«М-да»! – продумала элойка. – «Ноги ниже проволоки не чувствуют уже ничего. Еще несколько часов таких «пут», и гангрена – обеспечена. Нужно что-то предпринимать»! Она перевернулась на спину, хотела ударить ногами в стену цистерны, но передумала. Она прокрутилась на спину, легла так, чтобы ноги касались головы властелина Южной Империи. Кончиками проволочных усиков она зацепила повязку на его глазах. Кромосянин долго моргал, пока окружающие его предметы не обрели четкость. Он увидел Диту, на его лице появилось выражение безмерного удивления.

«Ага»! – решила бессмертная. – «Этот вождь, видимо, уже решил, что похищение его драгоценной особы организовала я. А вдруг оказалось, что мы – оба пленники. Есть отчего удивляться».

Она промычала собрату по несчастью что-то в духе того, что неплохо бы избавиться еще и от кляпа.

Властелин страны оказался дюже сообразительным. Он сам зацепил тряпку, торчащую из его рта, за усики проволоки на ногах Диты, стал рывками вытягивать кляп из своего рта. С седьмой, или с – десятой попытки ему это удалось.

– Ползи ко мне! – шепотом попросил он элойку. – Я тебе тоже кляп изо рта вытащу.

Бессмертная несколько секунд извивалась на соломе, как червяк, которого насаживают на рыболовный крючок, но просьбу главы государства выполнила.

– Что теперь? – так же, негромко спросила она, выплюнув тряпку и уткнувшись лицом в связанные руки Верховного Служителя.

– Надо руки развязать! И ноги!

– Но как?

– Повернись ко мне спиной, нащупай пальцами проволоку и постарайся раскрутить узел… Элойке не нужно было повторять дважды.

Через четверть часа она и «вождь» – свободные от пут на руках и на ногах, сидели в цистерне, массировали онемевшие сухожилия и негромко советовались, как им выпутаться из ситуации, в которой они попали.

– Ты, кстати, не помнишь, как мы здесь оказались? – этот вопрос Дита задала первой. Мужчина пожал плечами, отрицательно покрутил головой.

– Я думал, что это ты меня в ловушку заманила. Но теперь – вижу, что это – не так. Что делать-то будем?

– Да, крышка закрыта плотно. И стены – из какого-то очень прочного материала. Похоже на металл….

– Может, стоит постучать по стенам?

– Сомневаюсь, что это – дельное предложение. Убить, может быть, и не убьют, но сильно больно сделают – точно! Начнем бузить, нас снова свяжут, да еще и по голове ударят, как в первый раз!

– Хотели бы убить – давно бы сделали это. Ладно. Согласен – будем ждать!

– Давай – сначала – ты! – Демьян долго «утюжил» подозрительное поле на высоте пятидесяти-ста метров, но первым посадить свою машину на землю так и не решился. Понимая, что в рукопашной схватке, «в случае чего», у Дягилева уцелеть шансов больше, чем у него – толком не вылечившегося после страшной катастрофы, он решил, что будет лучше для всех, если первым в наземную разведку пойдет старший офицер.

Евгений посадил истребитель недалеко от машин Самочернова и Тимофеева, поднял фонарь, но из кабины долго не выходил, тщательно осматривая поле и его окрестности.

Евгений вытянул из-за спинки кресла базуку – аналог той, которую Дита «подбросила» человеку, драку и богомолке, спрыгнул на траву. Ничего не произошло.

Старший офицер, не снимая пальца со спускового крючка «мушкетона», осторожно обошел периметр своей машины.

– Всё тихо! – резюмировал он свои наблюдения в коммуникатор. – Можешь спускаться!

– Хорошо! – спарка первого пилота пошла вниз, зависла над полем рядом с самолетом Дягилева.

Демьян прыгать на землю не стал – кости еще не срослись настолько, чтобы можно было рисковать ими, прыгая с двухметровой высоты. Он осторожно выбрался из кабины, прошел назад, к хвостовому оперению истребителя, по крылу скатился вниз. И сразу….

– Вижу движение! – раздался из наушников возбужденный голос Станта, наблюдавшего на разведкой с высоты примерно в километр. – Со стороны скалы, которая с северной стороны поля. Мне отсюда не видно, но мне кажется, их не меньше двух. Сейчас они на расстоянии примерно пятьдесят метров! Остановились….. Заходят с запада. Осторожнее!

Старший офицер и первый пилот ничем не выдали, что знают о приближении противника.

Невидимый враг, очевидно, уверовав, что он не обнаружен, спокойно продолжал приближаться «беспечным» землянам. Две стрелы вылетели из кустов одновременно. Одна летела в голову Дягилева, другая – в башку Паршина.

И обе – промахнулись. Земляне, предупрежденные элоем, успели среагировать на смертоносные дротики, выпущенные в них из зарослей.

Евгений ответил чуть раньше Демьяна – тот все-таки берег и раненную руку, и травмированную ногу. Выстрелы из их базук почти слились.

Сдвоенный взрыв прогрохотал в том месте, откуда в землян полетели стрелы, в воздух поднялись комья земли и туча пыли.

Минут через двадцать, когда серое облако ветром отнесло в сторону, Демьян движением ствола базуки приказал старшему офицеру пойти и проверить заросли, откуда они были атакованы.

Евгений отрицательно покачал головой, подождал еще минут пять, и только потом медленно и осторожно двинулся в сторону зарослей.

Оба нападавших были еще живы, и оба были в сознании. Одному из мужчин оторвало ногу, другому – руку, по локоть.

Евгений осмотрел все вокруг раненных аборигенов, осторожно ступая по развороченной земле, приблизился к нападавшим, пристально посмотрел в глаза одного из них, присел рядом на корточки.

– Где девушка? – спросил он, для наглядности встав и показав – какого именно роста была та «девушка», про которую он сейчас спрашивает. Кромосянин отрицательно помотал головой.

Евгений, преодолевая отвращение, протянул руку, сжал культю мужчины, из которой сочилась кровь.

Тот закричал, завыл, стал дергаться, пытаясь вырваться из цепких «объятий» инопланетника. Тщетно. «Железная рука» «космического пролетариата» держала его цепко.

– Я не знаю! Я ничего не знаю! – заверещал он, не прекращая попыток вырваться, или хотя бы ослабить хватку человека. – Я заступил на пост только сегодня! Самолет увезли и спрятали в пещеру. Вот – там. А девушку и мужчину переправили куда-то в сторону порта.

– Зачем вам эта девушка?

– Наверное, их обоих продадут в рабство. В порту много «ловцов душ» из Северной Империи! Ищите её у них!

Дягилев вытер руку от крови об одежду кромосянина, встал с корточек, сделал шаг назад.

– Может, все-таки не стоит?

Ответом на вопрос Паршина послужили два выстрела, превратившие содержимое голов «полевых охранников» в кровавый студень, разбросанный по кустам в радиусе трех-четырех метров.

– Жестко? Не спорю! Зато другим неповадно будет! – старший офицер зло сплюнул себе под ноги липкую слюну. – Пусть эти ублюдки знают: каждый, кто посмеет прикоснуться к нашему командиру хотя бы пальцем, будет наказан жестоко и неотвратимо! Как эти – двое! – он перезарядил базуку, направился в сторону своего самолета. – Машиной Диты займемся позже. Никуда она отсюда не денется! – бросил он через плечо, с трудом забираясь в свой истребитель. – Нужно лететь в сторону порта!

– Думаю, ты – прав! – после небольшого раздумья согласился с ним Демьян. – Но без поддержки – агентурной, или военной, нам не справится. Придется сначала лететь во дворец, за помощью к начальнику их тайной канцелярии.

– Да уж…. Видимо, другого выхода – нет! Летим!

– Дыши! Дыши! – Заречнев с трудом вырвал свои ладони из сильных рук девушки, приподнял полотно, заглянул туда, где вовсю шел «процесс». Розовая головка малыша, с прилипшими редкими черненькими волосиками через «окно» между ног матери почти уже пробила себе дорогу в мир, который еще недавно хотел убить – его, даже еще неродившегося.

«Чем же ты не угодил, малыш, местным богам, если они с тобой обошлись так жестоко»? – Заречнев мысленно все время, пока рожала девушка, спасенная рекрутами, разговаривал с ним. Иногда ему начинало казаться, что он чувствует, как больно человечку, который вот-вот впервые вдохнет воздух планеты, давшей ему жизнь, но…. Спасенная начинала кричать, и наваждение пропадало.