Марк взял себя в руки, кивнул, спрятал пистолет и отправился за Чирком.

Чирок опять с пол-оборота врубился в ситуацию, вытащил из-за пазухи драгоценный маузер и, пока нам готовили геликоптер, отлучился в обществе Марка на край поляны, откуда вскоре раздалось несколько хлопков и повалил черный дым. Только когда мы взлетели, оставив внизу Иноэ, все еще сидящего в кресле и верного Марка в окружении охраны рядом, я спросил у Чирка:

- Что это ты там учудил?

- Генератор поджег, - улыбнулся он.

- Так у них, наверняка, резервный есть.

- А я и резервный поджег!

- Блин, все равно же вся аппаратура наверняка может работать от аккумуляторов!

- Может и не вся. И потом, знаешь... Очень хотелось что-нибудь на память о себе оставить.

- Они нас и так не забудут.

Чирок помог мне извлечь чеку из кармана, отвязать ее от шнурка и снова заблокировать гранату.

Мы долетели до ближайшего крупного населенного пункта, высадились прямо на вокзальной площади, и, велев пилоту улетать к чертовой матери, побежали к вокзалу, где вскочили на первую попавшуюся электричку. Проехав несколько остановок, пересели на какой-то автобус, и так колесили почти двое суток, пока добрались до Города. По дороге мы купили новую одежду. Лишь войдя в подземку я немного успокоился. Здесь найти человека было практически невозможно.

Следующую ночь мы с Чирком провели в коллекторе отопления и, надо сказать, неплохо выспались. Я имел некоторый опыт хич-хайкерства, Чирок же вообще, можно сказать, был профессором среди клошаров. Нам предстояло так прожить не один месяц, поскольку средств к существованию у нас не было. Лютня моя погибла, но даже если бы нам удалось найти другую, я не мог и подумать о том, чтобы предложить кому-то свои программаторские услуги. Все программаторы и раньше были у Иноэ под колпаком, а теперь его внимание утроится. Нам обоим предстояло исчезнуть, сделать вид, что нас не существует. И городское дно было для этого лучшим местом. Его население как раз и состояло из призраков бывших судеб.

* * *

Я позвонил Мери-Энн с автомата, назвался именем героя одного любимого нами обоими анекдота и, когда убедился, что она поняла ситуацию, назначил встречу так, чтобы никто из слухачей не понял, о чем идет речь. Я попросил ее принести с собой ту мелочь, которая принадлежала мне и хранилась у нее. И не разбить по дороге.

Я уже выглядел довольно колоритно - в длинном, не по погоде, несвежем пальто и с трехдневной щетиной, которую вскоре должна была заменить приличная борода. Я три раза обошел вокруг кафе, и убедился, что за нами не следят. Возможно, я и ошибался, но это был такой фартовый шанс, что упускать его не стоило. Я подсел за столик и поздоровался с давней подругой. Забрав деньги, я вручил ей пакет с подробными инструкциями, где и как можно эту инфу разместить в Сети, и как сделать, чтобы она оказалась доступной всем подряд, если я не остановлю процесса через два года. За два года я надеялся разобраться. А если нет, то и хрен с ним, с человечеством.

Мери-Энн приняла все очень близко к сердцу. Она говорила:

- Блин, Док, я вижу у тебя серьезные проблемы. Если бы ты принял Учение, у тебя таких проблем бы не было. Знаешь, я поговорю с братьями, они тебе помогут.

- Не надо. Если они не увидят своей выгоды, то не захотят помогать, а тебе навредить смогут. А если увидят выгоду, то тем более не надо. Они просто сотрут меня в пыль.

- Докар, какая выгода? Если ты ни в чем не виноват, то они помогут тебе, потому что в этом их долг.

- Извини, но я не верю, что твои новые друзья захотят чем-то мне помочь, если не увидят выгоды для себя.

- Док, на самом деле все очень просто...

- Мери-Энн, - прервал ее я, - Я очень тебя люблю, и, возможно, ты самый близкий для меня человек в этом мире. Но когда ты говоришь "На самом деле все очень просто", мне в этой фразе не нравится шесть слов...

????????? Приложение к части II

[Image002]

Наши изобретатели не обходят вниманием движитель, на основе которого построен Дрейф. Он известен среди любителей экзотических роботов. Энтузиасты считают, что именно так надо передвигаться по иным планетам.

Инструкцию по сборке модели такого устройства, составленную Tom Edwards можно найти по адресу:

http://carvenjim.tripod.com/robotics/Cronological001/generation.htm

КАМИКАДЗЕ ПРЕДМЕСТЬЯ

Я обещаю кроликам, что они станут

львами... Ты увидишь, какую смелость,

какую энергию разовьет мой кролик,

когда я нарисую ему на стене райские

кущи и эдемские сады... И кто знает...

да, кто знает... а вдруг он этой массой

действительно сломает стену?.. Надо

попробовать...

Леонид Андреев. "Дневник Сатаны".

Больше месяца мы прожили с бездомными, ночуя по чердакам, подвалам и отопительным коллекторам. Однажды, чудом избежав полицейской облавы, мы решили, что риск слишком велик. Мы сняли частным порядком комнатку у одной смирной старушки, и прожили там почти полгода, выходя на улицу только за продуктами. Сначала я просто отдыхал и отсыпался, потом мы оба начали маяться от безделья и первых симптомов клаустрофобии. К тому же деньги таяли слишком быстро. Мы перепробовали еще кое-какие варианты, но в конце концов обосновались в Блоке.

Блок - это огромное заброшенное здание, частично конторского, частично промышленного типа. Оно стоит на самом краю Пустоши, обширной территории, некогда занятой заводами и фабриками, но уже много лет покинутой своими хозяевами и постепенно превращающейся в руины. У Пустоши было единственное преимущество: туда боялась заходить даже полиция. И жили там те, кого это преимущество привлекало. Заходить вглубь Пустоши было смертельно опасно даже для самых отчаянных, но мы-то жили на ее окраине, и вылазки делали в другую сторону, в цивилизованные кварталы.

Там, в Блоке, совершенно без нашего участия, и началась история, развязка которой позволила шестерням моей судьбы провернуться еще на один щелчок.

1.

Любимчик Жека покинул Блок в пять тридцать утра. Опаловый колпак, заменяющий Городу небо, только начал менять оттенок с грязно-бордового на молочно-голубоватый. Это означало утро нового дня.

Спал Любимчик сегодня только полтора часа, зарывшись в тряпки на тюфяке старухи ведуньи, но походка его была легкой и упругой, и смотрел он по сторонам ясным взглядом человека, имеющего цель и уверенного в ее достижении. Трущобы, на которые падал его взгляд, не портили ему настроения. Он привык к этому пейзажу за свою недолгую жизнь. Любимчик Жека вырос в этих руинах. Лет пятнадцать назад он был одним из беспризорников, таким же, как те, что следили сейчас за ним из темных проемов. С освещенной бледным утренним светом улицы они оставались невидимы, но он знал, что за ним следят и получал этому подтверждения. Хрустнувший в глубине заброшенного цеха осколок стекла, шевельнувшаяся тень среди менее плотной тьмы, дрогнувшие веки у спящего на куче щебня пьяного оборванца - все это были для него ясные знаки, как следы зверя в джунглях для опытного охотника. Или для хищника. Жека видел, что Пустошь, как и во времена его детства, затаилась в ожидании. Любой забредший сюда чужак легко мог превратиться в добычу, если не смог бы за себя постоять. Желанным трофеем здесь были не только деньги и ценные вещи, но даже и любая одежда, достаточно приличная, чтобы в ней можно было бы выйти в более благопристойные кварталы. Любимчик был одет не только прилично, но даже и щеголевато. Но он не был легкой добычей и, к тому же, не был здесь чужаком. Его узнавали.

Оборванец, казавшийся то ли мертвым, то ли мертвецки пьяным, поднял голову и проводил пустым взглядом Любимчика до угла. Лишь затем он снова откинул голову, прикрыл глаза и замер неподвижной кучей тряпья.

Пройдя в редеющих сумерках еще пару кварталов, Любимчик увидел старого нищего, сидящего на ящике, привалившись к стене. Видно было, что старик ждал гостя - он сидел, глядя на тот угол, из-за которого Жека появился. Но в следующий же миг он опустил лицо и замер, неподвижный, как камень. Можно было подумать, что он смотрит на жестянку с медяками у своих ног. Остановившись перед ним, Любимчик выдержал паузу, как это требовалось при обращении к старшим, и лишь затем поздоровался: