- Тебе это всё равно не поможет, - спокойно проговорил тот.

- Бросай, - Лена качнула стволом.

Бумаги упали на паркетный пол.

- Подбери, - сказала Лена Серёжке.

Тот испуганно попятился к выходу.

- Я в этом не участвую, - пролепетал он быстро.

Лена без выражения глянула на него:

- У нас мало времени.

Серёжка подошёл ближе и трясущимися пальцами собрал бумаги. Один из оперативников напрягся, но Лена прицелилась ему между глаз.

- Не дёргайся, - тихо сказала она. Потом - Серёжке:

- Стволы тоже возьми. И иди на улицу.

Оперативники переглянулись. Сжимая потными пальцами пачку бумаг, неживой от ужаса Жихарёв подобрал один пистолет и за ним другой, потом ещё раз оглядел всех и быстро вышел. Лена пятилась следом, не опуская ствола.

- Бегом! - крикнула она Серёжке, когда очутилась на улице. - К машине!

Но Жихарёва торопить было не нужно. Он бежал быстро - как только мог. Подбегая к "Мерседесу", они услышали рёв мотора за поворотом. Запрыгнув внутрь, Лена уселась в водительское кресло.

- Лезь назад! - крикнула она Жихарёву. - И быстро давай ключи!

- Ты умеешь водить? - испуганно спросил тот, протягивая Лене связку ключей.

- Назад лезь!

Из-за угла вынырнула, сверкая фарами, милицейская автомашина. Лена врубила скорость. "Мерседес" завизжал, сорвавшись с места. Сзади громыхнули два выстрела. Лена, не отрываясь, смотрела на дорогу. Мимо, в блуждающем свете фар, проносились дачные домики, деревья, покосившиеся заборы.

Ударил ещё один выстрел. По лобовому стеклу разбежались полосы.

Лена видела горящие фары патрульной автомашины в боковом зеркальце. Набрав скорость и на ровной дороге, "Мерседес" без труда сможет уйти от погони, но Лена боялась, что её подстрелят раньше.

Впереди она увидела железнодорожный переезд. Деревянный шлагбаум был опущен. Где-то, уже совсем близко, гудел поезд. Лена нащупала ногою педаль газа. Гул поезда нарастал. Из-за деревьев выглянул уже его нос. "Мерседесу" оставалось до шлагбаума несколько метров. Лена врубила скорость на полную.

- Тормози! - заорал Жихарёв.

Осколки шлагбаума полетели в разные стороны. "Мерседес", промчавшись перед несущимся поездом, высадил второй шлагбаум - что прикрывал переезд с другой стороны.

Прошло с полчаса, когда Лена поняла, что погоня безнадёжно отстала. Она остановила машину. Потом, обернувшись назад, схватила пачку листов с сиденья и начала их быстро просматривать. Серёжка не обращал на неё внимания. Он, не отрываясь, таращился вдаль. Его бил тяжёлый озноб. Потом он, вдруг, проснулся, нашарил в кармане пачку каких-то сигарет и, не спрашивая разрешения, начал вытряхивать одну. Руки у него плясали, и Серёжка никак не мог справится с пачкой. Вытащив-таки сигарету, он дёргающимися пальцами достал зажигалку. Два раза чиркнул. Бросил зажигалку в угол и выплюнул сигарету.

- Всё, - сказал он. - Хватит.

Лена оторвалась от бумаг и внимательно на него посмотрела.

- Когда мне разнесли "Тойоту", я только спросил тебя - почему? Ты не ответила. Сейчас меня самого чуть не убили. С меня, правда, хватит. - Наклонив голову, он смотрел вниз. - Тебе нужен Джеймс Бонд. Я не гожусь.

Лена свернула бумаги и сунула их в карман.

- До города ты меня, по крайней мере, довезёшь?

- Перейди на другое сиденье.

Он пробрался вперёд и устроился за рулём. Смотрел на Лену внимательно, пока та усаживалась и пристёгивала ремень.

- Мне надо будет ещё это родителям объяснить. - Серёжка кивнул на лобовое стекло с пулевой дыркой. - Он помолчал. - Я не знаю, что у тебя там за игры, но мне они обходятся дорого, а могут ещё дороже обойтись.

...Они подъехали к городу, и в окнах замелькали маленькие частные домики, каких полно на окраине Краснодара. Здесь Лена попросила Серёжку остановиться.

- Ты, конечно, считаешь, что я - нехороший, - сказал Серёжка, притормозив "Мерседес" под большим уличным фонарём. Мимо пробежала машина. Лена медленно покачала головой.

- Нет. Как раз, я так не считаю.

Жихарёв помялся.

- Я бы, хотел, конечно, чем-нибудь тебе помочь...

Лена обернулась к нему.

- Все не могут быть героями.

Жихарёв поймал её взгляд.

- Ты, действительно, так считаешь?

- Да.

Лена пересела ближе и совсем легонько чмокнула его в губы. Только коснулась.

- Большего не заработал? - спросил Серёжка, глядя, как она поворачивает ручку дверцы.

Мимо по улице промчался пустой автобус. Видимо, шёл после смены в депо. Лена, улыбнувшись хитро, покачала головой.

- Не заработал.

... - в Краснодаре сейчас 8 часов 14 минут, а на нашей волне опять музыка. Только что нам позвонил Игорь и попросил передать для Наташи - это его девушка, песню в исполнении их любимой с Наташей группы "Любэ". Хочу сказать, что я сам очень люблю эту группу и потому с удовольствием выполняю заявку. Итак, "Назови меня тихо по имени". Для Игоря и для его девушки Наташи...

Послышалась неторопливая спокойная мелодия. Саркисян вертел в пальцах стакан с остатками коньяка. Он завернул в это кафе по дороге домой: нестерпимо-жутко заныла простреленная рука. Инспектор решил опрокинуть двести грамм в надежде, что тогда боль утихнет. И верно: начало отпускать, стоило ему осушить полстакана. Уходить не хотелось. Саркисян как в полузабытьи слушал музыку и медленно тянул коньяк...

"Любэ" допели до конца свою песню. Саркисян закончил свои двести грамм. Захотелось продолжить. Инспектор привстал с места и потащился к буфетной стойке.

- Ещё двести, - вальяжно бросил он суетливому толстяку-бармену. - И - кофе. - Несколько мятых бумажек легли рядом с тарелочкой. - Сдачу себе оставь.

Глаза у бармена блеснули заинтересованно: он увидел деньги. Саркисян достал пачку "Кэмела". Он посмотрел на костлявую, устрашающего вида девицу, что танцевала в обнимку с юнцом, похожим на педика. Потом сонно вложил сигарету в рот. Вспомнил, что зажигалку оставил на столе своего кабинета - в РОВД и раздосадованно похлопал себя по карманам.

- Слышь? - Саркисян кликнул бармена. - Прикурить есть?

- У меня есть, - услышал он, вдруг.

Голос прозвучал тихо, но удивительно внятно. Саркисян повернулся медленно. В трёх шагах от него стояла Артёмина. Она держала правую руку в кармане, в котором что-то угрожающе топорщилось. Лена холодно разглядывала инспектора.

- У меня есть, - повторила она. - Я дам тебе прикурить.

Рот у Саркисяна медленно приоткрылся, сигарета упала на пол. Он вспомнил, что в обойме у него пусто. Инспектор бессмысленно глядел на Лену, ощущая физически, как трезвеет. По спине, неприятно и остро, пробежал холод.

- Почему ты не стреляешь? - спросил Саркисян наконец - это было первое, что он смог произнести.

- Если бы я пришла за этим, - спокойно ответила Лена, - ты бы уже лежал на полу.

- Тогда, что тебе нужно?

- Поговорить.

Саркисян вернулся к своему столику. Лена села напротив. Она достала откуда-то номер "Краснодарских Известий" и положила на стол, опустив туда руку. Как раз там, где читалось "Главный редактор: ...", пистолетное дуло выглядывало своим краешком, тихонько прицеливаясь в инспектора. Тот посмотрел на Лену.

- Что тебе нужно?

- Я сказала уже - поговорить. Прежде всего - отдай пистолет...

- ...в Краснодаре сейчас 8 часов 19 минут. Нам позвонила Наташа и сказала, что завтра у её любимого, которого зовут Серёжа - он сейчас служит в армии, день рождения. Ему исполнится двадцать лет. Наташа очень надеется, что ты, Серёжа, слышишь сейчас эту передачу (мы тоже на это надеемся) и просит передать для тебя песню в исполнении твоей любимой группы "Тату". Конечно же, мы присоединяемся к поздравлению. Песня сейчас прозвучит. Итак, "Тату". "Мне Нужна Она"...

Саркисян повёл плечами.

- Здесь полно людей. Не боишься, что увидят?

Он испугался - так холодно блеснули глаза у Лены.