Глава 4

Гроза на Агарде началась как всегда сразу и неожиданно. Внешне от её приходи ничего особенно не изменилось, но в какой-то момент идти стало почти невозможно. Мощные порывы ветра угрожали сбить двоих путников с ног, скорость передвижения упала почти вдвое и появилась угроза заблудиться.

Ломаные столбы молний змеились к земле от почти черных, бурлящих облаков, озаряемых их всполохами, и с каждой минутой, приближаясь, вспышки становились всё чаще. Ен нисколько не страшился разбушевавшейся природы Агарда- «Ирбис» легко мог выдержать удар молнии, что Ену уже не единожды пришлось испытать на себе, но вот для привыкшего к покою купола офицера правительственной роты такой разгул стихии был в новинку. Стражник Ена мужественно шагал за своим пленником минут десять, а затем вышел на связь и, указывая на невысокую, но довольно крутую гору с плоской вершиной чуть в стороне от их маршрута, приказал:

— Двигай туда.

Ен послушно потопал в указанном направлении, наклоняясь всем корпусом вперед. Буря не продлится долго, но ходьба в таких условиях была настоящей пыткой, поэтому небольшой привал был благом даже для привычного ко всему Ена.

Они быстро добрались до горы и зашагали вдоль её склона, ища какое-нибудь укрытие. Обнаружить его не составило труда. Прямо у подножия крутого склона они заметили неглубокую, метра два, каверну высотой с человеческий рост. Не сговариваясь, дошли до неё, забрались внутрь и уселись у стен друг напротив друга, подтянув к себе ноги. Ширина этого углубления была не слишком большой, поэтому винтовка стражника, всегда направленная на Ена, почти упиралась дулом в его грудь.

Высвечиваемые молниями, они просидели в молчании минут пять, пока Ен наконец не проявил инициативу и не обратился к своему стражнику.

— Эй, послушай. Мне одна вещь никак покоя не дает.

— Ну?

— Я, конечно, допускаю, что твоя накидка обеспечивала тебе защиту от сенсоров моей брони, но вот как ты сумел выжить после моего выстрела. Я ведь точно видел, что попал.

— Да, вы попали, — подтвердил стрелок и, оттянув накидку на боку, продемонстрировал в ней дыру размером с человеческий кулак. — Но только броню не задели.

— Значит, тебе просто повезло, — разочарованно вздохнув, констатировал Ен.

— Можно сказать и так, однако я склоняюсь к другой мысли. Вы, лейтенант, не учли одного — размера халата. С большого расстояния она визуально увеличивает броню под ней почти вдвое, поэтому я не стал подгонять его по размеру «Ирбиса». Уже одно только колыхание халата должно было насторожить вас.

Ен, получив столь простое объяснение своему промаху, раздосадовано поморщился.

— То есть ты хочешь сказать, что поединок был честен?

— А разве нет? — искренне удивился и даже немного обиделся стрелок. — Я пришел один, без своих людей, и схватка состоялась на подготовленной вами территории. Я знал, что меня может ждать засада и что ваша позиция будет намного выгоднее моей. А скан-защиту я взял только затем, чтобы не давать вам слишком неприличную фору. Но полностью я её вас не лишал. Только вы виноваты, что не сумели как следует распорядиться ею и оказались не настолько хороши, как я о вас думал.

— Я от тебя, между прочим, три раза уходил, — не смог удержаться, чтобы не щелкнуть своего оппонента по носу Ен.

Послышался сдавленный звук, отдаленно напоминавший рычание, и прежде, чем ответить, стрелок выдержал небольшую паузу.

— Так это, — вернув себе самообладание, начал он, — вы уходили не от меня, а от моих подчиненных. И еще у меня такое подозрение, что вам все эти три раза просто очень везло.

Ен ехидно усмехнулся и, сожалея об отсутствие возможности увидеть в этот момент лицо стрелка, произнес:

— Повезло? Ха! Да у меня всегда было над вами преимущество. В сторожку я вас всех заманил специально, а у шлюза я мог бы перестрелять вас всех за несколько секунд. И никакие охранники премьера тебя бы не спасли. Просто не успели бы.

— Дырка в стене это просто случайность, — не позволяя смутить себя, уверенно заявил стрелок, — но ваше нежелание стрелять у шлюза удивило не только меня. Трудно поверить, что человек, который на во время своей последней вылазки почти целиком уничтожил полк землян, может быть столь мягкотелым.

Ен вздрогнул, по его коже пробежали мурашки. Глупо было надеяться, что стрелок не ознакомился с его личным досье, но многие факты из него Ен предпочел бы стереть навсегда. Как из досье, так и из памяти.

— Как тебя зовут? — грубо спросил лейтенант.

Почувствовав смену настроения Ена, стрелок насторожился и угрожающе покачал винтовкой.

— Зачем вам надо это знать, Ен?

— Ты обо мне знаешь всё, а я даже имени твоего не знаю. Впрочем, если не хочешь называть его, я сам могу придумать его. Или же ограничимся обычной кличкой.

Стрелок вздохнул и произнес:

— Клим.

— Это имя? — на всякий случай спросил Ен, хотя и сам каждый раз встречался с подобным вопросом во время знакомства с новым человеком.

— Да, — подтвердил стрелок. — Звание-майор. Командующий правительственной роты купола Нордквик.

От удивления Ен вскинул вверх брови.

— Майор? Не слишком ли ты молод для майора? Или у тебя есть папаша-генерал?

— Вы ведь тоже должны были получить следующее звание? — проигнорировав вопрос Ена, спросил Клим.

— Угу, — промычал Ен.

— А ведь вам еще только двадцать один, начинали вы эту войну вообще в должности рядового регулярного пехотного отделения, а в военной академии провели всего половину положенного срока — шесть месяцев.

— Ну? Что дальше? — грубо спросил Ен.

— А дальше… дальше вот что. В свое время вы даже не получили нормального образования, а после войны вам был бы обеспечен высокий пост в правительстве. Вопрос: зачем нужно было убегать от такой блестящей карьеры?

Ен вздохнул, зажмурился и тихо произнёс:

— Тебя устроит такой ответ: я просто не мог больше убивать?

Клим поерзал на земле и вытянул вперед одну ногу, стараясь не соприкасаться с броней своего пленника.

— Нет, не устроит. От человека, который являлся гордостью Агарда и лучшим диверсантом, выпускавшимся из стен военных академий, это звучит как-то по-бабски.

— А тогда такой: в этой войне мы никогда не победим?

— Серьезно? — Голос Клима, казалось, насмехался над ним. — И что же заставляет вас так думать?

Ен повернул голову и посмотрел на бушующее небо. Темные облака опустились совсем низко и, клубясь и сталкиваясь между собой, стали напоминать настоящее земное море во время шторма. Беспощадное, неумолимое, но неописуемо красивое море. Такое, как его когда-то давно описывал ему его дед. Хотелось погрузиться в эту толщу воды и доверить себя течению. Хотелось проверить, сочтет ли море его достойным того, чтобы он снова когда-либо мог ступить на сушу, или же навсегда заберет с собой.

Рядом, метрах в ста от горы, в землю ударила молния, и Ен, невольно вздрогнув от неожиданности, вновь посмотрел на своего собеседника. С трудом вспомнил последний вопрос Клима и задумчиво пробормотал:

— Почему я так думаю? Да просто я видел, что случилось с моей дивизией после моего последнего задания. Я протащил на базу землян бомбу, взорвал их арсенал и вместе с ним еще несколько сотен человек, а потом они сняли с орбиты свой корабль и на месте моей дивизии осталась одна воронка диаметром километра в два.

— А, это я тоже знаю, — разочарованно протянул Клим. — Однако за такой мощный удар по землянам гибель вашей дивизии не такая уж и большая плата.

От этих слов Ен содрогнулся и с трудом удержался от резких движений в сторону Клима. Вместо этого он покрепче стиснул зубы и кулаки и тоном, выражавшим высшую степень презрения, спросил:

— Ты вообще хоть раз участвовал в настоящих боевых действиях? Или все время в куполе отсиживался?

После небольшой паузы, с нотками обиды в голосе Клим ответил:

— Ну… Это… Я организовал пару вылазок к землянам, когда выпустился из академии, но к участию в боях меня не допустили. На мне было планирование.