— Они в пути, — сообщил Харахап и заметил, как заблестели глаза Нордбрандт. — К сожалению, чтобы добраться сюда, им понадобится ещё примерно шестьдесят стандартных дней. Транспорты определённо не чемпионы гонок и нам необходимо, чтобы наши доставщики выглядели как можно обычнее и могли проскользнуть под бдительным оком властей. — Нордбрандт выглядела разочарованной мыслью о том, что её придётся так долго ждать свои нежданные новые игрушки, и Харахап криво ухмыльнулся. — Кроме того, — продолжил он, — я думаю, что вы сможете использовать это время с пользой. В конце концов, нам надо определить, каким образом выгрузить — и спрятать здесь, на планете — что-то около тысячи тонн оружия, боеприпасов и взрывчатки.
— Тысячи? — вспыхнули её глаза, и Харахап кивнул.
— Как минимум, — мягко произнёс он. — А может быть и вдвое больше. Когда я отправлялся, это было минимальным гарантированным количеством. Однако они всё еще собирали груз и числа с тех пор могли подрасти. Вы можете принять и спрятать такой крупный груз?
— О, да, — негромко произнесла она. — Я думаю, вы можете на это положиться!
— Служба управления движением Целебранта, говорит КЕВ "Гексапума". Прошу разрешения для выхода на назначенную парковочную орбиту.
Лейтенант-коммандер Нагчадхури передал запрос капитана Терехова и терпеливо ожидал, сидя в своей секции связи. Как и во всех здешних системах, на Целебранте конечно же не было никаких приёмопередатчиков СКС, а "Гексапума" только что пересекла гиперграницу звезды класса G4, находящуюся он неё в 20,24 световых минутах. Обитаемая планета, тоже обладающая именем Целебрант, находилась прямо между кораблём и звездой, а радиус её орбиты составлял чуть меньше одиннадцати световых минут, так что до того, как "Гексапума" сможет получить какой-либо ответ, пройдёт как минимум восемнадцать минут.
Терехова это полностью устраивало. На таком расстоянии даже имеющиеся в Скоплении сенсоры должны были дать чёткую засечку места гиперперехода "Гексапумы" и её импеллерного клина, так что местные знали, что кто-то прибыл. И было просто вежливо позволить им как можно скорее узнать, кто этот "кто-то".
Он вглядывался в свой маневровый дисплей, наблюдая за устойчивым приближением зелёной бусины своего корабля к планете, и с определённым изумлением обнаружил, что испытывает… довольство. Они хорошо поработали на Нунцио. Может быть, это не было настолько драматично и славно, как броситься в бой против огромного флота Республики Хевен, но это было хорошей и полезной работой. Работой, которая ещё долгое время будет оказывать реальное положительное влияние на будущее всего Звёздного Королевства.
"И давайте будем честны. Даже если бы мы служили вместе с Восьмым Флотом, мы, скорее всего, проводили бы большую часть времени, вися на парковочной орбите и ожидая вражеского нападения или готовясь к своему. Такова служба на Флоте — девяносто девять процентов скуки и один процент абсолютнейшего кошмара. Я думаю, что то же самое, скорее всего, верно и тут, однако мы можем, по крайней мере, провести часть этих девяносто девяти процентов времени, занимаясь полезными делами, вроде астрографической съёмки для обновления наших карт. Кроме того, мы нужны этим людям намного сильнее, чем Звёздному Королевству нужен ещё один тяжёлый крейсер, действующий вместе с Восьмым Флотом или Флотом Метрополии. И всё, что мы ни делаем, добавляет очередной кирпичик к идее, что Звёздное Королевство чего-то стоит. Что его защита и его свобода действительно что-то значат".
Как странно. Он знал, что получил жестокое удовлетворение от уничтожения "Анхура" и его спутника. Однако когда именно он преодолел границу между тем, чтобы быть тут потому, что кто-то должен быть тут, и удовлетворённостью тем, что именно он тот человек, который здесь был?
Этого он не знал, однако вглядываясь в сине-белый символ, означающий обитаемый мир по имени Целебрант, он на самом деле обнаружил, что с нетерпением ожидает, какие именно новые рутинные, скучные, абсолютно жизненные и неотложные дела ожидают из здесь.
Глава 32
— Знаете, босс, до бесконечности это продолжаться не может, — заметил Луи Паласиос, опуская последний заряд в предназначенную для него дыру.
— Думаешь, Саттлз и его дуболомы на самом деле сумеют нащупать собственную задницу обеими руками? — со смешком парировал Стивен Вестман.
— Факт в том, что могут суметь, босс. Ну, может быть не Саттлз, но Тревор Баннистер совсем не дурак, и вы это знаете. Пожалуй, именно поэтому мы и предпринимаем все те меры предосторожности, на которых вы настаиваете.
Главный маршал Тревор Баннистер командовал Службой Маршалов Монтаны, полицейской организацией, в юрисдикцию которой входила вся звёздная система. Как и остальные монтанцы, маршалы возводили в фетиш создание впечатления спокойствия и неторопливости, насколько это только вообще было возможно. К сожалению, впечатления могут быть обманчивыми, а маршалы обладали завидным послужным списком раскрытия даже самых запутанных дел. До недавно начавшихся проблем, кстати, Баннистер и Вестман были близкими друзьями. Что, как понимал Вестман, ни на секунду не остановит Баннистера в охоте за ним и его людьми. Честно заслуженная главным маршалом репутация в отношении цельности и упрямства была выдающейся даже для монтанца.
— Ладно, — кивнул Вестман. — Признаю, что старина Тревор достаточно умён. И что он хорошая ищейка, способная взять любой след. Но если мы продолжим оставаться осторожными, и будем соблюдать правила безопасности, то он замучается бегать за нами.
— Пожалуй, вы правы, — Паласиос утрамбовал грунт вокруг заряда, и его ловкие пальцы принялись вставлять детонатор. — Однако я не об этом говорил.
И замолк, продолжая аккуратно своё дело и явно сконцентрировавшись на нём. Вестман стоял позади него, смотря на него взглядом, в котором нежность мешалась с раздражением. Луи Паласиос был бригадиром у его отца, пока старик не умер. И новый, молодой босс получал от него почтительные предупреждения о совершаемых тем ошибках столько, сколько Вестман мог припомнить. И излюбленным способом того делать это, было отпускать загадочные комментарии, пока отчаяние не вынуждало Вестмана спросить, что тот имеет в виду.
Вот как сейчас.
— Ладно, Луи, — вздохнул он. — О чём же ты говорил?
— О том, что мы не сможем продолжать наносить им удары достаточно серьёзные, чтобы убедить манти и рембрандцев мотать домой, и не начать убивать людей, — сказал, поворачиваясь к нему, Паласиос, и голос его был очень, очень серьёзен.
Вестман посмотрел на него сверху вниз в свете фонаря. Искусственное освещение странно сказалось на выражении лица Паласиоса. Покрытое шрамами лицо бригадира казалось старше и суше. Казалось, тени добавляли мрачности и без того мрачному выражению его губ и глаз, и Вестман подумал, не произошло ли с его лицом то же самое. Несколько секунд прошли в молчании, а потом Вестман пожал плечами.
— Ты прав, — тихо согласился он. — Я намерен сколько возможно оттягивать этот момент, но я с самого начала говорил, что это неизбежно, если они не услышат голос разума. Ты это знаешь.
— Ага, — Паласиос в последний раз тщательно осмотрел заряд и детонатор и поднялся. Отряхнув ладони одна о другую, он залез в карман рубашки за жгутом, скрученным из высушенных листьев местного растения, прозванного колонистами "бако". Оно на самом деле не сильно походило на земной табак, но было приятно на вкус, являлось слабым стимулятором, и было неприхотливо в выращивании. Паласиос отрезал себе кусочек, закинул его в рот и принялся жевать.
— Дело в том, босс, — сказал он секунду спустя, — что вы всех нас об этом предупредили. И мы вам поверили. Проблема в том, что я не так уверен в том, что вы сами себе поверили.