Я плюхнулся на заднее сиденье 'Ягуара'. Александр завел мотор и выехал со двора, не спрашивая меня ни о чем – видимо, его голову занимали иные мысли…

– Чего это Люси отстала?! – в голосе вампира послышалось непонимание – машина его подруги не спешила следовать за ним.

– Скоро узнаешь! – пообещал я, таинственно улыбаясь.

– Ладно, – неуверенно отозвался вампир. – Кстати, ты знаешь, что тебя ожидает?!

– Участь у всех нас одна, будь ты хоть человеком, хоть вампиром… говорят, даже боги умирают.

– Я говорю про сегодняшний вечер.

– Кристиан бросит мне вызов? Или просто убьет, не выходя за пределы своих апартаментов?

– Зная отца, я бы предположил второе. Поэтому распустил слух о предстоящем поединке. У Кристиана не останется выбора – он вызовет тебя на поединок. По крайней мере, я на это надеюсь…

Я не ответил. Александр долго молчал, периодически барабаня пальцами по кожаной обивке руля.

– Ты слишком спокоен! – наконец, нарушил он молчание. Я кивнул в знак согласия. Разве это плохо? Приятная легкость в теле, относительная пустота мыслей. Дыхание ровно, а предстоящие события не заставляют сердце биться чаще…

– Я просто уверен в себе…

Разговор угас сам по себе. До клана мы доехали в молчании.

Мы с Александром неспешно двигались по пустым коридорам. Спину все еще прожигали взгляды десятка охранников клуба, встреченные нами у входа. Таким взглядом обычно смотрят на приговоренных к смерти, провожая их любопытными взглядами в последний путь. Одновременно радуясь, что не находятся на их месте…

– Где все остальные? – поинтересовался я.

– Внизу, – коротко ответил он.

Я пожал плечами. Мне было все равно. Не знаю даже, зачем я задал этот вопрос.

В 'багровой палате' – апартаментах главы клана – также никого не было. Зато была открыта дверь к арене. Я на миг остановился, прежде чем шагнуть в заполненный тьмой дверной проем, откуда доносился гул собравшейся внизу толпы. Вдох-выдох, надеваем маску равнодушия. Хе-хе, пусть не знает никто, что творится в душе!…

Я решительно зашагал по неровным ступеням узкой винтовой лестницы.

Гул толпы стих, едва я вошел в зал. Лица всех, кто сейчас находился здесь, были обращены ко мне. Я мельком осмотрел присутствующих, с удивлением отметив тот факт, что никто не был в плаще, 'официальной' одежде вампиров. Что это, массовый вызов порядку Кристиана?! Я порадовался царящей в зале полутьме – иначе, яркие рубашки некоторых вампиров ослепили бы меня своими безумно яркими сочетаниями цветов…

Я мягко шагал к арене. Лицо – не эмоциональнее каменного истукана. На нем – застывшая улыбка. Глаза – чуть прикрыты. А еще я со всех сторон я тянул к себе энергию, накинув на вампиров воображаемую паучью сеть. Никто в толпе не был равнодушен к тому, для чего они все здесь собрались. Чем я и воспользовался…

По здравому размышлению, я решил приберечь фокус, уничтоживший Владимира, как козырь в рукаве. Все-таки, демонстрировать свои способности перед таким количеством народа – последнее дело. Как они к этому отнесутся?… То-то и оно…

Если мне придется драться – я попытаюсь сделать это честно. Но, если меня загонят в угол (чисто фигуральное выражение – какой у круглой арены угол?!), то уж не обессудьте…

Кристиан стоял неподалеку в окружении пяти телохранителей. При нашем приближении он повернулся к нам и сорвал с головы капюшон.

На меня холодно взглянула пара алых глаз с отражающимися в них неяркими огнями электрических светильников.

Словно в ответ на этот взгляд мои глаза стали двумя колодцами, заполненными тьмой. Мир посветлел…

– Ты убил моего сына. – Тяжело и холодно проговорил он.

– Он сам вынудил меня к этому, – не менее холодно сказал я.

– Ты убил моего сына! – упрямо повторил глава клана.

Потом перевел взгляд на Александра и жестко усмехнулся:

– Отомсти за своего брата – убей его!…

– Нет! – чуть слышно выдохнул за моей спиной Александр. Да, видимо такого исхода он не ожидал.

– Вот как? – Кристиан сорвал с себя плащ и отшвырнул в сторону, – тогда ты будешь драться со мной, за неподчинение приказу. А после – я сам разберусь с этим дневным отродьем!

Александр отступил на два шага от арены. С отчаянием переводя испуганный взгляд с Кристиана на меня.

Я поймал его взгляд.

Он знал и видел, как я расправился с Владимиром. И знал, что было со мной после расправы. Если я сойдусь с Александром, то мы погибнем оба – он сгорит в огне, а я – от истощения. Или мне перережет горло Кристиан, торжествуя победу. И все, к чему стремился его последний сын – станет ничем…

А если он встретится со своим отцом – у него останется шанс уцелеть. Призрачный шанс, но останется…

Два вампира встали друг напротив друга.

В этот момент в зал арены вошло еще несколько вампиров, в том числе Люси и Яна.

Кристиан не удостоил прибывших и взглядом.

– Что ж, Александр, у тебя есть прекрасный шанс доказать, что ты достоин занять мое место.

Александр не ответил.

– Удачи, сын мой! – мне показалось, или голос Кристиана чуть дрогнул?! – Но, пусть победит сильнейший…

Все слова произнесены. Остались только два врага в кругу арены. Для них нет ничего, только они и десять метров песчаной площадки. И выйдет за ее пределы только один… Да, сакраментальная картина.

Зал затаил дыхание. И в этой тишине неправдоподобно звонко раздавался стук каблучков. Люси встала возле меня, закусив губу. Она не стала ни о чем спрашивать: все и так было очевидно…

Но, мгновенье тишины остался в прошлом. Две фигуры утратили спокойствие, заскользив навстречу друг другу, ускоряясь с каждым мгновеньем. Вот они сошлись почти в центре арены. И взорвались градом неразличимых глазу человека ударов…

Зал, затаивший дыхание, как один, шумно выдохнул. А я впервые со стороны увидел, что значит настоящий бой вампиров.

Я видел, что Александр проигрывал. Еще несколько секунд, и Кристиан пересилит его. Сцепленные руки медленно, но неотвратимо приближались к горлу Александра. Страшный армрестлинг…

Если Александр погибнет…

Возможно, я убью Кристиана, как убил Владимира, но тогда никто не вольет в меня кровь, необходимую для восстановления. Я был уверен, что никто из вампиров (за исключением Яна и, может быть, Люси), находящихся сейчас в помещении, не протянет руку помощи. Я был слишком странным для них. Сильнейшим – возможно. Но того, кто в чем-то отличается от остальных, опасаются. А кого опасаются – того боятся. А кого боятся – того ненавидят. Кого ненавидят – стремятся от того избавиться. И как можно скорее…

Стоящая рядом Люси неосознанно схватила меня за руку. Потом отвела взгляд от арены, взглянула на меня. И смутившись, убрала руку. Я ободряюще кивнул ей…

Выход за пределы арены запрещен до конца поединка. Но внутри нет никаких правил. К тому же, я ничего не слышал о том, что нельзя входить в круг арены во время боя…

И, выдернув клинок из ножен, прыжком преодолел расстояние, отделяющее меня от Кристиана. Я намотал его за волосы на кулак и сильно дернул назад – голова того запрокинулась. Я взглянул в его глаза без зрачков, красные, словно залитые кровью, горящие яростью и ненавистью. И, безо всяких чувств, ударил кортиком снизу вверх – прямо под подбородок…

Клинок пронзил голову и вышел из макушки. Я неосознанно провернул клинок и выдернул его из Кристиана. Тот мешком свалился мне под ноги.

Александр мгновенно оказался на ногах и рванул из-под плаща пистолет. Хм, если нет никаких правил, то почему он не использовал его против Кристиана?!