— Именно так я и подумал. Но если этого оружия у них раньше не было, то откуда они его взяли? Как доставили на планету? Я не думаю, что у Нордбрандт где-то было припрятано достаточно денег, чтобы заплатить за это оружие, а подпольный торговец оружием, который решится вести дела с человеком вроде неё, потребовал бы деньги вперёд, наличными и заломил бы цену втридорога. Итак, кто на самом деле заплатил за оружие? И когда оно было доставлено Нордбрандт? И, пока мы задаёмся подобными вопросами, можем ли мы быть уверены, что это единственный склад, которым она располагала?

— Не знаю, — снова сознался Ван Дорт. — Но я думаю, что мы должны узнать.

Руки Агнесс Нордбрандт дрожали, когда она выключала коммуникатор и прятала его обратно в тайник в банке с мукой. Поставив банку в шкафчик, она закрыла дверку и включила головизор. Однако там транслировали только регулярные программы, никаких экстренных выпусков новостей, которые хлынут нескончаемым потоком после того, как правительство объявит о своей победе.

Как? Как они это сделали? Как вообще смогли найти Лагерь Свободы?

Было ли это её собственной ошибкой? Этот второй груз оружия и снаряжения — неужели они всё-таки смогли засечь доставлявший его шаттл? И отследить до Лагеря Свободы?

Нет. Нет, это не могло произойти во время доставки. Если бы они засекли её, то атаковали бы раньше. Они не стали бы ждать, рискуя тем, что мы можем успеть распределить оружие по другим тайникам.

Но если не тогда, то как?

Дражен. Наверное это из-за людей Дражена. Однако, как они могли демаскировать базу? Со времени взрывов в Неманье они совершили десятки — сотни — осторожных, тайных путешествий в Лагерь Свободы и из него и никто никогда их даже не заметил. А Дражен был даже осторожнее обычного. Меньше десятка полётов — неприметных аэрокаров и вертолётов — терялись на фоне рутинного гражданского трафика целого полушария. Выбираемые ими маршруты перелётов были почти случайны. Даже время их прибытия было разбросано в интервале более шести часов! Засечь их было невозможно. Связать между собой их маршруты и время прибытия было никак нельзя.

"Манти, — подумала Норбрандт. — Проклятые убийцы манти. Это они. Они, их сенсоры и алчущие крови морпехи!"

Это был единственный ответ. Только манти обладали технической возможностью выделить горстку невинно выглядящих машин из хаоса остального движения. Только эти алчные, ненасытные, загребущие империалисты, жаждущие поглотить её планету. Они были единственными, кто мог засечь Дражена, а их наймиты — так называемые "морпехи" — были единственными войсками в звёздной системе, способными перебить всех и каждого в Лагере Свободы подобно брошенному в горнило сражения стаду беспомощных овец.

Горячие слёзы жгли её глаза, но она сдерживала их. Она не заплачет. Она не заплачет! Пусть даже наймиты межзвёздных акул, жаждущих растоптать её мир, и коррумпированного режима местных тиранов жаждущих помочь им в этом, убили Дражена и всю его ячейку. Сожгли их как хворост в костре и убили вместе с ними ещё больше девяноста других людей — друзей, коллег, братьев и сестёр по борьбе, некоторых из которых она знала буквально на протяжении двух третей своей жизни.

Она не заплачет.

"Они могут уничтожить Лагерь Свободы, — неистово сказала она себе, — но они не знают о других тайниках с оружием. Они не знают, что Движение всё ещё располагает современным оружием, всё ещё в десятки раз сильнее, чем было в начале борьбы!"

Сказав себе это, она решительно отбросила мысль о том, что чем бы ни располагал АСК, у правительства есть поддержка Звёздного Королевства Мантикора.

Рагнхильд Павлетич сидела в пилотском кресле кабины бота Хок-Папа-Два, положив правую руку на ручку управления, и смотрела на яркие, мерцающие звёзды. Майор Качмарчик специально запросил её в качестве пилота на эту миссию, и это было лестно. Однако держало в нервном напряжении.

Сегодня должны были погибнуть люди. Чего бы ни хотел майор, насколько бы предпочтительным для всех ни было взять всех в плен, этого не произойдёт — она знала это с абсолютной уверенностью. И если кто-то попытается смыться по воздуху, делом Рагнхильд Павлетич и рулевого первого класса Тусси, пилотировавшего Хок-Папа-Три, будет сбить их.

"Сбить", — подумала она, кривя губы в невесёлой улыбке. — Полагаю, это звучит лучше, чем "убить их", или "разнести их в кровавые ошмётки". Но означает то же самое. И на этот раз стрелять будет не предварительно запрограммированный компьютер. На гашетке будет мой палец".

Такая перспектива её не радовала, но, к её собственному удивлению, и не пугала. Она знала, что натворил АСК здесь, на Корнати.

Тем не менее, она не рвалась пострелять, и поэтому смотрела на яркие, бесчувственные звёзды, пока Хок-Папа-Два скользил по самому краю атмосферы, и мечтала о том, чтобы люди научились улаживать свои дела с такой же холодной отстранённостью.

Взводный сержант Джордж Антрим, старший из сержантов первого взвода, встал и вышел на середину бота. В отличие от лейтенанта Келсо, Антрим был в стандартном бронированном скафандре, а подошёл он к бортинженеру бота, занимавшему пульт руководителя прыжка.

— Приближаемся к точке выброски, — объявил по радио сержант закованным в броню морпехам. — Приготовится.

Морпехи поднялись и переместились к левому борту бота. Обычный шлюз находился по правому борту. С левой же стороны фюзеляжа был предусмотрен выход как раз для такой ситуации. Антрим кивнул бортинженеру.

— Открывай.

— Открываю, — откликнулся флотский, и четырёхметровый люк в борту бота скользнул в сторону. Причина, по которой все в пассажирском отсеке, включая бортинженера, были в скафандрах или в броне с закрытыми гермошлемами, стала очевидной, когда отсек оказался мгновенно разгерметизирован. Расположенный перед люком козырёк отклонял воздушный поток, создавая карман относительно спокойной атмосферы, в который выдвинулись капитан Качмарчик и главный сержант Уризар.

— Подтвердить получение координат, — сказал Антрим.

Двадцать шесть бронированных рук показали ему двадцать шесть бронированных больших пальцев, когда каждый из выстроившихся в линию морпехов подтвердил, что встроенный компьютер его брони получил координаты зоны высадки и спроецировал их на стекло гермошлема. Сержант одобрительно кивнул и снова сверился с проецируемым его собственным ИЛСом[21] дисплеем управления выброской.

— Точка выброски через… сорок пять секунд, — объявил он.

Отщёлкали секунды, и Антрим подал финальную команду:

— Пошёл!

Капитан Тадислав Качмарчик рывком выбросился из бота. Наружные микрофоны брони были настроены на минимальную чувствительность, но пронзительный вой турбин всё равно был оглушительным. Всего мгновение он летел в практически спокойном воздухе; затем его вытянувшееся тело пересекло границу защищенного козырьком воздушного кармана.

Несмотря на защиту брони, он крякнул от суровости удара, которым встретила его атмосфера Корнати. Такое ему уже случалось испытывать, а вот о том, каково было бы ощутить то же самое без брони, не хотелось даже думать.

Он раскинул бронированные руки и ноги, одновременно включив встроенные в броню ракетные двигатели и стабилизировав своё положение в воздухе. Эта часть Корнати была практически безлюдной, представляя собой бесконечный девственный лес, состоявший из местных лиственных и хвойных пород, что несомненно объясняло, почему плохие парни разместили своё укрытие именно здесь. Также это означало, что искусственных источников света внизу нет. Качмарчик взглянул вниз, в бесконечную черноту — дно прожорливого гравитационного колодца, в который он бросился — и не смог разглядеть ничего.