Ван Дорт сделал паузу и Инека подалась вперёд, опираясь на стол локтями и наклоняясь к нему.

— Может быть вы, Бернардус, — и, полагаю, я тоже — и находитесь в подобном счастливом положении. Однако у нас есть акционеры и инвесторы, граждане входящих в наш Союз государств и капитаны-партнёры, которые не столь удачливы. Люди, ожидающие, что мы дадим им максимальную отдачу от их инвестиций, добьёмся наилучших тарифов и условий импорта, каких только можем, уничтожим барьеры для торговли и добьёмся статуса планеты наибольшего благоприятствования любым способом, каким только способны. Что мы создадим и будем оберегать систему, которая помогает им добиться личной независимости, о которой большинство людей Пограничья не может и мечтать. И экономической безопасности, о которой вы мечтали, и которую для них возможной сделали, прежде всего, годы упорного труда вас и ваших коллег.

— Инека, не надо трясти передо мной этим доводом, — презрительно бросил Ван Дорт. — Это самый веский из имеющихся у вас аргументов, однако он не из тех, которые работают на вас. Вам следует поменьше рассуждать насчёт заботы о мелких акционерах, независимых капитанах или о процветании граждан состоящих в Торговом Союзе государств. Вы слишком заняты общением с крупными финансистами и владельцами транспортных компаний и получением наслаждения от находящейся в ваших руках власти, от дубинки, которой усмиряете правительства целых планет, когда желаете "устранить торговые барьеры". По сути дела, больше всего вы напоминаете мне наше доморощенное УПБ. И когда типы вроде Нордбрандт прибегают к насилию и используют для оправдания своих действий жупел экономической эксплуатации, ваши действия только нагнетают водород в огонь.

— Я протестую!

— Протестуйте на здоровье, — категорично ответил Ван Дорт. — Я вернулся домой по двум причинам. Первой была необходимость отстраниться от политических дебатов, поскольку кое-то из делегатов тратил больше времени на беспокойство относительно "кукловодов" из РТС, чем о подготовке конституции. Однако второй была необходимость расследовать сообщения, которые я получал относительно проводимой вами политики. Я не имею понятия, почему Нордбрандт собралась убить такое количество народу, однако сообщения с Корнати лишь напоминают мне, насколько справедливо моё беспокойство относительно вас.

Инека впилась взглядом в Ван Дорта и тот наклонился вперёд, возвышаясь над ней даже сидя. Он редко использовал на переговорах свой внушительный рост, однако ничуть не недооценивал преимуществ, которые тот ему давал. Сейчас он безжалостно использовал это преимущество, давая на Инеку и подчеркивая другие аспекты своей угрозы.

— Вы не будете делать ничего способного хотя бы на лишний грамм укрепить доводы местных Ангес Нордбрандт и Стивенов Вестманов. Состоящие в Союзе системы и наши акционеры и без того разбогатеют на имеющихся у нас контрактах на обслуживание нужд Звёздного Королевства. После завершения процесса аннексии мы продолжим получать выгоды от своего положения, поскольку уже существуем и работаем — единственный действующий в Скоплении местный транспортный картель. Однако все выбитые вами из других систем тарифные и налоговые льготы, все сломанные вами торговые барьеры, не будут стоить и ломаного гроша. Все мы будем гражданами одного государства, а, за исключением сборов на пользование туннельной сетью, Звёздное Королевство всегда придерживалось принципа свободы межзвёздной торговли. Или вы думаете, что оно будет поступать иначе в вопросах внутренней торговли? Что королева Мантикоры позволит вам и дальше обделывать ваши выгодные делишки? Или что вы на самом деле будете в них нуждаться?

Ван Дорт раздражённо поморщился. Неужели она была настолько глупа, что не понимала даже такой малости? Не могла увидеть огромных преимуществ, которые связи и инфраструктура Союза дадут ему в условиях новой, объединённой экономики Скопления? Они больше не могли бы доминировать в экономике Скопления напрямую, однако зачем это надо, когда даже маленький кусок настолько выросшего пирога будет так огромен?

— Если вы не можете думать об этом в других терминах, то задумайтесь об этом — о том, что куча денег, которую вы сможете собрать на своих личных счетах, если аннексия совершится, затмит всё, о чем без неё вы не могли и помыслить. Однако если с Нордбрандт будет согласно достаточно много людей, то аннексия не произойдёт. И тогда УПБ не станет колебаться ни секунды. Они накинутся на Скопление подобно стервятникам, а мы будем как раз достаточно богаты, чтобы стать их основной целью, однако недостаточно для того, чтобы получить право голоса в определении условий своей кабалы. Так что забудьте об альтруизме или о глупой идее насчет того, что у людей может быть какая-то ценность, которая не может быть выражена в конкретной денежной сумме, и подумайте о том, что произойдёт с вами — лично вами, Инека — после прихода солли.

Ваандрагер уставилась на него, её губы гневно сжались, и Ван Дорт внезапно понял, что она действительно в это не верит.

Боже. Она действительно верит, что сможет вести дела с УПБ — что она достаточно крупная фигура, что пользуется достаточным влиянием для того, чтобы сохранить своё положение, если предложит им перейти на их сторону и предоставить свои контакты и информацию. И ей будет совершенно плевать на всех остальных. Она с готовностью отдаст на заклание всех остальных, если это позволит ей сохранить своё собственное драгоценное привилегированное положение. Может быть, она и в самом деле предпочитает УПБ? Да, это возможно, по крайней мере до какой-то степени. Поскольку если аннексия совершится, и мы вольёмся в экономику Звёздного Королевства, она сразу превратится в намного более мелкую рыбёшку. И лишится власти, позволяющей пинком открывать двери к президентам планет. Однако в качестве пособникаУПБ…

От этой мысли Ван Дорту стало худо, однако вглядываясь в жесткие, ничего не выражающие карие глаза Инеки он больше не мог отрицать правду.

"Она и в самом деле именно то, с чем, по её словам, борется Нордбрандт".

Эта мысль заставила Ван Дрота вздрогнуть, и на мгновение он ощутил неописуемую усталость. Об этом разве они с Сюзанной когда-то мечтали? На это разве он потратил пятьдесят стандартных лет непрерывного труда?

Ему хотелось нагнуться через стол и задушить Инеку. Тем не менее, даже сейчас Ван Дорт понимал, что сама Ваандрагер во многом всего лишь представляла в своём лице именно то, что он пытался создать на уровне звёздных систем.

— Инека, я больше не собираюсь с вами об этом спорить, — произнёс он. — Я считал, что ваше назначение могло бы успокоить Правление, когда я уходил в отставку. Что они увидят в вас гарантию того, что что бы ни произошло, мы не откажемся понапрасну от наших теперешних преимуществ, пока не будем уверены в том, что аннексия сделает их ненужными. Именно поэтому я не противодействовал вашей кампании по завоеванию поста председателя — потому что пытался по возможности избежать неустойчивости в период подготовки конституции. Но теперь я вижу, что это было ошибкой.

— Вы мне угрожаете? — взвинченно поинтересовалась Инека. — Если да, то вы совершаете серьёзную ошибку.

— Вы работали со мной тридцать стандартных лет, — ровно ответил Ван Дорт. — За всё это время вы когда-нибудь видели, чтобы я угрожал, не будучи в силах реализовать свои угрозы?

Он хладнокровно встретил яростный взгляд Инеки, и в глубине её пылающего взора что-то мелькнуло. Что-то похожее на страх.

— Вы, наверное, полагаете, — продолжил Ван Дорт, — что я не в курсе ваших усилий обеспечить себе поддержку контролем над голосами, пока меня нет на планете? В таком случае вы ошибаетесь. Я точно знаю, сколькими голосами вы располагаете. Вы можете сказать обо мне то же самое?

Кулаки Инеки сжались на столе, а её лицо превратилось в маску.

— Я разговаривал с Иоахимом незадолго до того, как улетел с Флакса, — продолжил он. — Мы оба были… встревожены полученными сообщениями. Именно поэтому я позаботился получить его подпись на требовании собрать экстренное собрание Правления.