Спохватившись, что вопросы капитана повисли в воздухе, Леонид торопливо ответил:

– Спасибо за заботу, нас встретят коллеги. Кроме того, в таком большом городе всегда есть отель на любой вкус, не пропадем.

– Ну и хорошо. Ну что ж, пока идите к вашей супруге, она, наверное, волнуется, что вас так долго нет.

«Надеюсь, что это так», – подумал Леонид и поднялся.

– Спасибо, господин капитан, – сказал он.

– Не за что. За два часа до прибытия я вам сообщу.

Глава двенадцатая

Есения лежала на кровати с книжкой в руках. Увидев входящего Леонида, она спросила:

– Мы, кажется, останавливались? Что-нибудь произошло? Я как будто слышала какой-то шум…

– Ничего особенного, – ответил Леонид, садясь рядом с ней и машинально поглаживая все еще ноющую руку. – Просто Кондратюк, пардон, мистер Вышицки выпал в осадок.

– В каком смысле? – спросила Есения, приподнимаясь на локте, и вдруг ахнула: – Вы что же, подрались?

– Ни боже мой! – попытался отвернуться Леонид.

Но Есения твердо взяла его за подбородок и, повернув к себе лицом, заглянула ему в глаза:

– Быстро говори правду!

– Он выпал за борт, сейчас лежит без сознания. Говорят: черепно-мозговая травма, наверное, обо что-то ударился, когда падал в воду.

– Обо что-то или об кого-то? – уточнила Есения.

– Обо что-то… Я ему эти раны не наносил. Нет, я, в принципе, готов за тебя драться на смерть, но это не тот случай.

Поглядев с сомнением на Леонида, Есения встала:

– Я должна идти к нему.

– Это еще зачем? – возмутился Леонид.

– Ты забыл, что я медик? – почти вызывающе спросила она, надевая свитер. – Я просто обязана его осмотреть.

– Там есть корабельный врач, – попытался отговорить ее Леонид, но потом уступил: – Ладно, пошли, но я с тобой.

– Если он сейчас без сознания, то абсолютно не опасен для меня. Эх ты, Отелло! – Есения насмешливо посмотрела на Леонида, но он упрямо двинулся за ней.

В медицинский отсек, где лежал пострадавший, Есения Леонида все-таки не пустила, захлопнув перед ним дверь со словами:

– Жди в коридоре, если что – позову.

Минут через двадцать, когда он уже начал терять терпение, она вышла и, не глядя на Леонида, с озабоченным видом направилась к лестнице.

– Ты куда? – окликнул ее Леонид.

– Мне нужно к капитану. У Филиппа серьезное положение. Врач наложил швы на поверхностные раны, но в затылочной части… В общем, его нужно срочно оперировать, а здесь нет ни необходимых условий, ни инструментария, ни медикаментов.

– Ну и что ты хочешь от капитана? – спросил Леонид, следуя за ней.

– Пусть вызывает авиатранспорт.

«Интересно, а кто это будет оплачивать? – тут же родилась бухгалтерская мысль у Леонида. – Этот полет, наверное, не в один цент влетит…»

В каюте капитана не оказалось, и им пришлось подняться на мостик, где им сказали, что капитан сейчас в радиорубке и беспокоить его нельзя – у него связь с берегом.

Ожидая, когда он освободится, Леонид, привалившись к стене рубки спиной, обнял Есению, укрывая от ветра, и воскликнул:

– Ну и какой сейчас авиатранспорт? Посмотри, какая темнотища!

И действительно: за бортом яхты ничего видно не было – только черная, колыхающаяся в такт волнам пелена, которая сверху была слегка украшена редкими блестками звезд.

Когда из рубки показался капитан, Леонид, опередив Есению, окликнул его по-русски:

– Господин капитан!

Тот резко повернулся.

– Прошу вас не афишировать мои лингвистические познания, – тихо сказал он, подойдя к ним вплотную. – Следуйте за мной, поговорим у меня в каюте.

Есения, если и удивилась, то вида не подала и молча последовала за мужчинами.

– Что вы хотели мне сказать? – спросил капитан, когда они вошли к нему.

– Есения Викторовна осмотрела Филиппа и считает, что его срочно нужно оперировать в больничных условиях.

– То же самое мне сказал мой врач, – кивнул капитан.

– И что вы собираетесь предпринять? – спросила Есения. – Нельзя откладывать – нужно плыть в ближайший населенный пункт или вызывать авиатранспорт.

– Медицинский транспорт сможет прилететь только утром, когда рассветет, я уже связался, сейчас он нас просто не найдет. А до ближайшего берега тоже несколько часов ходу.

– Но до утра ждать нельзя! – воскликнула Есения.

– Ничего не поделаешь, – покачал головой капитан. – Придется ждать. Кстати, с нами связались ваши друзья в Гонконге, они обеспокоены ситуацией и просят вас до прибытия быть осторожнее.

– Какие друзья? – осторожно спросил Леонид, не веря в то, что Сергей нашел способ каким-то образом выйти на капитана.

– Ну как же? Вы же сами говорили, что вас в Гонконге встречают коллеги – ваши и мистера Вышицки.

«Если бы ты только знал, насколько разные у нас коллеги! – подумал Леонид и испытующе посмотрел на капитана. – Может, довериться ему, чтобы высадил нас где-нибудь в укромном местечке? С другой стороны, как он потом оправдается: куда девались его пассажиры?»

В этот момент Есения решительно сказала:

– Ждать нельзя! Пойду еще раз взгляну на оборудование в вашем медицинском отсеке, Филиппу нужно сделать хотя бы предварительную операцию – извлечь осколки кости, которые сейчас вдавлены в мозг.

Леонид вдруг со злостью подумал: «Да пусть он сдохнет – одной проблемой меньше! Хорошо, что он наши паспорта успел нам передать, с ними мы и без Кондратюка как-нибудь выкрутимся. Главное теперь – добраться до Гонконга и не попасть в лапы „коллегам“ Филиппка, а то все начнется сначала».

– Вы – хирург? – спросил капитан, внимательно глядя на Есению.

– Да, – после секундной паузы ответила она. – И я бы хотела вас спросить: если я соберусь делать операцию, не могли бы вы остановить яхту?

– Остановить можно, но качку отменить я не сумею, мы в море, сами понимаете, – капитан указал на иллюминатор, через который доносился шипящий звук рассекаемых яхтой волн.

– Понимаю. Но я должна попробовать.

По пути в медицинский отсек Леонид с досадой поинтересовался у Есении:

– Слушай, ну чего ты так всполошилась? На что он тебе сдался этот Филипп? Или, может, ты заинтересовалась его предложениями… – и он с замиранием сердца добавил: – …не только рабочего характера…

– Не говори глупости! – сердито оборвала его Есения. – Я – врач, и не могу бездействовать, когда человек погибает.

– Ты забыла, наверное, что этот человек – враг! – напомнил ей Леонид, останавливаясь.

– Сейчас это не важно, – покачала головой Есения, увлекая его за собой. – Я должна сделать все, что в моих силах. По крайней мере, это сыграет нам на пользу, если нам не удастся отвертеться от людей Филиппа, ведь они знают, что я способна была что-то предпринять в этой ситуации, и насторожатся моим бездействием.

– Возможно, ты и права! – нехотя согласился с ее аргументом Леонид, а про себя подумал, что нужно постараться что-нибудь придумать, чтобы уйти от ждущих их в Гонконге сотрудников ЦРУ или кто там еще стоит за Кондратюком.

Леонида уже почти сморил сон в кресле, где он сидел, безуспешно пытаясь предугадать ход дальнейших событий, когда после четырехчасовой операции, полумертвая от усталости, вернулась Есения.

– Ну как? – поднялся ей навстречу Леонид.

– Жить будет, – коротко ответила она, падая на постель прямо в одежде.

Через несколько мгновений она уже спала. Зыбкий свет бра высветил черные круги, залегшие у нее под глазами. Леонид, стараясь не разбудить ее, начал осторожно снимать с нее одежду. Полюбовавшись на представшее перед ним стройное тело в белом бюстгальтере и узеньких кружевных белых трусиках, он накрыл Есению одеялом и, улегшись рядом, выключил свет.

«Что же-то нас ждет завтра? – думал он, закрыв глаза. – Может, попросить капитана связать нас с берегом? Сергей уже должен был прилететь и ждать нашего звонка в отеле. Попробую утром поговорить с капитаном».