Действительно, и запомнил, и знал. Да еще как. Словно только тем и занимался, что делал дневные светила.

3. Банкет

Прилетая сюда, Всевышний ни разу не сделал ему ни одного замечания. Правда ни слова и не сказал. Он не заговаривал со Строптивым со дня вынесения ему приговора…

Всевышний ходил по полигону и пристально всматривался в каждый стык каркаса. К чему-то сосредоточенно прислушиваясь, прикладывал ладони к колышущейся в его ячейках студенистой массе и наблюдал за реакцией уже пульсирующего ядрышка будущего Солнца.

Строптивый и Вэкос держались от Него на расстоянии. Специалисты, муравьями облепившие остов будущего Солнца, восхищенными взглядами провожали приветливо кивающего им Верховного Координатора и совсем никакого внимания не обращали на Всевышнего. Он как бы растворялся среди них. Он был одним из них. Строптивый знал, каждый из них видит скромно бредущего по полигону Всевышнего по-своему. Для него же Он выглядел по-прежнему…

Изморосью поблескивающая на висках седина. Светящееся лицо. И в глазах глубокая фосфорецирующая мгла…

Незадолго до окончания работ Всевышний, после длительного и взыскательного обхода, издали, скользнув по Строптивому лукавым прищуром глаз, улыбнулся ему. Строптивый потупился. А мгновение спустя самому себе сказал: «Не может быть». И чтобы убедиться в том, что он не ошибся, поднял голову. Но было поздно. Всевышний уже стоял спиной к нему. Затем, сказав что-то Вэкосу, исчез.

Наверное показалось, подумалось Строптивому. Но как бы там ни было, он почувствовал необыкновенный прилив энергии. Его охватила безотчетная радость. Усталость, накопившуюся за долгие месяцы, словно кто снял с него, как снимают ветхие одежды.

Спустя неделю фиолетовый шар еще не вспыхнувшего, но уже народившегося Солнца, оторвавшись от стапелей полигона, вразвалочку заковылял по космосу. Окруженный тремя мощными силовыми поясами он, убыстряя шаг, удалялся все дальше и дальше. А затем остановился. И теперь отсюда, с астероида, служившего Строптивому Командным пунктом, он очень напоминал крупную, спелую сливу.

Завороженный процессом спуска Солнца и его парением в пространстве Строптивый не заметил, когда и как исчез Всевышний. На командном пункте, неподалеку от него, стоял в одиночестве только Вэкос. Он от имени Всевышнего благодарил всех с блестящим завершением работ.

— Участники столь грандиозного дела, — сообщил он, — приглашены Всевышним на месячный отдых в Его Резиденцию. От себя добавлю: после отдыха вы все получите новые назначения с повышением по службе.

Ярко освещенные просторы эллинга огласились восторженными криками утомленных и удовлетворенных делом своих рук людей. Верховный Координатор поднял руку и, дождавшись, когда уляжется шум, продолжил:

— Завтра можете быть свободны. За исключением группы наблюдателей. Они задержатся здесь ненадолго. От силы, дней на пять. Им на смену прибудет специальная команда буксировщиков… Еще раз — спасибо! До встречи в Резиденции. И счастливого пути!

И снова радостные возгласы эхом раскатились по пустынным окрестностям полигона.

— Что касается тебя, — шепнул Строптивому Верховный, — никаких указаний я не получал. Останешься пока командовать группой наблюдателей. Потом видно будет.

Строптивый молча кивнул. Он привык к такому. Через день-другой от Него поступит приказ и он опять отправится в дальнюю дорогу. Куда-нибудь на окраину, выполнять очередное задание. Трудное или относительное легкое, ему было все равно. Лишь бы не было затяжного «окна». Строптивый не любил пауз. Они тяготили его. Окунувшись в работу, а он в любую из них входил с мальчишеским азартом, Строптивый забывал, что отбывает наказание. С приближением окончания срока его все больше и больше стали раздражать «окна». Ведь оставалось всего ничего. Всего семь лет. И, чтобы скрыть свою раздосадованность, он стал медленно, словно изучая, листать список личного состава, чтобы отобрать первую пятерку ребят и отправить их на дежурство к новорожденному. Особой сосредоточенности, какую он изображал при Вэкосе, это дело не требовало. Строптивый заранее знал из кого укомплектует команду наблюдателей. Назначив и проводив на облет первую пятерку, Строптивый пошел к остальным.

— Помните, что я обещал вам? — перекрывая гвалт, спросил он.

— Банкет! — пискляво, сорвавшимся голосом отозвался один из них.

— У вас феноменальная память! — засмеялся Строптивый. — Приводите себя в порядок. Через час собираемся в банкетном зале.

Он плясал, шутил и радовался вместе со всеми. А на душе неприятно поскребывали кошки. Лучше бы Вэкос промолчал. Не говорил, мол, насчет тебя указаний не получено.

Улучив момент Строптивый оставил буйствующую молодежь и поднялся к себе на КП. Завидев вошедшего шефа, диспетчер доложил:

— Дежурные сообщают: состояние новорожденного отменное.

Кивнув, он прошел не в кабинет, а в комнату отдыха.

4. Заряд на сверхчеловека

«А что теперь мне поручат и что я буду делать?» — усаживаясь в кресло спросил он себя и, закрыв глаза удобно пристроил голову на мягкой спинке.

Оставалось только ждать указаний свыше. Обычно, после каждого окончания одного дела, он тут же получал новое назначение. Зачастую оно приходило заранее. И в том, и в другом случаях, еще не остыв от завершенного, и ни на что не отвлекаясь, он, предвкушая предстоящее, вполне полезно проводил время в дороге. Читал, изучал, рассчитывал… Вобщем, вникал. А тут злосчастное «окно». Теперь хочешь не хочешь, а те — другие мысли, которых он избегал и загонял куда подальше, одолеют его. Они и так в последнее время все чаще и настойчивей, и в самый неподходящий момент ломились к нему. Запоры уже не выдерживали. Все-таки им, ни мало ни много, а сорок три годка.

Первый и мощнейший удар они получили, когда прошла половина срока. Как они не разлетелись — удивительно. Понадобились нечеловеческие усилия, чтобы ни им, ни себе не позволить сломаться. Вероятно Всевышний испытывал его.

Через Верховного Координатора Он послал Строптивому небольшой видеокристалл. Крохотный и неказистый, он мало чем отличался от десятка других, что лежали в его столе. Но заряд, заложенный в него, расчитывался скорей всего на сверхчеловека.

Полагая, что в нем видеоряд проблемы, которую ему в ближайшее время придется решать, Строптивый не спешил брать его в руки. Не до нее было. Он корпел над выкладками, в которые вкралась ошибка. И из-за нее застопорилось все дело. Это на самом финише. Полдня потратив на расчеты, Строптивый наконец вышел на уравнение, на которое он возлагал большие надежды, и, которое, как он сразу понял, тоже заводило в тупик… Разозлившись, Строптивый отшвырнул от себя постылые листы бумаги, вскочил с места и машинально взял со стола присланный сувенир. Шагая из угла в угол он нервно теребил его…

Вспыхнул экран. Появились титры. Речь в них шла о третьей Венечной планете и о каком-то находящемся там провинциальном городишке…

Объектив пошел по одной из зеленых улиц, выхватывая фигурки фланирующих людей. Остановился на табличке с наименованием улицы. «Поющие Кроны», — прочел он.

И та табличка, и резная из красного дерева дверь, над которой она висела, и сам особнячок принадлежали другому, канувшему в Лету, столетию. Впрочем, как заметил Строптивый, вся улица Поющих Крон представляла антикварный архитектурный ансамбль.

«Неужели придется заняться градостроительством? — невольно подумалось ему. — А что, попробуем и профессию каменщика. Чем она хуже других?» — подтрунивал он над собой. И как технолог стал в уме перебирать какие строительные механизмы он знает. «Подъемный кран — раз», — загибая пальцы начал считать он.

— Экскаватор — два, бульдозер — три, транспортер — четыре, и… — Строптивый запнулся, — и… и… — потирая лоб вспоминал он, а вспомнив вслух выкрикнул:

— Да! И мастерок — пять!

Он с язвительной усмешкой посмотрел на зажатый им кулак. Его знаниям хватило одной ладони. Градостроительство явно дело не его…