Она наотмашь ударила ножом по горлу одного, затем - второго.

   Успела увернулся от размашистого удара клинком - в свою; ударом в сердце "проводила в последний путь" третьего....

   Где-то за спиной пронзительно закричала Маяла.

   Ташша оглянулась на звук, бросилась в сторону девушки.

   Она едва не опоздала.

   В центре площадки, периметр которой густо был усеян телами убитых ратников, навзничь лежала Маяла.

   Она был ранена в плечо и отбивалась только одной рукой.

   Ибо другой она прижимала к себе испачканный сверток - малыша, который отзывался на все происходящее громким плачем.

   Над девушкой нависал чужак. Он замахнулся на Маялу, ударил её ножом по руке, потом кулаком - по лицу.

   Девушка откинулась на камни, потеряла сознание.

   Ратник выхватил из её ослабевших рук ребенка, вывесил его на руке, замахнулся оружием...

   - Не-ет! - заорала Ведунья, в затяжном прыжке вперед выхватывая драгоценный сверток из рук изувера. Она пролетел дальше, основательно приложилась головой о камень, но ребенка из рук не выпустила.

   Нокдаун после контакта с булыжником длился недолго - секунды три-четыре. Однако этого отрезка времени Ташшиному противнику хватило для того, чтобы настичь женщину-змею.

   Он подбежал к Ташше, замахнулся огромным боевым ножом.

   Ведунья попробовала вскочить.

   Ноги не слушались. Она быстро охватила взглядом все ближайшее пространство, надеясь отыскать нож, выпавший из руки поле удара он камень.

   Пусто.

   Тогда она повернулась на бок, закрыла собой младенца, выставила вперед и вверх руку в тщетной надеже сохранить жизнь хотя бы малышу.

   Нападавший ощерился, ударил Ташшу тесаком по руке.

   Ведунья закричала от жуткой боли.

   Перебитое предплечье повисло как плеть.

   Ратник замахнулся снова.

   От очередного удара предплечье левой руки отделилось от тела, отлетело в сторону, из раны хлынула кровь.

   Ташша снова закричала.

   Но ратник и не думал отступать. Непонятно почему, но он решил любой ценой довершить начатое, добраться до малыша.

   Ведунья откатилась назад, практически легла на мальчишку, заслоняя его ударов кинжалом.

   Воин снова поднял над своей головой свое ужасное оружие.

   Ташша закрыла глаза....

   ...Удара не было.

   Женщина-змея открыла глаза, заметила, как на неё валится ратник, из головы которого торчит огромная оперенная стрела.

   Она покрутила головой, разыскивая друга. Большой ящерицы нигде не было видно.

   И потеряла сознание...."

   ...Очнулась Ташша лежащей на тропе. Мелкие камни и гравий вокруг неё были разбросаны так, что не оставалось сомнений - Ведунья только что изо всех сил боролась с какими-то противниками.

   - Что же ты... Что же ты сразу не сказал, что готов отдать жизнь за этого малыша! - прошипела она, с трудом преодолевая тошноту и немочь в ослабших, подгибающихся ногах. Пошатываясь от внезапной слабости, женщина-змея кое-как дошла до травянистого покрова, оперлась рукой, присела; точнее - свалилась на него.

   - А чтобы бы тогда изменилось? - не сразу, но ответил симбиот. - И вообще! Как ты это себе представляешь? Поставь себя на мое место! Представь: Всевышний и твое начальство забрасывают тебя на незнакомую планету, о которой ты не знаешь ровным счетом ничего. Ты каким-то образом оказываешься в теле существа, чуждого тебе, о котором тебе ровным счетом ничего не известно. И что, ты немедленно станешь показывать этому существу изображение того, кого ты хочешь спасти? Так, что ли? А если так, кто где здесь логика?

   Ташша задумалась. Резон в словах симбиота, несомненно, был.

   - Ну, хорошо! - согласилась с ним Ведунья. - Если не было логики тогда, то почему ты показал мне маленького Сашшу сейчас?

   - А я хотел, чтобы ты чувствовала то же самое, что чувствую я! Чтобы отчетливо понимала, почему здесь именно я, а не кто-то другой!

   - И почему же?

   - Да потому, что я ни перед чем не остановлюсь, чтобы спасти этого малыша!

   - Это-то мне как раз хорошо понятно! Но почему у тебя к нему такая привязанность? Он тебе, по сути - никто! Он даже не родственник тебе! Не братишка, не племянник, не пасынок!

   - Я не могу это объяснить! После того, когда его отец, Нольт; парень, которого я видел долю минуту, единственный раз в жизни, не задумываясь, бросился в пасть рыбине, чтобы спасти его жизнь и жизнь его мамы, или хотя бы отсрочить их гибель, я просто не могу, не имею права поступать иначе! Я не знаю, как называется чувство, которое я испытываю. Можешь назвать его мужской солидарностью, можешь - как-то еще. Но этот парень, он показал мне такой высочайший уровень самопожертвования, что мне будет стыдно, если я не помогу малышу, за которого другой не побоялся отдать свою жизнь. Пусть даже этот другой - его отец!

   - Хм-м... Сложно все как-то. Запутанно! Но я чувствую, что ты не лжешь мне, что ты говоришь эти слова искренне, от души!

   - Тогда к чему все эти вопросы об Александре? Хочешь понять уровень моей мотивации?

   - Да с уровнем-то как раз все понятно! Уровень такой, что не знаю - может ли он быть выше! А почему спрашиваю.... Я до последнего момента была в сомнениях - готова ли я пойти с тобой до конца? Готова ли я, так же, как и ты, пожертвовать собой ради этого малыша?

   - И что ты решила?

   - Думаю - теперь да, готова!

   - Я уже слышал подобные слова!

   - Ну, и что? То была небольшая хитрость! Разве у тебя не бывает вынужденной временной неправды, когда цель того стоит?

   Симбиот вздохнул (мысленно, конечно).

   - Бывает! Увы, тоже бывает!

   - Тогда что ты стоишь, как пень!

   - Я?! Это ты... То есть, это мы - стоим! И вообще? При чем здесь я? Да что, черт возьми, делать - нужно?

   - Иди собирай валежник и сухие сучья для грядущей ночевки!

   - Я? Или? А что будешь делать ты?

   - Я отдохну! Посплю, если угодно! А то женщина я старая, а день у меня выдался тяжелый....

   Александр вдруг почувствовал, что та часть их совместной души, которая относится к Ташше, начинает терять концентрацию, внимание, как бы проваливаться в небытие....

   Засыпать, другими словами.

   - Хорошо! Я все понял! Только скажи мне напоследок, перед тем, как уснешь - так как тебя все-таки зовут?

   - Меня? А.... Меня - Ташша!

   - Таша? Почти как мою бабушку Наталью! Наташу, если иначе!

   - На-Ташша? Хорошее имя! Звучит приятно! Но давай об этом тоже поговорим завтра, хорошо? - Сашка почувствовал, что окончательно стал единоличным хозяином тела женщины-змеи. Он мысленно чертыхнулся, стрельнул язычком, проверяя, чем пахнет окружающий воздух, и медленно двинулся в сторону зарослей...

Глава 5 Торги города Акашш.

   - Куда теперь? - Сашка остановился на бугре, глянул глазами женщины-змеи на черно-белое пространство, открывшееся его взору. Огромная чаша долины простиралась вперед настолько, насколько хватало зрения Ведуньи. Заречнев хотел уже было спросить - что это за дымка закрывает дальнюю часть долины - марево, или змеелюди просто не видят так далеко, но вовремя одумался, поняв, что своим вопросом может нечаянно обидеть Ташшу.

   - Проход в место, в котором находится Замок Правителя - в дальнем от нас краю долины! - ответила женщина-змея. - Я думаю, правильно будет, если дальше я - сама! Нам могут встретиться местные жители, животные, а ты не знаешь, как себя вести, что делать, что и как отвечать. Народ у нас простой - если что-то не понравится, могут и на костерке поджарить, как у вас говорят - за здорово живешь! Так что, если хочешь, можешь поспать. Я вот отключилась, и хорошо отдохнула!

   - Ну, коль у нас такая "вахтовая" система управления твоим телом намечается, может, нам для скорости вообще круглые сутки двигаться?

   - Можно было бы и круглые сутки! Если бы на чем-то! А так, пешком.... Не забывай - я женщина уже не молодая, силы у меня не беспредельные! Организм изношенный.... Может не выдержать!