— Вот и купи, но не три, а один. Зачем тебе три? Лишние пересуды.

— Да. И коз я люблю… Завел бы себе коз…

— Коз не покупай, я тебе их пришлю с каким-нибудь обозом, тут неподалеку есть селение, там козы особые, жирные, рослые, а молоко дают — нектар, а не молоко.

— Да? Где же это?

— В Кралове.

— А, слышал, слышал! Да, про тех коз много разговору среди паствы.

— Ну и прекрасно. Иди покамест домой, отдохни, у тебя скоро служба, не так ли.

— Прости меня, добрый человек, но не могу я.

— Что не можешь?

— Взять деньги. И служить тебе не могу.

— Я ведь не служить тебя нанимаю. Служба — это совсем другое. Я прошу тебя об одолжении. Оказывание услуг — это не служба.

— Не могу.

Неловко нагнувшись, Божидар осторожно положил кошель на пол — в руки Рагнару передавать побоялся.

— Ну, не дури, Божидар. Это ведь не против церкви дело.

— Не знаю.

— Что не знаешь?

— Не знаю, против или нет.

— Точно не против. Человек поступает неправильно, когда присваивает себе чужие деньги. Это воровство. В твоих же интересах, чтобы воровства было меньше.

— Да.

— Ну и всё.

— Нет.

— Что — нет?

— Не знаю.

— Послушай, Божидар, не серди меня. Я человек спокойный, рассудительный, несправедливость мне не свойственна, но если ты меня будешь сердить, я ведь могу сделать все наоборот, на тех же основаниях. Понизят тебя в сане, отправят в какой-нибудь монастырь. Ведь это будет плохо?

— Да.

— Ну вот видишь! Так зачем же тебе меня сердить, да еще и понапрасну?

Божидар молчал. Рагнар вздохнул.

— Что ж. Нужно позвать моих молодцов, пусть они с тобою на языке, тебе более понятном, поговорят.

— Ох, не надо, добрый человек, не надо, умоляю тебя!

— А раз не надо, так делай, что тебе велят.

— Нет.

— Да ты что, шутишь со мною, что ли?

— Какие уж тут шутки!

Божидар заплакал и стал утирать слезы и сопли кулаком.

— Ну, перестань, Божидар. Будь мужчиной. Как тебе не стыдно!

— Не мучай меня, добрый человек!

— Я тебя не мучаю! Соглашайся на предложение, мне одного твоего слова достаточно, видишь, как я тебе доверяю!

— Вижу, — сказал Божидар, плача.

— Ну так что же! Бери кошель и иди.

— Нет.

— Морока с тобой.

Рагнар встал и направился к двери. Божидар кинулся за ним и схватил его за рукав.

— Умоляю тебя, добрый человек… Заклинаю тебя всем, что тебе дорого!.. Не зови своих молодцов, не надо! Я боли боюсь, и вообще всего на свете боюсь, я пугливый и слабый!

— Не распускай нюни! — велел Рагнар. — И отцепись от меня. В последний раз спрашиваю — согласен ты на предложение?

— Да пощади же меня!

— Соглашайся!

— Пощади!

Дверь распахнулась, и в гостиную вошел сияющий, веселый Райнульф.

— Э! — сказал он. — Что случилось? С каким горем к тебе поп явился, Рагнар?

Рагнар отцепился от Божидара.

— Ладно, — сказал он. — Иди, пенек гнилой, пока что. Иди, иди, не до тебя мне теперь. Потом займусь тобой.

— Милый человек…

— Иди, говорят тебе!

Божидар с опаской, чуть боком, засеменил к двери и вышел. И бросился бежать.

— Вот оно как бывает, — тупо приговаривал он себе на бегу. — Вот ведь как оно бывает. Прости меня, Господи. Прости! Все поджилки растряслись, и в боку колет, и рясу я обмочил, эка беда. Какой я все-таки слабый и ничтожный, вот же послал Ты сам себе слугу, любо-дорого. А ведь не отстанет он, ведь такой он, а? Надо бежать из города. Но куда? Подлое время какое! На папском престоле развратник и прелюбодей, здесь эти наседают, а владыка наш только жрет себе, пузо отращивает, скоро на службу выйти не сможет. Сделаться, что ли, отшельником? Но ведь я охотится не умею, какой из меня охотник… или, скажем, рыболов… Ох, проклятый дом!

— Ну, какие вести? — спросил Рагнар, оставшись с Райнульфом вдвоем.

— Казимир обосновался в Глогове.

— Глогов…

— На пограничье, за Одером.

— Ага.

— К нему стекаются силы со всей Полонии.

— Этого следовало ожидать. А что ж Бьярке?

— Бьярке убит.

— Как!

— Увы.

— Кто его убил?

— Подручные Казимира.

— Невозможно!

— Тем не менее, это так.

Рагнар подошел к скаммелю и упал в него.

— Бьярке убит. Бьярке. Сам Бьярке.

— Я кое-что о нем узнал. По слухам, он спутался с Риксой…

— Нет, Райнульф, об этом мне рассказывать не надо. Не повторяй, что люди завистливые говорят. Они кого угодно очернят, им все равно. Бьярке!

Некоторое время Рагнар напряженно молчал, раздумывая. Райнульф подошел к окну, выглянул. До Бьярке ему дела никакого не было — он его едва знал.

— Казимир, стало быть, предоставлен самому себе.

— Казимир женился на Добронеге.

Рагнар резко повернулся к нему.

— Не шутишь?

— Нет.

— Это… пожалуй, это хорошо, — сказал Рагнар. — Как жалко Бьярке!.. Добронега слишком связана с нами. Она остынет, мы до нее доберемся так или иначе, будет делать то, о чем ее попросят. Хотя, конечно… О, гром и молния! Подбить, что ли, Брячислава на захват Полонии? Силы стягиваются к Казимиру… А Конрад с Ярославом только этого и ждали… А скажи, Райнульф, не известно ли тебе, кто устроил Казимиру побег и доставил его в… как бишь?… в Глогов целым и невредимым, вместе с Добронегой?

— Известно.

— Кто?

— Мы о нем и раньше слышали. Некто Хелье.

Помолчав, Рагнар сказал:

— Тебе не кажется, Райнульф, что нам пора бы с этим человеком познакомиться поближе?

— Кажется.

— Кто он такой?

— Из рода Ягаре.

— Это я и сам знаю.

— Человек Ярослава.

— Тоже знаю.

— Живет в Киеве. То есть, ездит постоянно по поручениям, но возвращается всегда в Киев.

— Вот, это уже хорошо, это зацепка. Женат он?

— Не знаю.

— Дети есть?

— Тоже не знаю.

— Надо узнать.

— Наведу справки.

— Уж пожалуйста, Райнульф.

Помолчали.

— А, э… Планы прежние? — спросил Райнульф.

— Какие планы ты имеешь в виду?

— По захвату Ярослава, например.

— Да, конечно.

— Не вмешается ли Хелье? — полушутливо предположил Райнульф.

— Он не может одновременно в нескольких частях света. Ловкий, изворотливый, но колесница Гелиоса у него к стойлам не пристроена. Пойдем, Райнульф, позавтракаем. Есть здесь неподалеку крог, замечательное пиво там варят. За завтраком ты поведаешь мне, что, собственно, предлагают мне отважные братья Гильом и Дрого, из рода Отвиль.

— Итак?

— Замечательное пиво, — сказал Райнульф, смакуя. — Поразительное. И кормят здесь неплохо. Хозяйка! Еще пива!.. В знак своего расположения, дорогой кузен, братья Отвиль прислали тебе подарок.

— Тебе не идет лукавая улыбка, Райнульф, — заметил Рагнар. — Чересчур самодовольно ты улыбаешься. Хвастовство — не лучшее качество воина.

— Само собой так получается, — Райнульф, допив пиво, подмигнул. — Есть тут неподалеку дом, в северной части города.

— Ты говорил. Я уже послал туда надежного лекаря.

— Именно.

— Объясни еще раз, откуда взялся этот пленник.

— Братья Отвиль проявляли удаль в Сицилии, и захватили, неожиданно для себя, целый суннитский отряд. Оказалось — это особый отряд. Их всех пришлось порешить на месте, кроме привезенного, иначе, опомнившись, они бы помешали братьям и их войску. И в знак расположения, как я уж говорил тебе, пленника под охраной доставили сюда. Это само по себе интересно, поскольку обычно пленников возят в противоположном направлении.

Рагнар улыбнулся одними глазами.

— И он действительно готов на все? — спросил он.

— Увидишь. Не захочешь — можешь отослать его обратно.

Позавтракав, кузены направились в ничем непримечательный дом на северной стороне города, о котором говорил Райнульф. Открыл им хозяин дома, и сразу указал, как пройти в подвал. Рагнар сделал знак лекарю, ожидавшему его прихода в гриднице.