– Это не имеет значения, – сказал он, пожав плечами. – Дома меня все зовут Тони.

– А где ваш дом? Я ничего не знаю о вас, кроме того, что вы младший сын в семье. Это Дирдре мне сказала.

Она тут же пожалела о том, что упомянула имя кузины. Белинда увидела, как дернулись слегка его губы. Но он с готовностью ответил.

– Я сам из Хэмпшира. Мой отец постепенно передал дела по управлению поместьем моему старшему брату, который женился год назад. Отец с матерью переехали в Шотландию, там у мамы родственники. Этой весной родители хотели совершить путешествие в Европу, но бегство Бонапарта сорвало эти планы. У меня есть также младшая сестра. Ее зовут Марта. Она замужем и живет в Кенте. У нее две маленькие дочери, совсем еще малышки.

– Сколько вам лет?

– Двадцать шесть. Я знаю, что Дирдре двадцать лет, но вы, кажется, моложе.

В его голосе был вопрос.

– Нет, – ответила Белинда. – То есть да, я на два месяца моложе моей кузины, но мне тоже двадцать лет – сегодня исполнилось.

– Извините, я не знал. Я извиняюсь также за то, что не познакомил вас с моими родителями, пока… – Он засмеялся и добавил: – Давайте скажем так, что я за все извиняюсь!

В этот момент вошел Драммонд и объявил, что обед подан. Это было весьма кстати для новобрачных, потому что беседа явно не клеилась. При каждой новой теме лишь обнаруживалось, что муж и жена ничего не знают друг о друге.

Они старались преодолеть свое смущение, и за обедом разговор был не таким напряженным, как раньше. То, что в комнате находилась прислуга, также подстегивало их попытки вести непринужденную светскую беседу. Белинда искренне интересовалась жизнью мужа в армии, и он рассказал несколько забавных историй, не имеющих прямого отношения к военным действиям.

Супруги поговорили также о литературе, о музыке, и тут нашли общие пристрастия. Белинда успокоилась настолько, что отдала должное кулинарным изыскам и забыла на время о диете, съев восхитительный апельсиновый джем.

Когда они вернулись в салон, отношения между ними уже значительно улучшились. Молодой супруг попросил жену сыграть для него. Белинда была счастлива и согласилась. Никогда еще музыка не доставляла ей столько удовольствия. К тому же можно было отдохнуть от беседы.

Белинда играла больше часа, сама выбирая произведения, потому что Энтони не заказывал ничего специально. Все ее тревоги были забыты, пока в комнате раздавались звуки прекрасной музыки. Белинда даже смогла забыть о том странном чувстве, которое всегда возникало у нее в присутствии Энтони Уэйнрайта. Это был почти шок для нее, когда она, закончив играть Моцарта, убрала руки с клавиш и взглянула прямо в задумчивые глаза капитана.

Ее глаза широко и удивленно открылись, спокойная интерлюдия разбилась на куски.

– Это любимая песня Дирдре, она поет ее великолепно, – сказал он, будто через силу.

– Да… я… знаю. Извините. Она отвела взгляд.

– Извинить – за что? – спросил он. – Я уверен, вы тоже считаете, что она получила по заслугам.

Белинда сжала вместе ладони, но не поддалась на эту удочку.

– Мне жаль, что Дирдре ранила вас так больно, – мягко сказала она.

– Дирдре не виновата, что я такой дурак. Вашу кузину заставил выйти замуж за Арчера ее отец. Я никогда не думал, что она действительно… ему принадлежит. Если бы я знал, что она беременна, то оставил бы ее и уехал… я так думаю…

– Дирдре не была беременна. Он недоверчиво посмотрел на нее.

– Конечно, она была беременна! Она потеряла своего ребенка всего две недели назад.

Белинда покачала головой.

– Про выкидыш она придумала, так же как и про свою беременность. Узнав о вашем приезде в Сомерсет, она сказала мужу, что забеременнела и не может ехать с ним. Это был единственный способ для нее остаться дома. Она пригласила меня, потому что лорд Арчер не хотел оставлять ее одну. Он собирался пригласить леди Илчестер.

– Дирдре все это спланировала? Но она не поехала со мной, а ведь я умолял ее об этом в последнее время.

– Ей нравится та жизнь, которую может предложить ей лорд Арчер, – коротко ответила Белинда.

Щека Энтони слегка дернулась, его лицо побледнело, а синие глаза стали темными и жесткими как сталь.

– Вы, конечно, в своем амплуа, – сказал он. – Но почему вы спасли свою кузину, если так ее ненавидите?

До сих пор Белинда бесстрастно занималась разоблачением, но тут вдруг она смутилась.

– Мы с Дирдре не любим друг друга с самого детства, – медленно произнесла она. – Но я не могла допустить, чтобы леди Илчестер насплетничала про нее своему брату.

– Тем более что вы хотели поймать свою добычу? – спросил он прямо слегка насмешливым голосом и буравя ее взглядом.

– Добычу? Вы с ума сошли! Меня саму заставили выйти замуж!

– Кажется, леди слишком протестует, – заметил он. – И, вполне возможно, Дирдре была права, когда намекала мне прошлой ночью, что этот брак вам не столь уж неприятен. Также мне приходит мысль, что вы с кузиной все-таки сестры как ни крути, и обе, наверное, хорошие аферистки. У вас нет ее ослепительной красоты, но любой сразу скажет, что вы очень привлекательная. Так что, я должен радоваться такой замене.

Эффект этой возмутительной речи на его молодую жену был, возможно, не такой, как представлял себе капитан Уэйнрайт.

Белинда не заплакала и не ударилась в истерику. Конечно, она побледнела, но старалась выглядеть спокойно. Она встала и под его насмешливым взглядом пошла к двери. Проходя мимо него, Белинда посмотрела ему в глаза и сказала бесстрастным голосом:

– Вы отвратительны, и я не хочу вас больше видеть. Вслед ей раздался грубый смех.

– Если вы будете молиться каждую ночь, как хорошая маленькая девочка, пока я буду на войне, то ваше желание вполне может исполниться. Я уезжаю завтра утром. До вечера вы не увидите мою отвратительную физиономию, а затем я сообщу, какие распоряжения сделал, чтобы вам было удобно без меня.

Дверь за Белиндой закрылась, и это был весь ему ответ.

Несколько минут капитан Уэйнрайт смотрел невидящим взором на белую дверь, а затем встал порывисто, уронив подушку. Он швырнул ее, не глядя, через комнату и подошел к столу у стены, на котором Драммонд заботливо выставил бутылку лучшего бренди из запасов лорда Арчера. Капитан взял бутылку и стакан и направился к лестнице, ведущей в элегантные апартаменты, специально приготовленные для новобрачных.

Белинда еще была сердита, когда вошла в свою комнату и увидела Полли, которая стелила постель для своей хозяйки. Полли помогла ей раздеться. Но расчесывать волосы Белинда не дала и отказалась также надевать прозрачное белье, которое подарила ей леди Илчестер.

Ровным голосом Белинда пожелала Полли спокойной ночи и сразу легла в постель, однако не погасила лампу, стоявшую на столе рядом с кроватью.

Когда служанка вышла, Белинда встала с постели, опасливо взглянула на дверь, ведущую в гардеробную, затем накинула халат и со свечой в руке направилась к своему письменному столу. Она повернула ключ и выдвинула маленький ящичек. Затем она достала оттуда деньги, тщательно их пересчитала и положила в свой ридикюль, который достала из ящика туалетного столика. Сделав это, она вернулась к письменному столу, написала короткое письмо и положила письмо тоже в ридикюль вместе с деньгами.

Только тогда она снова забралась в постель, положив сумочку под подушку, и задула свечу. Чтобы обдумать дальнейший план, свет был не нужен.

Войдя утром в комнату, Полли удивилась, когда обнаружила, что ее хозяйка уже встала. Она еще больше удивилась, бросив взгляд на постель. Там она увидела лежавшее сверху серое дорожное платье, а также и шляпку.

– О, Полли! Хорошо что ты принесла горячей воды.

Когда служанка налила воду в тазик, Белинда попросила:

– Передай на конюшне, чтобы подали через час кабриолет.

Она стала умываться и не говорила до тех пор, пока служанка не подала ей полотенце.

– Полли, – сказала Белинда, – я уезжаю в Нортберленд, к моей бывшей гувернантке. Ты хочешь поехать со мной? Я собираюсь там немного погостить.