А в это время Бурнух был на краю гибели и, поняв, что ему нет спасения от смерти, взмолился Аллаху, сложив красноречивые стихи, как мы уже рассказывали. И тут вдруг появилась мудрая Акила: она сидела в медном кувшине, распустив по плечам волосы. Долетев до Бурнуха, Акила пустила бумажные фигурки по ветру, и они поднялись высоко над землей и стали парить в воздухе. И вдруг все фигурки превратились в огненные копья и полетели к земле, поражая колдунов, пронзая их в грудь и выходя из спины. Не прошло и часа, как все восемьдесят колдунов были повержены на землю, подобно стволам срубленных пальм, и ни один из них не остался в живых. Волшебник Бурнух радовался своему спасению и гибели своих врагов и дивился деяниям мудрой Акплы, а души колдунов Аллах отправил прямо в пламя ада – такова за злодейство награда!

Акила сказала:

– О Бурнух, пойдем со мной, может быть, ты принесешь нам счастье, если будет на то воля всевышнего. Я хочу выдать замуж свою дочь Таму за царя Сайфа ибн Зу Язана, пусть она будет его женой, а он – ее мужем. О брат мой, прошло уже много времени, а ты знаешь, что женщины не думают ни о чем ином, кроме замужества. Я беспокоюсь за свою дочь Таму, которая мне дороже жизни, и хочу, чтобы ты помог мне устроить ее свадьбу. Он говорит, что может жениться на ней только после того, как справится со всеми врагами. Но ведь он оказался бессильным против них, это я рассеяла врагов и погубила их своими заклинаниями, и не оставлю в живых, ни господина, ни раба.

Волшебник Бурнух ответил:

– Ты права, о мудрая Акила.

Потом они возвратились к царю Сайфу и приветствовали его. Увидев Акилу и Бурнуха, царь Сайф встал им навстречу и приказал сесть, и они заняли почетное место, радуясь своей победе. Затем Акила сказала:

– О царь Сайф, сын мой, вспомни, что однажды обещанное нужно выполнять!

Потом, обратившись к дочери, Акила спросила:

– О Тама, где шапка-невидимка, которую ты взяла у него?

– Вот она, здесь у меня, – отвечала Тама.

Акила взяла шапку и продолжала:

– О великий царь нашего времени, не говори, что мы забрали шапку, потому что не можем сделать ничего, подобного ей. Вот я сделала для тебя пояс из дубленой кожи, и Аллаху ведомо, что он лучше этой шапки. Ведь от нее нет никакой пользы, она только делает того, кто ее надевает, невидимым для всех остальных. А свойства пояса, который я сделала, таковы, что если ты опояшешься им и выйдешь на бой, то твои враги, сколько бы их ни было, не смогут устоять перед тобой и потерпят поражение.

Сказав это, мудрая Акила вынула пояс из газельей кожи, на котором были начертаны греческими буквами тайные имена и неведомые никому заклинания, и подала его царю Сайфу, говоря:

– Надень его сейчас же и выходи против врагов, чтобы предать их мечу и рассеять по степям и холмам. Или позволь мне сразиться с твоими врагами, и ты увидишь, что не пройдет и часа, как все они полягут бездыханными трупами на лике земли, потому что война с помощью волшебства кончается быстрее, чем стычка на копьях и мечах. О царь, только прикажи мне, и я перережу всех твоих врагов как скот! Разреши, и я рассею их по широким степям и бесплодным пескам, я повергну их во прах в долинах и на холмах.

Но царь Сайф кликнул своих воинов и приказал им садиться на коней и выступать на врагов, с ними вместе на поле боя двинулись царь Афрах, царь Абу Тадж, предводители войск Садун, Маймун, Сабик и Даманхур. И когда все воины выстроились в боевые ряды, царь Сайф крикнул:

– Аллах велик, вперед на злокозненных и надменных язычников, не верующих в Аллаха!

И они напали на неверных, погрузившись в пучину битвы. Царь Сайф колол прямым стройным копьем, рубил своим острым мечом, отсекая врагам руки и головы, а за ним с грозным криком неслись Садун аз-Зинджи, Маймун и другие прославленные предводители и военачальники. Они обрушили на врагов неисчислимые беды, подобно туче, изливающей на землю потоки дождя, рубили машрафийскими мечами[68] и кололи самхарийскими копьями. Это была битва из битв, потомкам в назидание о которой слагали легенды и предания. За царями и предводителями на врагов напали рыцари ислама, заработали неумолимые копья и острые мечи, раскалывались черепа, трещали кости, и тела врагов грудами падали на землю. Над полем боя поднялись облака пыли, неверные метались в ужасе и многие испили чашу смерти.

А проклятые Сакрадион и Сакрадис, глядя на все это, поняли, что им суждено погибнуть, и один из них сказал:

– Посмотри, о брат мой, как эти восемьдесят колдунов были убиты за один час. Судьба обернулась против них, и их тела были растоптаны копытами боевых коней. Все наши старания не принесли нам пользы, а теперь, если мы попадемся в руки мусульман, они наверняка поднесут нам чашу гибели. По-моему, нам нужно бежать, ведь царь Сайф больше всего стремится захватить нас, и если ему это удастся, сегодняшний день станет последним днем нашей жизни, потому что он отрубит нам головы острым мечом. Бегство – единственное наше спасение, а стыд не беда, ведь лучше вытерпеть позор, чем лишиться жизни. Взгляни, как гибнет войско эфиопов и суданцев, как враги грабят их палатки и шатры! Всякий, кто пытался сопротивляться, повергнут во прах, и никому не удалось спастись и избежать смерти во время этой битвы.

И они решили оба бежать, потеряв всякую надежду на спасение и страшась гибели.

И когда воины царя Арада увидели, что их предводители покинули их и присоединились к царю Сайфу, что все колдуны убиты, а Сакрадион и Сакрадис обратились в бегство, они, горюя и сокрушаясь, бросили свое имущество и снаряжение, нужное для битвы и сражения, оставили свои палатки и шатры, повернули своих коней и поскакали прочь, убегая от воинов Сайфа. Мусульмане преследовали их целых четыре фарсаха, а потом вернулись, уничтожив почти всех врагов и воздав им за их недостойные деяния. Говорят, что из полчищ царя Арада уцелело не более четверти, а остальные погибли, изрубленные мечами на куски, как хлопок на гребне. А царь Сайф ибн Зу Язан и его сторонники подобрали все, что оставили эфиопы и суданцы: их коней, палатки, оружие и деньги, снаряжение и припасы и всякое другое добро, – и возвратились веселые, радуясь своему успеху, победе и добыче и прославляя Аллаха, господа миров.

Потом царь Сайф уселся в своем шатре, и ему стали приносить захваченное добро. Треть всей добычи он взял себе, треть разделил по своему разумению между царями Абу Таджем, Афрахом и четырьмя предводителями – Садуном, Маймуном, Сабиком и Даманхуром, а последнюю треть царь Сайф велел разделить между воинами – две части конным и одну часть пешим. Добыча была богатая, потому что в войске царя Арада было много тысяч воинов, а кувшины тех восьмидесяти колдунов были полны золотых украшений и драгоценных камней и другого добра, которое и описать невозможно. Все это досталось мусульманам и принесло им не бедность, а богатство, так что они развеселились и успокоились. А что касается тех храбрецов, которые погибли в бою, то царь Сайф позвал к себе их жен, детей и родичей и дал им ту часть добычи, какая причиталась их отцам и мужьям. И в городе воцарилось спокойствие и благоденствие.

А тем временем беглецы один за другим прибыли в Город дворцов и Семи крепостей в самом жалком состоянии, упав духом, криками и воплями извещая о постигшей их беде. Весть об этом дошла до царя Сайфа Арада, и он приказал своим приближенным привести к нему беглецов. И когда эти воины предстали перед царем, он спросил их:

– Какие вести вы принесли, кто причинил вам зло?

И они отвечали:

– О царь, за нами гонится кровавая смерть и верная гибель! Те военачальники, которые вели нас, стали мусульманами, когда их захватили в плен, а все восемьдесят колдунов погибли в один час. А от твоих двух советников тоже не было никакой пользы, они обманули наши надежды и сплоховали, вот враги и одолели нас, рассеяв по пустыням и степям. Вот что случилось с нами, и вот почему ты видишь нас в таком положении.