К удивлению землянина, их крохотный отряд никто не преследовал. Он-то предполагал, что, если исходить из логики событий, что те, кто хотел убить будущую маму и её ребенка, должны были стремиться довершить начатое, довести свой замысел до логического завершения.

Но что-то «сломалось» или изменилось в механизме, запущенном неизвестными кромосянами, приведшем в корзину над стаей голодных рыб двух молодых людей. Что-то такое, что мешало «шестерням» этой ужасной «машины» спуститься по реке вниз, выследить ускользнувшую жертву и вернуть её на то место, откуда она была изъята.

Сашка, не раз «отстеганный» жизнью и знавший цену – настоящую цену – минутной беспечности, бдительности не терял. Его зеленый друг, чтобы лишний раз не пугать своим ужасным видом и без того настрадавшуюся девушку, был благоразумно перемещен на нос трофейного «корабля». Благо, и уважительная причина для такого перемещения нашлась сразу – здесь находилось отверстие, через которое в плот закачивался воздух. А так как Маша смогла обнаружить не все дыры в сверхлегком плавсредстве, то зеленому «доморощенному» рафтеру приходилось то и дело подкачивать в стены и дно плота воздух взамен того, который покинул его через «тайные» отверстия.

А-а-а! А-а-а! – закричала девушка – громче, чем обычно. Заречнев бросился к ней, заглянул под полог…. На тряпке – самой чистой из тех, которые удалось обнаружить звездным рекрутам, лежал темно-розовый ребенок – мальчик, обвитый фиолетовой пуповиной. Лежал и молчал.

– А чё он не плачет? Он же вроде плакать должен? – спросил землянин, обращаясь неизвестно к кому. К его удивлению, ответила… девушка.

– Нужно его шлепнуть. По попке! – едва слышно, одними губами, искусанными до крови, прошептала она. – И перевязать пуповину. Александр шлепнул младенца по попке. Мальчик заплакал.

Человек отрезал длинный лоскут ткани, перевязал толстый фиолетовый жгут, растущий из центра живота ребенка.

– Теперь – режь! – так же тихо попросила девушка, все время молча наблюдавшая за действиями землянина. Курсант взял в руки кинжал, но у него задрожали руки.

– Не могу! – на глазах Заречнева выступили слезы.

– Давая – я! – жучиха вынула свой клинок, тщательно промыла его в забортной воде. Сашка отвернулся и зажмурил глаза….

Когда он открыл их снова, пуповина и малыш «существовали» уже отдельно. Александр шумно выдохнул. Оказалось, что всё время, пока он сидел, зажмурившись, он забыл сделать выдох.

– Ребенка нужно обтереть! – попросила она… богомолку, очевидно, интуитивно угадав в ней такую же женщину, как она сама. Маша кивнула, стянула с веревки практически высохшую, выстиранную в воде, тряпку; передала её человеку.

– Я думаю, ты справишься с обтиранием детеныша лучше, чем я!

Землянин улыбнулся над её необычным речевым оборотом, взял малыша на руки, приподнял его…. Где-то недалеко, на берегу тенькнула тетива.

Сашка инстинктивно пригнул голову, одновременно заслоняя собой малыша. Раздался смачный звук удара железа, впившегося в дерево, и почти сразу же громко бабахнула базука, пугая ребенка.

Заречнев пригнулся еще сильнее, полностью закрыв собой новорожденного мальчишку. Секунд десять или пятнадцать ничего не происходило. Он поднял голову.

Из приклада базуки Маши торчал короткий мощный болт, а сама она неспешно меняла пустую гильзу в патроннике на новый боеприпас.

– Он был один! – так объяснила она причину своего спокойствия. – Я его хорошо напугала, а уж потом Ар'рахх не промахнулся.

Молодая мама приподнялась со дна плотика, покрутила головой, недоуменно рассматривая спасителей своего чада.

– Кто вы такие? – спросила она. – Почему вы не дали убить меня – там, в озере; и здесь – моего ребенка? Почему? Кто вы такие? Что вам от меня нужно?

– Кто мы такие? – ответил за всех зеленый верзила. – Мы – друзья. Все мы не с этой планеты; мы вообще не из этого мира. Скажу больше мы – из разных миров. Почему мы вмешались и не дали казнить тебя?

Боги зачем-то забросили нас на эту планету. Наверное, у Них была на этой какая-то своя цель, свой резон. Не знаю…. Не мне судить….

Но на тех планетах, на которых мы родились и выросли, не принято убивать беременную самку, женщину – любое существо, которое скоро станет матерью.

Мы думаем – это правильно, это справедливо. Это соответствует Воле Богов.

Если хочешь, можешь считать нас орудием Божьим, а наше появление – Провидением….

Если же в твоей душе нет места для Бога, то ты можешь думать о нас как о кучке глупых авантюристов, встрявших не в свое дело….

Девушка ничего не ответила. Она забрала малыша из рук Сашка, приложили его к груди.

Мальчишка несколько раз открыл и закрыл крохотный ротик. Наконец, его губы почувствовали вкус молока матери….

По лицу девушки пробежала болезненная гримаса, однако малыша от груди она не отняла….

Глава 7.

Маяла.

– Кому-то придется идти обратно! – изрек драк, задумчиво покусывая пустотелый стебель сорванного им какого-то растения. – С девушкой и ребенком у нас никаких шансов дойти до цели и решить задачу, которую мы для себя поставили.

– Согласна! – поддержала Ар'рахха богомолка. – Оставив вместе с нами человеческую самку и человеческого детеныша, мы становимся абсолютно уязвимыми.

– Маша! Ну, сколько раз можно тебе говорить – не детеныш, а ребенок, и не самку, а женщину. – Александр еще раз, на этот – более внимательно – посмотрел на спавшую девушку, и малыша, дремавшего у нее на руке.

Они не были похожи на коренных обитателей планеты, на которую их забросили Провидение и могущественный Сенатор Города Богов. Более смуглая кожа, тонкие запястья и лодыжки, иная форма волосяного покрова…. Разумеется, отклонения от «нормы» встречаются у всех народов, но…. Молодая мама явно выросла под другим Солнцем – более ярким, чем Кромос, и при другой гравитации.

«Жаль, парня не удалось рассмотреть»! – думал Сашка, не переставая рассматривать спящую девчонку. – «Сгинул ни за понюх табаку! Хотя…. Если бы эта мерзость его проглотила целиком, то после удара Ока Смерти он выпал бы наружу. А может – и не выпал бы….. Черт его знает…. Будем пока считать, что отец этого малыша – погиб. А это значит…. А это значить только одно – о нем и о его мамаше должен кто-то позаботиться. Что такое «гостеприимство» местных жителей, мы уже видели. Нет оснований считать, что впредь их отношение к этим двум изменится в лучшую сторону. Если их просто оставить где-нибудь в укромном месте, они не доживут и до заката Лакуса. Вернуться обратно, в столицу Южной Империи?

Мысль, конечно, дельная. Но…. Малышу нужен покой, хорошее питание. Тащить его и эту девчонку через половину континента? Пешком? Через горы, с высокой вероятностью встретить Хранителей Катакомб?

Не знаю…. Я, конечно – авантюрист, но не до такой же степени! Ладно, если бы речь шла только жизни и здоровье этой девушки. Но – с малышом? Да нет…. «Переть» их обратно – это бредятина чистой воды. Надо идти вперед. По крайней мере, там – столица Северной Империи. Так, ладно. С одним – понятно. Теперь – другое.

Опять нужна более-менее правдоподобная «легенда»; но уже другая. Та, которую можно «скормить» всем, кто встретится и спросит: кто такие? Откель? Или – «чаво нада»?

Землянин еще раз посмотрел на нежные черты лица девушка, тонкий полупрозрачный пушок над её верхней губой. Молодая мама была очень красива….

«Если бы не Дита, я, пожалуй, смог бы влюбиться в такую»! – подумал он. – «Однако…. Хотя! Хотя почему – однако?! Мы с девчонкой вполне могли бы сойти за пару! Супружескую пару! Это – отличная «легенда»! Снимает много лишних и ненужных вопросов.

Кстати, нужно будет узнать, как её зовут; и на каком языке ей удобнее общаться – а то уж больно режет ухо её акцент, когда она пытается что-то сказать на кромосянском».

– Слушай мое решение, команда! – от звука голоса землянина мальчишка заворочался, зашевелил крохотными пальчиками…. Сашка замолк, сгорбился, стал ниже ростом, заговорил тише, почти шепотом.