Спустя неделю ремонт штурмовых средств был закончен и Путивль взяли штурмом. В отличие от остальных укреплений, захваченных Стратегом в 1513 году здесь для закрепления крючьев были использованы не баллисты, а катапульты. Из 9 помостов поднялись только 2 (остальные сорвались), но это не повлияло на исход операции.

С точки зрения тактики ключевым элементом всех этих штурмов стал эффект неожиданности. Место установки помостов определялось в последний момент, сами они подводились к стенам в темное время суток (тревожащие ночные вылазки велись по всему периметру укреплений в течение всего времени осады), заброс крюков и подъем помостов занимали не более четверти часа. В результате в столкновении на стене амазонки имели количественный и качественный перевес (их было больше и они имели лучшее защитное вооружение). Не менее важное значение имели слабость гарнизона (его малочисленность) и слабые укрепления (точнее — устаревшие).

Несомненно, что против более современных каменных укреплений с достаточным количеством огнестрельного вооружения данная тактика работала с гораздо меньшим эффектом.

На зимовку языческая армия расположилась в Чернигове. Всю зиму 1513–1514 годов Стратег и Огненный налаживали управление занятыми землями.

Московская армия этим летом вновь ходила под Смоленск, и вновь безуспешно. На этот раз ею командовал Дмитрий Углицкий (сменивший Михаила Глинского). Войска простояли под городом до морозов, но все равно были вынуждены отойти.

Примечательно, что в этой кампании князь Дмитрий впервые проявил себя как очень хороший военачальник. Громкие поражения, которые армии под его командованием терпели несколько раз, многому его научили. Он сумел продержать своих бойцов под Смоленском всю распутицу и при этом не допустил ни голода, ни болезней. (Честно говоря — далеко не факт, что в предыдущих поражениях была его вина, просто он номинально командовал разбитыми армиями).

Несмотря на отход наряда, пехоты и большей части кавалерии, конные отряды продолжали держать Смоленск в состоянии блокады. Сразу после зимы, как только подсохли дороги, на крепость была двинута свежая армия. Первоначально её возглавлял Григорий Федорович Давыдов-Челяднин, а летом к ней присоединился и Василий Третий.

Также московские дипломаты смогли убедить Сестрорецкого князя бросить к Смоленску свою великолепную пехоту и Игорь Стратег повел на север свою армию (предположительно уже в тот момент был проведен раздел захваченных земель, по которому Смоленск и Киев отошли к Москве, а Брянск, Новгород-Северский, Чернигов и Путивль достались язычникам).

По дороге Стратег на полтора месяца завяз под Гомелем, где его методы впервые не привели к ожидаемому результату. Нет — сам город был взят обычным способом в обычном темпе, но в нем имелся еще и замок. С высокими каменными стенами.

Высокими стенами — а штурмовые помосты не поднимались на угол свыше 30 градусов.

И пришлось долго и муторно катапультами и баллистами давить крепостные пушки (к счастью их было немного), а затем рушить ворота. После этого княжич предпочел принять капитуляцию на самых почетных условиях и выпустил гарнизон. В этой осаде язычники впервые применили пороховые гранаты (бомбы), которые забрасывались при помощи баллист (реже — катапульт).

Только после покоса армия амазонок, уменьшившаяся до десяти тысяч (за счет потерь и оставления гарнизонов) подошла к Смоленску. В это же время Стратег узнал об изменении своего статуса.

Что именно случилось с старшим сыном Паука так и осталось неясным. Все версии сходятся в том, что легкое ранение (практически порез) загноилось и вызвало заражение крови. Но откуда взялся этот порез и почему он воспалился — непонятно.

Наиболее распространенной версией является так называемая "библиотечная" версия, согласно которой Игорь Красный случайно порезался затачивая перья для письма (его привычка самому точить карандаши и перья была широко известна). Спустя 10 лет обнаружились неподтвержденные данные, что нож был отравлен.

Был он отравлен, был. У жрецов убитых по приказу Игоря Паука были преданные последователи… Добраться до самого князя они не смогли (тот не покидал свою резиденцию, будучи не в состоянии ходить), а вот его сыновей "проредили" основательно. Наследники причастные к реформам (неоцененным высшим жречеством) и готовые их продолжать были убиты.

Но в 1514 году никаких подозрений еще не возникло. Первую смерть посчитали обычным несчастным случаем.

Игорь Красный скончался в двадцать лет. Три с лишним года отец целенаправленно готовил из него своего наследника, готовил успешно… Теперь приходилось передавать трон второму сыну. Игорю Стратегу, из которого Паук все эти годы старательно выдавливал амбиции, направляя их в иную сферу (стараясь избежать конкуренции между сыновьями он старшего делал князем, а второго — военачальником).

Появлялась и другая проблема — третий сын становился вторым. Пока между Огненным и троном стоял Стратег проблем не было (захватить власть в обход брата легкомысленный, импульсивный и подверженный чужому влиянию, но при этом очень популярный, третий сын Паука не мог), но сейчас, когда он оказывался вблизи от престола — ситуация менялась. Причем желания Огненного уже не играли никакой роли — он был управляем. И потому приходилось решать сложную задачу — делать князя из полководца, и учить легкомысленного юношу просчитывать последствия своих шагов.

Предположительно в этот момент Игорь Шестой отказался от своих планов по реформированию системы наследования в княжестве. По крайней мере больше он не "засвечивал" своих сыновей (не назначал их на ключевые должности).

Итак, в июле 1514 года Игорь Стратег узнает, что стал наследником трона.

Одновременно с этим он получает предписание сдать армию младшему брату и прибыть в Сестрорецк. Однако он не стал выполнять это распоряжение, решив сначала захватить Смоленск. Поскольку именно он возглавлял сестрорецкую армию, находившуюся под городом (по крайней мере формально), спорить с ним никто не стал. На этот момент его войско состояло из 10 тысяч амазонок, двух тысяч пеших наемников и тысячи белевских и тульских татар. Спустя еще два дня к Смоленску подошла еще одна тысяча, которую привел его брат.

Смоленск уже был самой мощной крепостью на московско-литовской границе. О его стены неоднократно разбивались московские войска. В каждой войне они уходили далеко на запад, но по миру были вынуждены отдавать все захваты — потому что Смоленск стоял. И в этой — уже две осады было отбито. И именно поэтому Игорь Стратег Розовый считал, что перед отъездом к отцу обязан взять эту крепость. Это было для него вызовом, проверкой его способностей. Он уперся.

Он может умереть на городской стене,

Но раньше должен на неё подняться.

При осаде Смоленска язычники впервые для себя применили тактику медленного и непрерывного штурма. Они отказались от своих старых методов, поскольку из-за высоты и отвесности стен амазонки не смогли провести атаку при помощи штурмовых помостов (даже не пытались их применить). Вместо этого Стратег медленно и неуклонно пододвигал к стенам баллисты и катапульты. Это движение затянулось более чем на неделю и всю эту неделю на их участке атаки крайне активно подавлялись крепостные пушки. Используя более высокую точность и скорострельность баллист по сравнению с пушками, амазонки постепенно "выбивали" орудия установленные на стене. Позже подобным способом были подавлены и катапульты. При этом использовались преимущественно "гранаты" — глиняные и металлические сферы начиненные порохом ("ноу-хау" Стратега, массово примененное амазонками в 1513–1514 годах).

Только подавив все "огневые точки" на этом участке крепостных стен, язычники начали собственно штурм. Особое внимание было уделено подавлению орудий ведущих фланкирующий огонь. Их также забрасывали гранатами.

Сама же атака велась "по старинке" с использованием лестниц. На стенах завязался упорный бой, и Игорь Стратег лично повел на приступ амазонок, подкрепляя наемников начинавших атаку. Язычники лезли по лестницам густо и зло, но на галереях возникла заминка и княжич решил подняться на стену. Когда он оказался наверху его подчиненные уже нашли решение вставшей перед ними проблемы и частично её преодолели. Оказалось, что гранаты ранее выбивавшие огневые точки на стене разрушили заметную часть галерей и атакующим долгое время не удавалось сконцентрировать силы на ключевых направлениях — у лестниц и башен. Однако к этому моменту амазонки смогли ворваться на одну из двух ключевых башен и лезли на вторую. Параллельно с этим язычники стали спускаться со стены в город при помощи подручных средств, облегчая захват лестниц. Исход боя за стену был решен.