— Но также невозможен и его призыв, — сказал Беллердаш. И это радует.

— Ты зря так думаешь, орче. Мой дед говорил на эту тему с архангелом Нуриэлем. Архангел сказал, что магия СПОСОБНА воскрешать убитых богов. В принципе, призыв Карерона в этот мир есмь возможен, если вернуть демону все действительно важные потерянные части его тела и провести серию очень сложных обрядов. Но, к счастью, большая часть мощей Карерона потеряна, а важнейшая из них — мозг — скорее всего, есмь уничтожена.

— Мозг Карерона не уничтожен. Он тихо и мирно лежит в зале особо охраняемых экспонатов Стейнгардского музея, — ответил Беллердаш.

В мудрых газах эльфа отразился страх.

— Дурные вести, — пробормотал Эаранор, — надеюсь, что это неправда.

— Правда! Работники музея думают, что охраняют артефакт от воров. Но на самом деле это друиды орков своим молчанием охраняют мир от артефакта. Под самым носом людей лежит мозг могучего демона, а они думают, что это странный бриллиант!

Эаранор тяжело оперся на посох.

— Вы, волхвы орков, считаете, что поступили мудро, скрывая Мозг Карерона в людском музее? Тогда вам далеко до истинной мудрости — мудрости эльфов! Мы бы просто уничтожили его, навсегда обезопасив мир от возвращения Карерона и хаотической энергии самого мозга. Ныне сие уже можно сделать — мозг давно лишился большей части своих сил, а в мире есмь Небесная Сталь, способная разрубить его.

— Вам легко говорить, могущественный Эаранор, — не без иронии ответил Беллердаш, — но как нам добыть мозг, чтобы уничтожить? Украсть? Или сказать работникам музея, что они охраняют артефакт, содержащий зло? Допустим, я пришёл бы к вам, и сказал бы, что ваш посох надо отобрать, потому что он содержит зло. Что бы вы мне ответили?

— Предлагаю выкупить артефакт из музея, — негромко сказал эльф.

— Я свяжусь с Элиддином, у него множество связей в столице — предложил Ларратос, — есть ли у вас мадаббар?

— Есмь, — ответил Эаранор, достав хрустальный шар, — но использовать его могут только маги — сие есмь модель прошлого тысячелетия.

— Мне повезло. Отныне я — начинающий маг. Каким заклинанием он активируется?

— Иткашер, — ответил Эаранор.

— Иткашер, — повторил Ларратос и назвал адрес полицейского участка Элиддина.

— Майор Кахаби слушает, — послышался из мадаббара знакомый голос.

— Господин Элиддин, знакомы ли вы с директором Стейнгардского музея?

— Нет, Ларратос, но я знаком с человеком, который знаком с ним, так что при необходимости свяжусь с директором.

— Не знаете ли вы, за какую цену можно выкупить мозг Карерона — его необходимо уничтожить!

— Я видел этот алмаз. При всей его дороговизне никто не потребует за него больше пятидесяти тысяч.

— Где же мы возьмём на это деньги? — высказал вслух свою мысль Беллердаш.

— Эльфийская община хочет участвовать в этом деле, — вмешался Эаранор, — и мы готовы заплатить и больше пятидесяти тысяч, чтобы навсегда покончить с Карероном — мы слишком хорошо знаем, чем обернётся его возвращение в мир.

— Господин Эаранор, — вмешался Ларратос, — не хочу показаться грубым, но мне кажется, что ваша замкнутая община не особо располагает деньгами.

— Конечно, нам они просто не нужны. Но зато мы владеем раритетным оружием, которое в Стейнгарде можно продать за крупные деньги. Для нас эти вещи — есмь произведения искусства, и нам будет тяжело расстаться с творениями своих рук. Но в случае войны с Карероном оружия погибнет куда больше — и не только оружия.

— Он прав, — ответил по мадаббару Элиддин, — конечно же, эльфийские зачарованные луки начала нашей эры не идут ни в какое сравнение с современными автоматическими арбалетами, но они представляют собой ценность как антиквариат и уникальные изделия ручной работы. А некоторые эльфийские серебряные клинки можно вообще продать за десять тысяч каждый — разумеется, я исхожу из того, что эльфы отдадут нам лишь наименее ценное.

— Ясно.

— План следующий: ты, Ларратос, берёшь эльфийское оружие и привозишь в Стейнгард мне. Я его продаю, выкупаю из музея Мозг Карерона, и, используя Малькинур, уничтожаю. Конец связи.

— Сейчас аз обращусь к своей общине с призывом отдать оружие во имя уничтожения великого зла.

— Постойте, великий Эаранор, — сказал Ларратос, — а не слышали ли вы про Азиза Шакира?

— Аз не просто слышал про него — аз был его учителем, человече. Помню сей день, как будто он был только вчера: где-то три тысячи лет назад наступил первый год эры Магии по людскому исчислению. И многие люди пошли в ученики к эльфийским ведунам. Это были в основном взрослые люди. Также один мальчик лет одиннадцати, мизрахиец по имени Азиз Шакир, стал в том году моим учеником. Аз сразу понял, что он далеко пойдёт и даже станет бессмертным. Он очень любил учиться и стремился к любым знаниям. Но уже через двести лет аз понял, что пригрел на груди аспида: Шакир стал одним из ведунов, участвовавших в Восстании Джиннов. Какое счастье, что они были уничтожены.

— Господин Эаранор, Азиз Шакир жив, и он объявил себя лордом Страны Смерти. Он и собирается призвать в этот мир Карерона. Шакир нанял одного очень опытного вора, который может в ближайшем будущем украсть мозг Карерона из музея.

— В таком случае медлить нельзя ни минуты. Езжайте в Стейнгард!

В избу Эаранора вошёл эльф-лучник — тот самый, который забрал оружие у Ларратоса и Беллердаша. На этот раз он нёс обратно нашим героям их меч и алебарду, а также с десяток раритетных эльфийских луков и клинков.

— Опасно ходить с таким дорогим оружием в открытую, — сказал Эаранор, протянув рюкзак, — спрячьте его в сей мешок.

Ларратос приступил к упаковке оружия.

— Да, — продолжил Эаранор, — вы принесли нам целых ворох дурных вестей. Так стоит ли удивляться, что мы редко пускаем сюда чужаков?

— Я сильнее его, — сказал Беллердаш, — и я понесу этот рюкзак.

— Главное, чтобы вы его довезли, — ответил Эаранор, — удачи, и да прибудет с вами дух земли!

— Благодарю вас, мы уходим с миром, — поклонился Ларратос.

И под настороженные взгляды десятков эльфов, Ларратос с Беллердашом вышли из деревни.

Ларратос и Беллердаш уже подходили к Рэндору, когда на горизонте появился непонятный чёрный силуэт.

— Эй, Беллердаш, что там? — спросил Ларратос.

— Какая-то фигура. Но принадлежит она не человеку, не орку, и не эльфу.

Фигура шла навстречу путникам, поэтому вскоре стало ясно, что она даже крупнее, чем Беллердаш. И… неизвестный создатель одарил это существо целыми тремя парами рук! Четырьмя руками них оно сжимало рукояти громадных мечей, а двумя нижними — лук, на тетиве которого уже лежала стрела. Не останавливаясь, тварь прицелилась…

Ларратос пригнулся, и стрела, свистнув над его головой, по самое оперение воткнулась в дерево. Да, на недостаток силы их противник явно не жаловался.

— Беллердаш, рюкзак!!! Быстро, там должен быть лук! — заорал Ларри.

Орк сдёрнул рюкзак со спины и швырнул своему приятелю. Ларратос выхватил из него первый попавшийся лук, зарядил его стрелой с рубящим концом и выстрелил. Левую нижнюю руку существа срезало у самого основания, оно выронило лук и разразилось жутким воем. Это был скорее крик ярости, а не боли. Так может кричать только нежить.

— Похож на вурдалака, — пробормотал Беллердаш. Откуда он здесь взялся?

— Какая разница! — Ларратос послал ещё одну стрелу, и теперь у нежити осталось только четыре руки. Судорожно прощупав мешок, он больше не нашёл рубящих стрел. Придётся довериться простым стрелам!

— Ты бей его из лука, а я проверю, чего стоит эта нежить в ближнем бою! — Беллердаш перехватил поудобнее алебарду.

Ларратос обрушил на противника целый ливень стрел — скорострельность эльфийского лука оказалась просто потрясающей, казалось, что его даже натягивать не нужно. Однако стрелы, обильно утыкавшие мертвяка, не причиняли ему особых неудобств.

Беллердаш, улучив момент, когда противник отвлёкся на Ларри, прыгнул на него сбоку и со свистом обрушил алебарду, рассчитывая развалить чудище надвое.