума! — выкрикнул он. «От любви к тебе», — добавил он про себя. Вдруг до него дошел смысл ее слов, и он удивленно спросил: — А что, собственно, я натворил?

— Ты… ты сорвал мне телешоу! — Когда слова сорвались с ее языка, она поняла, что использует Риза для оправдания собственной ошибки. Но слишком растеряна, слишком сердита и расстроена была Мерил, чтобы сдерживаться. Она не могла остановиться. — Из-за тебя я лишилась своего главного шанса в жизни.

И разрыдалась.