А потом, когда замуж за Петра вышла, очень захотела ребёночка, но ничего не получалось, и врачи только разводили руками: " Чудес не бывает!" Муж, узнав о её абортах, помрачнел, стал пить и поколачивать её, обзывал "городской подстилкой" и, в конце концов, завёл себе другую женщину. Лариса развелась с ним и больше ни с кем в загс не ходила: мужчины у неё, конечно, были, некоторые вроде как даже мужьями считались, но она наотрез отказывалась ставить в паспорте соответствующий штампик. И это обстоятельство максимально упрощало все её расставания: она собирала вещички, ставила чемоданчик на веранде перед входной дверью и, как ни ломился, ни упрашивал отставной "благоверный", слышал в ответ: "Уходи!"
Вот только с Володей Скворцовым она не смогла расстаться по этой упрощенной и апробированной методе. Он жил в доме через дорогу - считай, окно в окно. Если бы кто-то попросил быстро и точно составить его словесный портрет, то человек, скорее всего, пожал бы плечами: " Да ничего особенного, вот только глаза у него необычные. Ласковые!"
Он вообще умел быть ласковым. Лариса просто забывала обо всём на свете, стоило ему притронуться к ней - осторожно и вместе с тем настойчиво, ласково и грубо, - наверное, так искусный ваятель прикасается к глине.
У Володи было прозвище - Цыган. Впрочем, нет, даже не прозвище, а воровская кличка. С восемнадцати лет он осваивал как места не столь отдалённые, так и те, куда Макар телят не гонял. Горячая голова, в первый раз он угодил на зону чуть ли не с выпускного школьного бала: повздорил с одним парнем из-за девчонки, и было б из-за кого, а то из-за Наташки Ваткиной, первой профуры!
Дрались они крепко, и когда тот парень упал, то Володя его, уже поверженного, несколько раз саданул в голову. А наутро выяснилось: его противник лежит в реанимации, состояние - хуже некуда, полкласса бегало сдавать кровь, а Наташка первой к следователю прискакала: " Я всё видела! Это Вовка его убил..."
Слава Богу, что не убил. Потому и отсидел всего три года. А тот парень с тех пор всё по больницам путешествует.
Последний срок Володя получил совсем нелепо. Ехал в автобусе, кондуктор говорит: " Бери билет!" А у него даже рубля в кармане нет. И вместо того, чтобы разжалобить тётку - мол, третий месяц зарплату не получаю, кусок хлеба не на что купить или что-то в этом роде, - Володя как гаркнет на весь салон: " Пошла на ..., старая перечница!"
Кондукторша, естественно, возмутилась. Володя ещё пару-другую "ласковых" добавил, а та - в слёзы, криком кричит. И тут вдруг встаёт один молодой человек и предлагает: " Заплати за проезд и извинись!" А Володя уже тоже в раж вошёл, ну со злости и двинул заступника в нос - кровь так и брызнула струёй, а тот платочком утёрся и вежливо улыбнулся: "Давай выйдем!" И, главное, на вид-то дохляк, никакой "крутизны"- это Володю особенно задело: "Ну, я тя урою!" А как вышли из автобуса, парень сразу его и скрутил - легко, как бы даже играючи и шутя. Оказалось, что он в милиции работает. И уж, конечно, расстарался, чтобы определить Володю на очередную отсидку.
- Ой, Санечка, не знаю, как я перед ним оправдаюсь, - вздохнула Лариса. - Последние полмесяца, считай, на его деньги живём.
- Не напоминай мне об этом, - поморщился Александр. - Не хочу даже знать, откуда ты взяла эти триста рублей...
- Сначала его кожаную куртку продала, потом - норковую шапку, продолжала Лариса, не обращая внимания на Александра. - А ведь он сказал: " Выйду с зоны - вернёшь". Матери не захотел оставлять, потому что эти вещи она всё равно пропьёт...
- Да замолчишь ты или нет?
- А уж что он с нами сделает - это и в дурном сне не привидится!
- Пусть только сунется, - Александр встал, прошёлся по комнате и, отдёрнув желтую занавеску, постучал пальцем по стеклу. - Что из этого окна видно? - и сам же ответил:
- Правильно, железная дорога! А за ней начинается лес. Урою я твоего Володеньку и закопаю где-нибудь под осинкой. И никто не догадается, где могилка его...
- Ой-ей-ёй, храбрец-то какой!
- Ну, допустим, насчёт того, какой я в бешенстве, - это ты уже знаешь, - Александр не оборачивался, но по тому, как напряглась его спина, Лариса поняла, что лучше помолчать, не продолжать этот разговор. Он медленно повернул голову и чуть слышно, одними губами выдавил из себя:
- Напоминать не надо?
Она, не поднимая глаз, молча кивнула и закрыла лицо руками. "Опасные связи" соскользнули с колен и упали на пол.
3.
К Любе подошла женщина в коротенькой рыжей шубке, чуть прикрывающей зад. Она сняла с рук перчатки и, подхватив наманикюренными пальчиками горстку капусты, осторожно тронула её ярко-красными губами:
- Сразу с брусникой солили?
- А то как же, - соврала Люба и с неприязнью подумала: " Фря какая! Сплошное фу ты - ну ты! Интересно, она своё причинное место не подмораживает?"
- Что-то не чувствуется, - женщина капризно оттопырила нижнюю губу. Капуста - отдельно, брусника - отдельно...
- На вкус и цвет товарищей нет, - заметила Люба. - Не нравится - не берите!
- А гигиенический сертификат у вас есть? - продолжала допытываться эта пигалица.
Никакого сертификата, конечно, не было. Откуда ему взяться, если при рынке даже ветеринарной лаборатории нет. Об этом Люба и сообщила покупательнице без всякой задней мысли.
- Как так? - встрепенулась она. - Может, вы свою капусту в антисанитарных условиях готовите. Человек купит, съест, а потом месяц на аптеку будет работать.
- Сроду такого не было...
- А вон то мясо тоже без лабораторного контроля продают? - спросила покупательница, узрев полётненских мужиков. - Ужас!
- Да какой там ужас! - изумилась Люба. - Им на свиноферме зарплату выдали поросятами. Они их забили, теперь вот торгуют. Поросят-то, наверное, ветеринары наблюдали, как вы думаете?
- Думаю, что это безобразие, - сказала покупательница и, брезгливо стряхнув с пальчиков капусту обратно в банку, закричала: Артур, Артур! Иди сюда!
Артур - высокий и худой молодой человек, что-то искавший в багажнике своей серой "Лады" - подбежал к даме и встал перед ней чуть ли не по стойке "смирно":