— Слушай, — Халим говорил быстро, но при этом сидел в расслабленной позе, благожелательно глядя на Зотика, — давай забудем все. Ну, мы же три раза ссорились! Ты три раза от меня уходил, но потом возвращался. Потому что Халим — это удача.
— Ага! А зачем птичек на меня напустил?
— Я испугался, понимаешь? Думал, с крейсера бросили чистильщиков, а информации про планету с гулькин нос, вот они и напоролись по незнанию обычаев. Нервишки не выдержали и из бластеров покромсали толпу. Эти ж лезут, как пираты с похмелья на бар… Я же не знал, что это ты. Мог бы и пожалеть несчастных кретинов… — Зотик покривился, и ничего не сказал, а Халим продолжал: — Этот проклятый крейсер мчался, как на пожар; выскочил из т-состояния чуть ли не у самой планеты, тормозился так, что у половины экипажа наверняка ребра в легкие повтыкались. Тут до сих пор такие атмосферные эффекты!.. Ты ночью был на улице? И белые ночи, и северные сияния полыхают… Народ тут к концу света давно готов, ну и решили, что это знамение о конце света; оделись во все праздничное, все холмы и склоны гор облепили, три дня ждали. Представляешь, какое разочарование?
— Крейсер, наверное, радиомаяк засек… — вставил Зотик.
— Какое там!.. — Халим пренебрежительно ухмыльнулся. — Это прогрессорский маячок. Они тут шарились. Я внимания не обращал, пускай себе возятся, они мне не мешали. Да, наверное, они про меня и не догадывались. С ними только свяжись… Себе дороже… Я их повязал, когда крейсер появился. А появился он шесть дней назад, прогрессоров же я повязал пять дней назад. Они ни о чем не догадываются, потому как каждый день их вежливо допрашивает мой человек, и вежливо просит признать, что они горные выродки, нанятые шпионить за повелителем. Они, конечно, не признаются. Но по местным законам им дано десять дней, чтобы признаться.
— И что потом? — заинтересованно спросил Зотик, потому что Халим сделал паузу, видимо собираясь говорить о другом.
— Потом? — Халим равнодушно пожал плечами. — С большим почетом отрубят головы.
— А если не признаются?
— Их закопают по шею на базарной площади, и добропорядочные граждане будут на них плевать, гадить, пока те не помрут, сердешные…
— Ну, ладно, так зачем же ты их повязал?
— Как зачем? — Халим явно изумился. — Там, где работают прогрессоры, наверняка и их корабль поблизости. Знаешь, они любят что-нибудь типа «Рыси». Их прекрасно переоборудует из «Драконов» Кракен Вилли.
— Ну, да, знаю… Серьезная машина получается…
— Ну, так вот, я ведь свои корабли жду, а этот чертов крейсер торчит и торчит на орбите. У прогрессоров только вчера нервы не выдержали, включили маяк. Их корабль, естественно, поспешит им на выручку, сцепится с крейсером, а там и мои подоспеют, и, вполне возможно, с потрепанным крейсером как-нибудь совладают…
— А представляешь, как тебе станет тухло, если прогрессоры узнают, что за всем этим твои уши торчат? Они ж тебе их по самые корни оттяпают… Знаешь поговорку? Не тронь прогрессора, и он тебя не тронет…
— Да ну!.. — Халим дернул плечом. — Уже поздно. Я тут такие дела закручиваю… Без тебя мне трудно будет. Я эту планетку столько лет пас… Как ангорскую козочку… Наконец в друзья дома пролез…
— Да зачем она тебе? Если спецслужбы обеих федераций узнают, тебе же до конца дней покою не будет! Пока не пришибут…
— Игра стоит свеч! Представляешь, десантные отряды и абордажные команды из таких вот… Которым все равно, что жить, что умереть. Умереть даже предпочтительнее, выполняя волю повелителя.
— И ты хочешь, — медленно заговорил Зотик, — этих несчастных средневековых рыцарей бросить в мясорубку с натасканными спецназами обеих федераций и Южно-Азиатского союза в придачу?!
— Ну, эти тоже не подарочек… Вооружить их бластерами… Через год у меня все колонии будут в кармане, а потом займемся и независимыми планетами. Земле придется здорово раскошелиться…
— Да ведь это опять колониальная война, или что похуже! — Зотик чуть не вскочил, но вовремя удержался. — И ты этих бедняг будешь палить в чужой драке? То есть в своей? Для них-то она совсем чужая…
— Э-э… Их тут не считанные миллионы… Они ж искусственно численность населения снижают. Каждый день в храмах десятки и сотни ритуальных убийств и самоубийство. Тут за малейший проступок полагается единственное порицание — смерть. Даже повелители до сорока не доживают… Ты только сравни со средней продолжительностью жизни землянина в сто семьдесят лет…
— Ну и гад же ты, Халимушка! — проговорил Зотик, не слушая его. — Придется мне, все же, отвернуть твою хитрую головенку! Ты бы еще набрал себе десантные отряды из каннибалов Садов Господних…
— Ты поосторожнее! А то не посмотрю, что ты с повелителем вино пьешь… Я, все же, друг дома, а ты, похоже, еще нет…
Повелитель тем временем принялся разливать по второй. На сей раз это было золотистое вино. Во время церемонии Халим жег Зотика взглядом, но помалкивал, смакуя вино. Этот напиток был еще божественнее!
Халим подавил в себе злость, снова заговорил:
— Зотик, ты подумай! Сколько уже было колониальных войн? Сколько еще будет… Одной больше, одной меньше…
Повелитель равнодушно смотрел в стену куда-то между Зотиком и Халимом, и, похоже, его не интересовало, о чем говорят его гости на незнакомом языке. Видимо, подобное хамство не нарушало местных обычаев.
— Ладно, — Зотик тоже подавил в себе желание немедленно свернуть Халиму шею, надо было поработать и на м-ра М, — я вот совершу драббату, тогда и поговорим… А сейчас ты мне лучше расскажи про жевательную резинку…
Халим шумно выпустил воздух, лицо его расплылось в широченную улыбку, но он тут же изумленно переспросил:
— Про какую жевательную резинку?!
— Ну, которую ты грабанул у компании Бубль-Гум…
— Да ничего я не грабанул! — Халим явно обиделся. — Ты за кого меня принимаешь? За зеленого юнгу? Это, знаешь ли, всякая зелень пускается в свободный поиск у зон выхода… А я ничего не хапаю без разведки, не изучив характер груза. Правильно, когда я узнал, сколько стоит резинка от Бубль-Гум, естественно, решил взять пару кораблей. Но тут выяснилось, что без сертификата она стоит не больше, чем любая другая. Коробки из-под нее и то дороже. Подделать сертификат и закасить под коммивояжера компании — абсолютно невозможно. Сертификат посылается специальной курьерской почтой, а потом его еще надо проверить на подлинность; совмещается ли он с особыми метками на упаковках…
Зотик уже все понял, и тоскливо думал: какую игру затеял м-р М, и чем она лично для Зотика может кончиться? Но виду не показывал, попивая вино. Повелитель чередовал красное и золотистое вино в какой-то сложной последовательности. Халим помалкивал и с непонятной ухмылкой глядел на Зотика.
Однако предаваться размышлениям долго не пришлось, появился юноша в сиреневой хламиде, торжественно произнес:
— Все готово, — и застыл у двери.
Повелитель налил красного вина, поднялся, Зотик с Халимом встали тоже, стоя выпили. В голове у Зотика уже все плыло, и было так радостно и весело, как не бывало после земного вина. Повелитель торжественно направился к двери, Зотик двинулся за ним.
Они медленно шли по коридорам дворца, время от времени поднимаясь все выше и выше по узеньким лестницам; впереди — повелитель, за ним — Зотик, потом — Халим. А позади все больше и больше воинов пристраивались к процессии. Наконец вышли на слегка покатую крышу. На западной стороне ее было расстелено ослепительно белое полотно, по углам пришпиленное мечами, надо полагать, чтобы не унесло легким ветерком, тянущим с гор. Повелитель остановился возле края полотна, повернулся, сделал Зотику приглашающий жест. Ничего не понимая, Зотик прошел на середину полотна, повернулся к толпе и выжидательно посмотрел на Халима. Халим откровенно забавлялся; из-под ниточки черных усов блистали зубы, белизной соперничающие с полотном, на котором стоял Зотик. Воины стояли неподвижными рядами, отрешенно глядя куда-то за спину Зотику, и будто молились про себя. Клонящееся к горизонту светило окрашивало их лица в жутковатый красноватый цвет.