Один из конных воинов резво вскинул копье, дал шпоры, и, с места беря в карьер, ринулся на меня. Расстояние оказалось небольшим и не позволяло разогнаться как следует. Но все же задоспешенный всадник с боевым копьем представлял серьезную угрозу пешему и безоружному человеку.

Благо не человек я.

Я снова сделал шаг вперед и в сторону, поднырнул под копье, ухватил его сразу за жалом и резко отбросил в сторону. Другой конец соответственно ударил воина по боку, да так, что тот не удержался и с криком вывалился из седла. Раздался тяжелый грохот, клубами взвилась пыль. Конь пронесся мимо и остановился. Недоуменно обернувшись, он выискивал взглядом хозяина. А хозяин возлежал грудой стонущего шевелящегося железа.

Не только конь, но и все остальные тоже недоуменно взирали на него. Даже солдат со сломанной рукой перестал вопить и в ужасе смотрел на сверженного всадника. Второй, правда, все еще охал и причитал — боль между ног плотно затмила его рассудок, и он ничего не видел.

Я снова вздохнул, пожал плечами, развел руками. Ветер подхватил мой рваный плащ, потрепал и опустил.

— Итак, уважаемые рыцари, пехота и ты, уважаемый Лой де Гарра. Вы все стали очевидцами происшедшего. Надеюсь, теперь сомнения ваши развеяны? Надеюсь, вы более не станете терять понапрасну время и здоровье солдат, и все-таки поспешите к северной границе. Там, как я полагаю, собираются вооруженные силы королевства. С той стороны идет угроза, а вы так бездарно расшвыриваетесь боевыми ресурсами. Непозволительно.

Все опешили. Они застыли как истуканы и пялились на меня, будто перед ними стоял не грязный оборванец, а обнаженная красавица. Но вот выражения их лиц говорили об ином. Многие до сих пор не верили в происходящее. Другие, кто поверил, холодели от легкого страха. Да, они мужественны и решительны, но когда сталкиваешься с некой силой, с которой не знаешь, как совладать, то волей неволей начнешь испытывать оцепенение.

Первым зашевелился барон. Он кашлянул и холодно покосился на меня. На заросших скулах вздулись желваки. И его мрачный голос нарушил молчание.

— Хорошо, чего ты хочешь?

— Ничего, — коротко пояснил я.

— Не верю, — от него повеяло подозрением…

— Дело хозяйское.

— Тогда зачем ты покалечил королевских солдат?

На миг я потерял дар речи. Однако тут же нашелся.

— Они уже королевские? По-моему недавно ты говорил, что они твои. Неужели ты вмиг стал королем?

— И все же, — настаивал он, игнорируя мое замечание.

— Повторяю — я их не калечил. Я лишь оборонялся. Калечили они себя сами.

— Ладно, — махнул он латной рукой. — Ты, кажется, просился ко мне в охрану.

— Нет, — замотал я головой.

— Но я слышал, — прищурился Лой де Гарра.

— Я не ставлю под сомнение твой слух, — вежливо поправил я. — Просто рассматривал, как возможность. Мне нет надобности кому-то служить. А вот у тебя есть потребность в охране. В хорошей охране. Я это чувствую.

Барон с усмешкой развел руками.

— Мне предостаточно охраны.

Я глянул вниз, где охали два пехотинца и всадник.

— Да, охрана твоя великолепна. Очень опытные и искусные воины. Нечасто встретишь таких.

Барон снова подобрался, грозно нахмурился. Ему стало обидно за своих воинов. Наверняка он считал их лучшими в королевстве. Причем небезосновательно. Они действительно лучшие, но лишь для него, потому как они его и охраняли. Я улыбнулся в ответ, словно предлагал провести очередную проверку. Он тяжело вздохнул, поджал мясистые губы и повелительно прогудел:

— Ладно, так и быть. Возьму тебя с собой.

— А если я откажусь?

— Ты опять мне голову морочишь? — едва не взревел барон. Он напоминал разбуженного медведя.

Я снова преклонил голову в коротком вежливом поклоне.

— Отнюдь. Ты сам себе морочишь голову. Я лишь предполагаю. Служить я никому не намерен. А вот прогуляться и послушать интересного человека всегда рад.

— Хм, — он задумчиво ухватился за подбородок, окатывая меня настороженным взглядом. В свете солнца сверкнули большие заклепки на широких манжетах его перчатки, и крупный перстень, одетый поверх.

Я ждал, скрестив на груди руки и отставив ногу. Ветер поигрывал моим изношенным плащом, моими пепельно-серыми волосами. Над головами трепыхалось желтое знамя с черной подковой и звездой. Солдаты неотрывно следили за мной. В их глазах угадывалось уважение. Кто еще, как не воины уважают силу. Между тем несколько человек направились к раненым товарищам. Того, кто с поломанной рукой увели в глубь строя, где стояли подводы с припасами и оружием. Другого поддерживали за руки — он приседал на обочине. Завывать уже перестал, лишь натужно кряхтел и метал на меня негодующие взгляды. Всадника подняли с трудом и приводили в чувство, поливая голову водой из фляги. Он отфыркивался и отплевывался, как морж, но все же приходил в себя.

— Хорошо, пусть будет так, — кивнул барон, явно польщенный моим последним высказыванием. — Я возьму тебя с собой. Но оружия тебе не дам.

— Как видишь, оно мне без надобности, — укоризненно усмехнулся я, поднял руки и пошевелил пальцами.

Он снова растерянно выпучил глаза, понимая мою правоту. И вдруг рассмеялся.

— А ведь правда. Ты избил моих воинов их же оружием. Ну ты и ловкач. Да, такой охранник не помешает.

— Никто их не избивал, — мягко настаивал я, улыбаясь приседающему солдату. — Если б я задумал их избить, то, боюсь, дело завершилось бы иначе. Я не желаю им зла, как не желаю его и тебе. Просто иногда нужно преподнести урок и заставить людей почувствовали силу, либо увидеть ее проявление. Особенно тем, кто претендует на чужие желания. Теперь вы знаете, насколько может быть опасен безоружный человек. Отсутствие меча еще не означает беззащитность.

Барон оглядел свое воинство, удовлетворенно кивнул и крикнул:

— Погрузите Ричарда на телегу, а коня его подайте сюда.

— Я могу и пешим, — заметил я, поглядывая на Ричарда. — То нисколько не умалит моего достоинства. Я же не высокородный.

Лой де Гарра пальцем указывал на свободного коня, которого уже взяли под уздцы, и вели к нам. На нем темнела сбруя, проклепанная крестами.

— Так мне будет удобнее общаться с тобой.

— Как прикажет барон, — пожал я плечами. — Кони твои, и право ими распоряжаться тоже принадлежит тебе.

Каурый конь подозрительно приглядывался ко мне. Я похлопал его по крепкой лоснящейся шее, и легким прыжком взлетел в седло. Он пофыркал, но все же успокоился и смиренно притих.

— А теперь вперед, — раздался могучий окрик барона.

И отряд, заскрипев и загромыхав, двинулся дальше. Я пятками мягко стукнул в бока, и тоже поехал вперед. Так я оказался вовлечен в очередное приключение.

Барон ехал рядом, всматриваясь в уходящие холмистые просторы. Они тянулись до самого подножия синеватых гор. Перо на его берете пригибалось от набегающего ветерка. Плащ подрагивал за спиной. Глаза щурились, силясь пронзить неведомую даль. Наконец он обернулся ко мне.

— Кто же ты такой?

— Я же сказал — то неважно.

— А вдруг ты шпион? — смерил он меня осуждающим взглядом.

— Все может быть, — кивнул я. — Да только будь я шпионом, то непременно выдумал бы себе имя. Выдумал бы легенду и всем бы ее рассказывал.

— А у тебя, чего, нет имени? — удивленно поползли на лоб его густые брови.

— Как сказать, — замялся я. — Вообще у меня их много.

— Сколько же? — барону явно не терпелось узнать правду.

— Все не счесть, — просто пояснил я.

— Ничего не понимаю, — с легкой обидой засопел Лой де Гарра.

— Чего непонятного? Имен столько, сколько называющих. Каждый называет, как хочет.

— Странно, обычно родители дают имя.

— А если нет родителей? — в свою очередь спросил я.

— Но так не бывает, — не мог поверить он. — Я еще соглашусь, что ты их потерял в детстве.

— А если не было детства?

— По-моему ты просто что-то скрываешь, — погрозил он пальцем. Перстень вспыхнул кровавым рубином, словно предупреждал, мол, с хозяином шутки плохи.