– Хочешь посмотреть на пищевой комбинат? – поинтересовался Алим. Просто для того, чтоб отвлечь парнишку от мысли немедленно поломать неокрепшие хвостовые позвонки. Илька хотел. Не догадывался глупый, что такая экскурсия на неделю аппетит отбивает. Одно дело – аккуратные брикетики размягченного мяса в упругой белковой оболочке или плотно упакованные пакетики водорослей в желе. И другое – узнать, что это до тебя кто-то КУШАЛ!!! Пускай специально созданный инструмент, огромная медуза. Но она пропустила пищу через себя! Разделила на примерно одинаковые порции, частично переварила, облекла в пленку и... Язык не поворачивается назвать вещи своими именами! Воистину, есть темы, которых лучше не касаться.

Плыть быстро Илька не мог. Но хитрец прилип к нижнему пятну Алима и позволил себя буксировать.

Пищевой комбинат поражал четкостью и слаженностью работы. Сырье поступало с бойни, от охотников, пограничников и с полей. Крупные, раскормленные до безобразия алмары непрерывно загружали в медуз рыбные туши и охапки зелени. Туши – справа, зелень – слева. Традиция такая на всех комбинатах. Алим объяснил Ильке, что первые две медузы в мясной цепочке ведут разделку – отделяют потроха, кожу, кости. Следующие делят мясо на порцайки стандартных размеров. Последняя в цепочке обволакивает брикет белковой оболочкой. И, разумеется, все пропитывают сырье желудочным соком. Поэтому скорость движения сырья должна быть постоянной. Чуть быстрее – и мясо в брикетах останется сырым. Чуть медленнее – и превратится в желе. Скорость очень важна.

Дав инструкцию Ильке все осмотреть, но никому не мешать, Алим сел на верхнее пятно рулевого, управлявшего первой медузой в цепочке, перекинулся парой фраз и мыслеобразов. Илька тут же поспешил к медузе в конце цепочки, где не менее упитанные алмары грузили брикеты на шалотов. Когда Алим туда подошел, Ильку уже кончили ругать (Куда тебя под шалота несет?!), но расспрашивали и рассматривали с большим интересом. Пока Илька читал лекцию о ганоидах будущего (демонстрируя себя в качестве примера), Алим отозвал в сторону начальника и переговорил с ним. Начальник был не против расширения производства, но требовались дополнительные площади. А для этого строители должны выровнять дно и засыпать склон. То есть, поднять облака мути и песчаной взвеси. Муть накроет производство. Это полгода у всех на зубах песок скрипеть будет. Алим предложил внедрить новейшие технологии – оградить строительную площадку тройной завесой фильтрующих водорослей, а дампинг грунта на склон вести только при южном течении – чтоб шлейф мути сносило в сторону от производства. Согласовали сроки подготовки проекта.

На обратном пути выяснилось, что обтекатели Ильки набиты брикетами с загадочными продуктами.

– Дядя Алим, попробуйте это! – протягивал Илька. – Морская капуста с красной икрой. А это – рулет. Ручная работа! Мясо дикого кула с зеленью и черной икрой. Говорят, вкусно.

– Как тебе комбинат?

– Скучная работа...

– Да ну? – изумился Алим. – Они весь городок кормят. Пока комбината не было, мы все сырьем ели.

– Я не говорю, что не нужная, – обиделся Илька. – Я говорю, скучная. По восемь часов в день одно и то же. Я бы так не смог.

– Но кому-то надо это делать!

– Кому-то надо, – печально согласился Илька. – Бедные, несчастные ганоиды... Суши не видели...

Алим расхохотался. А когда отсмеялся, увидел взволнованную Иногу. Секретарша была тяжела. Икрометание ожидалось со дня на день, поэтому волноваться не полагалось. Алим так ей и сказал:

– Перестань волноваться и доложи, в чем дело.

– Телеграмма от Атрана. – И попыталась сесть на верхнее пятно. Но животик помешал. Алим согнал Ильку с нижнего, слился с ней и окунулся в телеграмму.

«Помнишь наш последний разговор?» – передавал Атран. – «Крупный прорыв, но перспективы туманны. То ли никаких, то ли сказочные. Моих мозгов не хватает. Если хочешь, приезжай. Нужны специалисты по тонкому строению вещества и материаловеды».

– Дядя Алим, вы поедете? – Илька, оказывается, угнездился на верхнем пятне. А Алим, как всегда, раскрылся. Осознав это, не на шутку обозлился. Ильку как волной смыло – юркнул в водоросли и затаился на дне.

Последний разговор был об Эскаре. О его влиянии на Совет, о таинственности и загадочности. Ясно, что открытым текстом Атран передать не мог. Но при чем здесь тонкое строение вещества?

– Я не знаю, – смутилась Инога.

– А Корпен что думает?

– Еще не спрашивала.

Спросим его! – и Алим энергично заработал хвостом. Где-то позади обиженно пискнул забытый Илька.

– Думаю, Атран допросил с пристрастием инфоров, которые приставлены к Эскару. Те что-то слышали, но не смогли сопоставить факты. А Атран сопоставил, – предположил Корпен. – Теперь назревает новое открытие, но Атран не знает, что с ним делать.

– Чтоб Атран не знал, что делать с открытием? – усомнился Алим. – Не верю! Скорее, открытие касается суши. Или это что-то находится на суше.

– Тогда почему он открыто не сказал, чтоб мы пригласили лапчатых?

– Сами вы лапчатые, – пробурчал Илька, который подслушивал у светового отверстия.

– Может, для конспирации? – предположила Инога. – Да и нет у нас специалистов по материаловедению...

– Вот вы где! – в хом ворвалась Ригла. – Скорее, семинар через пять минут начинается.

– Семинар плывет мутным плесом. Есть дело важнее – телеграмма от Атрана. Он зовет нас к себе.

– Та-ак... Когда едем? – характер у Риглы выработался крепкий.

– А как же я? Я не могу сейчас ехать, – испугалась Инога. Алим покосился на нее, на Корпена... Ругнулся про себя, но вслух сказал другое:

– Спешка нам не нужна. Попробуем сначала игру в телеграммы. Первая будет: «Опытного геолога звать?»

Ночью у Иноги начались схватки. Корпен с Амбузией еле успели доставить ее до приемного покоя. Медсестра не закончила формальности в регистратуре, как пошла икра. Корпен сделал свое мужское дело прямо на глазах сонных невозмутимых медсестер. А находчивая Амбузия отправила любопытных за транспортными консерваторами. Так, в консерваторах и доставили всю кладку в пункт приема икры для первичной селекции. Алим узнал обо всем только утром. А вечером пришел ответ Атрана.