В конце концов, он бережно усадил ее на заднее сиденье.

- Пойдешь один, - напутствовал он меня по дороге, - Оружия не бери, там может быть рамка, тогда засекут сразу. Света не зажигай, вообще меньше резких движений. Нас там не очень ждут, они знают, что мы не идиоты. Так что ждут больше для порядка. Есть реальный шанс проскочить тихо, дуриком. Возьмешь телефон, когда пойдешь - созвонимся, чтобы я тебя слышал. И аппарат возьми. Герберт любит такие шутки, - он бросил мне кислородный аппарат, из канализационных трофеев.

- А как я открою мысленную дверь с помощью самовара?

- Откуда я знаю? Может, тебе достаточно будет его увидеть. Хватай его, да тащи сюда, потом разберемся.

Когда потянулись знакомые кварталы, меня затрясло. Страшно подумать, сколько я здесь не был. Сколько лет я боялся даже подойти близко.

Во всем доме горело только два окна. То ли ранние пташки, то ли наши братья полуночники.

Я надел гарнитуру на ухо и сразу услышал звонок.

- Алло!

- Меня слышно?

- Да, Чирок. Я тебя слышу. Ты славный парень! Я пошел.

Что может быть проще, чем войти в дом, в котором жил, сколько себя помнишь? Запах был тот же, знакомый до боли. Но я знал, что где-то в стенах спрятаны датчики присутствия, которые сообщают заинтересованным ребятам, что в подъезд кто-то вошел и сейчас поднимается по лестнице. Если бы при мне было оружие, автоматы уже подняли бы тревогу.

Я остановился у двери и перевел дыхание. Слишком долго медлить тоже не стоило.

- Чирок, я наверху. Вхожу.

- Ок.

Я вставил ключ в замочную скважину и повернул его. Теперь, если я хоть что-то понимал, все аварийные звонки зашлись задорной трелью.

Я открыл дверь и вошел, Ничего не случилось. Я освещал дорогу карманным фонариком. Шаг, второй. Наверное, стоит прикрыть дверь, чтобы не привлекать лишнего внимания.

- Берндт, я внутри.

Я обернулся прикрыть дверь и, в этот момент, в дверном проеме с шелестом мелькнули стальные прутья падающей решетки.

Ловушка захлопнулась.

- Чирок, это ловушка, я заперт. Уходите.

- Маску надень.

Я натянул маску кислородного аппарата. Гарнитура сползла. Я ее, как мог, поправил. Ориентироваться стало совсем трудно.

- Надел?

- Да, Чирок, надел. Уходите, они сейчас будут здесь.

- Док, бери ключ и ищи выход.

- Какой, блин, выход! Я заперт! Дверь закрыта!!

- Бери ключ и ищи другой выход. Выход есть всегда. Ты взял ключ?

- Беру. Вот он, передо мной.

- Окна проверь.

Окно открылось, но что от него толку на такой высоте.

- Вяжи веревку из тряпок, время еще есть. И можешь включить свет, все равно тебя уже обнаружили.

Я пощелкал выключателями. Свет не горел. Через стекла противогаза при свете фонарика вообще ничего не было видно. Я ощупью начал связывать простыни и покрывала. Благо, все вещи в квартире остались на прежних местах, лишь покрылись толстым слоем пыли, противно липшей к пальцам.

Чирок продолжал давать указания:

- Тебе нужна веревка длиной метра три, чтобы спуститься на нижний этаж. Один конец привяжешь к батарее под окном. К самовару тоже привяжи петлю и забрось за спину. Осторожнее.

- Уходи, Чирок. Когда выберусь, я тебя вызову.

- Хорошо, ухожу... Док, дороги перекрыты! - и, чуть позже, - Док, меня взяли. Используй ключ! Используй прямо сейчас, они идут к тебе!

Я бросил свои простыни. Господи, сейчас все кончится... Ах, да - ключ. Я поставил самовар посреди комнаты и уставился на него, как идиот.

Ничего.

На лестнице раздались шаги.

Я вновь обратился к внутреннему порталу, я рванулся к нему с такой силой, что встречный вопрос отозвался болью, где-то в затылке. И я понял, что внешний вид этого уродца не может быть ключом. Ключ - это слово, пароль, код. И я его не знал.

Я кинулся в прихожую, забаррикадировать дверь. Это могло дать несколько секунд. Хотя штурмовики разберут этот завал мгновенно. А у меня не было ничего, чтобы их остановить.

Я резким движением опрокинул вешалку, так, что она встала наискосок, через все пространство, блокируя дверь. В момент падения старые плащи разошлись, и я увидел вороненый ствол автомата. Он так и висел все эти годы, прикрытый тряпьем. Чирок, зараза, не убрал его, хоть и обещал.

Я с трудом вырвал его из кучи одежды. В дверь уже ломились. Я глянул на предохранитель - боги милосердные! Он все это время стоял на боевом взводе! Я выстрелил через дверь, и возня с той стороны стразу стихла. Я расслышал голоса: "- Говорили же без оружия. - Никогда не верь ничему, что говорит заказчик..."

Я быстро вернулся в комнату. Если они хотят взять меня живьем, то есть шанс продержаться, пока есть патроны. А потом?

Еще выстрелив по двери, я вернулся к самовару. В свете лежащего на полу фонарика я начал крутить его так и эдак.

- Петров, - услышал я голос в наушнике, и это был голос Герберта Иноэ, - Ты окружен. Выходи или я прикажу стрелять на поражение.

- Мне надо подумать, - ответил я.

- Не тяни время, сдавайся. Иначе погибнешь прямо сейчас.

- Ты не прикажешь стрелять. Я нужен тебе живым. Ты знаешь, что я успел найти нечто более чем интересное.

Иноэ замолк, а я выпустил в дверь еще три пули и вернулся к изучению самовара. Снизу, между ножками были вы какие-то надписи, но разглядеть их я не мог.

- Я говорю, ты слушаешь, - снова ожил наушник, - Ты слушаешь и...

Я сорвал с головы телефонную гарнитуру вместе с кислородной маской. Это был голос барона Засса. Какой инстинкт спас меня от его гипноза - не понятно. То ли по телефону он работает не столь эффективно, то ли спас портал в моей голове. При первых звуках этого голоса он как бы забился в судорогах в моем затылке.

Я снова натянул маску. Выходит, барон жив. Выходит, они теперь заодно. Колода собирается.

Из-за двери раздались выстрелы, но это были резиновые пули. В окна ударил свет прожекторов. И в этом свете я увидел ключ. Рядом с клеймом неведомого самоварного мастера была гравировка. Я уже узнавал почерк пра-пра-прадеда Рамашкази. Это была просто бессмысленная цепочка букв и цифр. Это был ключ. Я понял это с одного взгляда.

Я собрался было снова постучаться в портал, но нужды в этом уже не было. Он раскрывался сам, тяжело ворочаясь в моем сознании... В моем теле.

Я знал, что это была не галлюцинация. Тело мое менялось, как трансформер. Оно больше не было телом человека. Это было так страшно, что я забыл о свистящих пулях и не обращал внимания на треск моей баррикады в прихожей. Я увидел, что никогда не был человеком.

Мой скелет был изготовлен из легкого и прочного пластика. Шарнирами в позвоночнике служили стальные шары. Искусственную плоть пронизывали трубки и провода. Возможности тела были огромны, но я их никогда не использовал. Все, что мне было позволено, это симулировать Того, Чей Облик Я Ношу. Имитировать его развитие, его болезни, его старение. Когда было необходимо, я приходил в мастерскую, где тело получало обслуживание или заменялось на новое. В памяти это оставалось как медицинское обследование.

Я даже не видел ни одного человека за всю свою жизнь. Если этим словом вообще можно обозначить мое существование. Все наше бытие было всего лишь грандиозной симуляцией. И сейчас в моем сознании разворачивалось нечто, огромное, как космос и значительное, как Бог, неся с собой странное спокойствие.

Баррикада разлетелась в щепки, и в квартиру ворвался неудержимый смерч. Я взглянул на него иначе и понял, что это Блиц - человек-ракета. Я остановил его посреди комнаты и вновь задумался о себе. Маленькая часть прежнего меня билась в судорогах от страха.

- Кто я? - спросил я беззвучно.

И голос, неотличимо похожий на тот, которым Линда пела свои декламации, ответил:

- Пользователь Докар. Сессия длится двадцать две и пятнадцать сотых секунд. Группа пользователей - супервизор. Права доступа не ограничены.