— Значит, так, — голос Мелиссы звучал спокойно, но угрожающе, — чтоб с этих вот башенок ни одной черепушки не упало... То есть черепицы. Что хотите делайте. Хоть тараньте эту летучую миску собственным истребителем...

— Да что это за фиговина, в конце-то концов? Склад ядерных боеприпасов? — взвыл Мак-Мэд.

И тут в эфире — яростный вопль забытого всеми Ксенобайта:

— Мой замок! Она же в него стреляет! Зашибу-у-у-у!

— О чем это он?

Пока Мак-Мэд улепетывал от тарелки (а заняло это куда меньше времени, чем было затрачено на пересказ событий), программист умудрился все-таки выйти из штопора и, метров на пять разминувшись с промерзшей землей, послать истребитель вверх.

Объект задергался, разрываясь между Мак-Мэдом и Ксенобайтом. Роковая заминка... Истребитель Ксенобайта натужно хрипя и дымясь, несся на таран.

— Катапультируйся, Ксен!!!

— Но па-са-ра-а-ан, мать его!

Из-под крыльев истребителя сорвались одна за другой четыре ракеты, в довершение всего он сам, взвыв, точно раненый мамонт, въехал носом в беззащитное брюхо летающей тарелки.

Похоже, это ее, наконец, пробрало. Аппарат затрясся, судорожно мечась из стороны в сторону, и рванул вбок, неумолимо теряя высоту.

— Подранок, — вздохнул Банзай. — Мак-Мэд, за ним! Ксен, ты был настоящим программистом! Народ тебя не забудет...

— Да уж, — чуть не плача от досады, подтвердила Мелисса. — Угробить полный боезапас вместе с почти новым истребителем! Убытки, убытки какие!

— А вот нефиг идеи подавать.

— Ну кто ж вас знал, что вы все так буквально...

— Ладно, разбор полетов — потом. Сейчас Махмудыч с этих гуманоидов пойдет убытки взыскивать.

12 ноября, 11:48 реального времени

— На чем только на миссию не ездили, — жаловался Внучке Махмуд. — На транспортном самолете, на субмарине, на броневике, бывало, пешком бегали... Утомительно, но нормально... Вертушками забрасывались. Удобно, дешево, сердито... Но чтобы так?!

— Разговорчики! Бегом, бегом, бегом... — прикрикнул Банзай.

Небольшой отряд, закинув за спины личное оружие, бодро бежал по густому снегу на лыжах. Часть снаряжения была погружена на небольшой снегоход, который вела Внучка.

Внучка предлагала дождаться Мак-Мэда и захватить с собой Мелиссу с базы, но Дед отговорил: после такого удара большая часть экипажа тарелки восстановлению не подлежала. На остатки сладки семерых бойцов (считая пять ботов) должно было хватить.

— Махмуд! — крикнула Внучка, сверившись с картой. — Поглядывайте по сторонам! Очень может быть, место крушения уже во-он за тем холмом...

Но вместо ответа Махмуд вдруг резко пригнулся и рванул в сторону.

— Вот он! Флоатер!

И в самом деле, в глубине сумеречного леса на высоте примерно метра три парила совершенно инопланетная фигура в бесформенном балахоне.

Боты радостно залегли — только лыжи затрещали. Внучка секунду поколебалась между автоматом и камерой, но долг одержал верх, и застрекотал отнюдь не автомат.

Махмуд короткими перебежками понесся к дереву.

— Ахтунг! — завопил флоатер. — Нихт шиссен! Махмуд, не поджигай! Свои!

— Тьфу, черт, — огорчился Махмуд. — А я уже надеялся живым взять.

— Ксен! — радостно завопила Внучка. — Ты что там делаешь?

— Вишу, — лаконично ответил Ксенобайт. — Украшаю елку. Как насчет отцепить меня от чертова парашюта?

Ходоки призадумались.

— Чего тут думать, — неожиданно подал голос один из солдат, — трясти надо!

— Что изучали в институте, товарищ студент? — окрысился Махмуд.

— Албан... армян... тьфу, английский.

— А надо было физику. Отставить трясти. Еще идеи есть?

— Рокетджамп? — робко подала голос Внучка. — У нас есть эта здоровая железная дура, РПГ-как-бишь-ее-там.

— О! — Махмуду идея пришлась по душе. — Заодно и проверим здешнюю физику.

— Ракет, между прочим, всего шесть... — напомнила по радио Мелисса.

— Фигня, сочтем расходами на эксперимент. Надо же нам знать, работает это здесь или не работает.

— Допустим, не работает. Минус ракета, минус Махмуд и, возможно, минус Ксенобайт. Увлекательная арифметика?

— Ну, зачем же сразу Махмуд, — пошел на попятный ходок. — У нас, между прочим, солдаты есть. Не командирское это дело — рокетджампы испытывать.

Ксенобайт шумно вобрал в себя воздух.

— Отставить сшибать командира ракетами и пикирующими махмудами! Все на мозговой штурм!

Свежую идею выдал бот.

— Товарищ командир, а давайте сперва вон того ксенобайта снимем? Он пониже, — и бот поскакал по снегу в глубь леса, где обнаружилась еще одна фигура. Та, действительно, висела пониже — метрах в полутора, так что легко было разглядеть лиловую физиономию и стильный малиновый плащ.

Ложный ксенобайт невозмутимо вскинул ствол, пролетело что-то зеленое, и у тестеров осталось четыре бота.

Выжившие отреагировали мгновенно, причем солдаты — автоматически. Все, что было у них в руках, одновременно издало громкий «Бух!», и на флоатера пришлось примерно столько железа и свинца, сколько на квадратный метр Малой Земли.

Ведущая партия досталась тому самому РПГ-18. Ухнуло, просело, и на тестеров посыпались снег, шишки, ветки и Ксенобайт.

— Так-с, товарищи уфологи, — прошипел Ксенобайт. — Кто вас учил давать боту в руки гранатомет? Солдат, который видит противника, делает что? Стреляет! Из того, что дали! И плевать ему, что рядом любимый командир. Не говоря уже о том, что за потраченные снаряды платить не ему. Ферштейн?

12 ноября, 12:15 реального времени

— Тындырбиев, не отставать! — рявкнул Махмуд. — Ты же чукча!

— Тындырбиев не чукча! — обиделся солдат с характерными раскосыми глазами. — Тындырбиев узбека!

— Отставить нытье, сын степей! Шевели лыжами! Раз-два, раз-два! К’мон еврибади, скоро будем на месте!

— Эй, куда без разведки? — забеспокоился Банзай. — А вдруг...

— Что вдруг? Что вдруг? Это первая тарелка, одного уложили, осталось двое, — тоном усталого преподавателя объяснил Ксенобайт. — Один — или даже оба — в навигационном центре. На улице уже один был. Классику знать надо.

— А ничего, что в первой тарелке были флоатеры? — ехидно поинтересовался Дед, но его, кажется, никто не услышал.

Первым на вершину холма выбрался Тындырбиев, кажется, слегка спятивший от холода, лыжного кросса и того, что его назвали «сыном степей». То ли бот просто зациклился, то ли возомнил себя воином Золотой Орды, на слонах форсирующим Альпы. Так или иначе, подпрыгнув на вершине холма, он воинственно заверещал и, лихо оттолкнувшись, скрылся из виду. Моментально его боевой клич мутировал в испуганный вопль: «Шайтан!».

— Банда, к бою! — рыкнул Махмуд, пытаясь одновременно отчаянно грести лыжными палками и скинуть с плеча «Сайгу».

Взобравшись на вершину холма, тестеры тут же прозрели картину происшествия. Они достигли места крушения. Впереди виднелась пропахавшая солидную борозду серебристо-серая тарелка. Венчал эпическую картину сугроб у подножия холма, из которого торчали лыжи. От вершины вниз вела лыжня, обрываясь возле тельца валяющегося в снегу невысокого головастого пришельца.

Кажется, ринувшись, точно лавина, вниз, незадачливый Тындырбиев нос к носу столкнулся с инопланетным гостем и, не найдя ничего лучше, просто переехал его. Пересекший пучины космоса пришелец ожидал чего угодно, только не такого «наезда» неумелого узбекского лыжника. Встреча закончилась технической победой Узбекистана: бот еще вяло дрыгал лыжами, пришелец — нет.

Однако метрах в пятидесяти от места первой встречи двух цивилизаций виднелся еще один головастик, лихорадочно разворачивающий в сторону тестеров не сулящую ничего хорошего хреновину.

— Ложись! — завопил Махмуд. — Бей сектоидов! — сильно оттолкнувшись, ходок полетел вниз по склону, отбросив палки и на ходу сдергивая с плеча винтовку.