Я торопил рассвет, а он, как назло, не спешил... Я решил, что лучше всего выступить с докладиком по теме. Но, подумав об этом, мысленно прикусил язык. Я словно услышал укоризненный голос Акрама: «Лишь бы позаседать. Бюрократы несчастные...» Нет, решил я. — Надо сначала делом доказать, что это хорошая затея, а потом, глядишь, и другие классы загорятся. Поймут, что Академия добрых услуг — в сто раз лучше, чем нелепая погоня штатных тимуровцев всех классов за одними и теми же весьма немногочисленными старушками Катта-Каравана, которые вынуждены терпеливо подвергать себя заботе. Ведь что порой получается,— не шефы помогают старушкам, а наоборот — старушки выручают их. Сидит иной шеф и скучает. Нет работы.

—Бабуль, вам в магазин не надо?— спрашивает он.— А то я бы вас через дорогу перевел...

Заботливый, вроде, а сам про отчет думает — рапортовать-то надо.

Наутро я обо всем этом с жаром рассказал классу.

—Дело говоришь!— одобрительно кивнул Сервер.— Юрка, ты как насчет сарая? Отдаешь под Академию?

— А куда макулатуру денем? Ее у нас, пожалуй, с тонну сбудет. В школу бы перенести — так вожатая не разрешает. Здесь и без того гора бумаги, ее почти год не вывозят — то машины нет, то не принимают. Ерунда какая-то... И для чего, спрашивается, собираем?..

— Будут они за твоей бумагой машину присылать!— зло сказал я.— В городе из-за талонов на книги с ума сходят. Всю ночь в очереди с бумагой стоят, тюки, как муравьи, тащат... Нужна им твоя бумага, когда народ сам несет.

—А давай сожжем, если не нужна она никому,— бухнул Кулаков.

—Сам ты никому не нужен,— отрезал я.— А макулатура нужна. Государству нужна.

—Так ведь не вывозят!— воскликнул Васька.— Не вывозят ведь!

—Не вывозят,— согласился я.— Значит сами вывезем и заставим принять.

—На чем вывезешь — на самокате, что ли?— рассмеялся Кулак.— Дивизию самокатов надо.

—Не надо дивизию! — спокойно сказал я.— Машина будет. Договорюсь...

—С отцом, что ли? — насторожился Кулак,

—Не твоя забота. Сказал, будет машина — значит будет!

—Будет машина — будет и Академия!— сдался Кулак, и мгновенно переменил тему: раз академия — значит, нужен и президент!

И все разом согласились — Академии добрых услуг нужен президент. А значит нужно его выбрать.

—Может, есть президенты-добровольцы?— неуверенно спросила Стелла Хван.— Прошу поднять руки.

Руку поднял лишь Васька.

—Ты что?— удивилась Стелла.— Аж в президенты свою кандидатуру выставляешь?

—Ничего подобного,— поднялся Кулак.— Просто слова прошу. Я вот что думаю — пусть в Академии будет и отделение по тасканию желающим тяжелых сумок с базара. Я лично — с удовольствием. Мне бицепсы все равно накачивать надо.

Мы засмеялись. А Стелла сказала:

—Твое предложение, Кулаков, мы примем во внимание.

И тогда поднялся я.

—Что, Балтабаев?— спросила Стелла.— Ты ведь уже охвачен поручением. Редактор сатирической стенгазеты...

—У меня есть предложение,— повернулся я к Камилову: — Фархад, хочешь быть президентом?

Фархад изумленно открыл рот: вот уж чего не ожидал после недавнего исключения из пионеров — так это предложения стать президентом Академии добрых услуг!

Все умолкли, ожидая, что скажет Фархад. Он залился краской и начал нервно шарить руками по парте, теребя тетрадки и учебники. Наконец он набрался духу и вымолвил:

—Но ведь... меня... ведь я...

Он смешался и умолк.

—Знаю, о чем ты думаешь,— сказал я.— Только зря. Мы ведь тебе предлагаем, чтобы ты делом оправдал себя.

Стелла обрадованно добавила:

—Хорошее предложение! Ты-то сам как, Фархад?

И тут случилось неожиданное. Фархад беззвучно плюхнулся на парту и зарылся лицом в ладони. Я подошел и тронул Фархада за плечо:

—Ты не думай, что будешь один. Вон нас сколько...

Вечером я удивился, увидев, что Акрам аккуратно укладывает свои вещи в чемодан.

—Куда собираешься?— спросил я.

Брат развел руками:

—Ясно куда — к родным пучинам, к Нептуну Тихоокеанскому. Отпуск-то кончается.

Вот ведь как. А я уже и забыл, что Акрам лишь в отпуске. Сразу стало грустно.

—Когда уезжаешь?

—Завтра — самолетом из Ташкента. В шестнадцать двадцать.

—В Ташкент автобусом поедешь?

—Думал, что автобусом. Но папа, оказывается, завтра самосвал в Ташкент посылает за лесом, вот Билял Гиреевич заодно меня и подбросит.

—Папа Сервера?— воскликнул я.— Ну, конечно! Он ведь самосвал водит!

Нельзя было терять ни минуты. У меня созрел великолепный план. Нужно уговорить Биляла Гиреевича погрузить в самосвал нашу макулатуру, проводить в аэропорт Акрама, а потом сдать макулатуру. Вот и очистятся хоромы для нашей Академии.

—Ты собирайся пока,— сказал я брату.— А мне к Серверу срочно надо...

Я мчался к Мамбетову и всю дорогу заклинал небеса, чтобы отец Сервера оказался дома. Билял Гиреевич понял меня с полуслова и сразу согласился помочь.

—Мне-то что,— сказал он.— Я в город воздух везу, а вот обратно нагружусь. Но порядок есть порядок. Ты с шефом поговори — с папкой своим, значит, — пусть

Гафур Рахимович все по закону разрешит. Путевой лист нужен.

—Будет!— заверил я его и заторопился.

—И чтобы в путевой лист про вашу бумагу вписали!— крикнул уже вдогонку Билял Гиреевич.

... А папы дома все не было и не было.

—Задержится он сегодня,— вздыхала мама.— Днем предупредил, что они ночью что-то там испытывать будут.

Я скосил глаза на часы. Половина девятого.

—Мама, я на велике на рудник сгоняю,— сказал я. — Мне очень надо.

Мама вздохнула:

—Один до дома никак не доберется, другому в родных стенах не сидится, третий — и вовсе чемодан пакует.

Голос ее задрожал, и мне стало ужасно жаль маму. Я прижался лицом к маминой руке и зашептал:

—Мам, я быстро... Очень нужно, понимаешь?

—Разве что быстро.

Выкатить за калитку свою верную «Каму» было делом мгновения — скоро я уже мчал к руднику. Издали было видно — в отцовом кабинете горит свет. Я оставил велосипед на лужайке у подъезда управления и взмыл по лестнице.

—Здравствуйте, тетя Лена! — сказал я секретарше отца. Она быстро прислонила палец к губам:

—Тихо... Совещаются... Не получилось у них что-то... А тебе-то чего надо?

Я важно ответил:

—Вот — на прием пришел.

—Таинственный ночной посетитель?— улыбнулась секретарша.

Ответить я не успел — что-то загромыхало в углу и я с трудом узнал голос отца.

—Леночка,— басил отец,— вы можете быть свободны. А мы задержимся. У вас ко мне ничего?

—Ничего, Гафур Рахимович, — спешно ответила тетя Лена пластмассовой решетке на тумбочке.— Только вот ... посетитель к вам,— спохватилась она.

—Кто?

—Володя.

—Какой Володя? Из какого отдела?

—Не из отдела он. Сынок ваш — Балтабаев-младший пожаловал.

Решетка селектора затрещала. Я понял, что потешается весь кабинет. Вслед за этим отворилась дверь и выглянул взволнованный отец.

—Случилось что-нибудь?

—Угу!— кивнул я.— Самосвал нужен. Отец округлил глаза.

—Если можно — поточнее. И быстрее — у меня люди.

Я быстро объяснил ситуацию. Отец вздохнул:

—А ты не мог поговорить дома?

—Не мог. Все равно мы с тобой разминулись бы. Так и не поговорили бы — а Билял Гиреевич отвозит Акрама в город на пустой машине.

—Все знаешь!— усмехнулся отец.— Откуда утечка информации?

—Секрет фирмы!— повеселел я.

—Ладно,— согласился отец,— велю утром диспетчеру выдать Мамбетову путевку на вашу бумагу. Только не задерживайте его — на лесосклад опоздает. Договорились?

Назавтра мы грузили в чашу самосвала нашу бумагу. Ох, и много же макулатуры мы собрали, оказывается! Сервер ворчал:

—Еще месяц пособирали бы вот так, безвывозно — и пришлось бы уже не самосвал, а целый вагон подгонять. Не понимаю, зачем бумагу собирать, если так не