– Иштар просит смягчить наказание для Инэты или сократить срок.
– Приговор – бессрочен. Так и передай.
– Понимаю. Больше ничего?
– ...
Гермес кивнул и, встав из-за стола, направился к выходу. Всадник медленно цедил из кубка двойной «молот». Анубис прислушался к его бормотанию, содрогнулся и покраснел.
Рабыня тупо смотрела в дорожную пыль перед собой. Стальная цепь крепко держала её за лодыжку. Прикованная у врат храма, она безучастно ждала, когда очередной паломник затащит её в будку, пристроенную рядом с вратами и служившую ей жильем. Паломников было много. Даже слишком. Любой бродяга, прохожий, нищий – могли воспользоваться ею.
Рабыня всё время силилась вспомнить, как и почему она здесь оказалась, кем была раньше… Но память отказывалась служить ей. Как и язык. Она могла объясняться только жестами. Сны тоже не приносили облегчения. В них, её постоянно преследовал незримый ужас, паучьими лапками впивался в тело, проникал в мозг, высасывал из неё душу… Она беззвучно кричала от страха и боли. Затем её бесцеремонно будил очередной посетитель. И распятая в паутине забвения Инэта, корчилась, видя и ощущая всё, что происходило с нею там. Лишенная речи, давилась немой болью. А когда рабыня вновь засыпала, то к Инэте приходил паук…
Они стояли у пруда в Сумеречном Саду. Выгоревший от факела Легата водоём, снова был полон.
– Почему не сказала мне раньше?
– Не хотела, чтобы ты знал.
– Я мог спасти…
– Ничего уже не исправить.
– Да. Поздно.
– Поздно, – эхом откликнулась она.
– Ты стала ещё красивее.
Иштар вздрогнула.
– Прошу тебя… никогда не пытайся больше... Я могу возненавидеть тебя. И тогда случится непоправимое.
– Этого больше не повторится.
– Прости. Но это наша последняя встреча.
– Да. Ты права. Нам лучше не встречаться.
– Ты помилуешь Инэту?
– Нет.
– Даже по моей просьбе?
– НИКОГДА НЕ ПРОСИ ЗА НЕЕ!!!
Она грустно посмотрела на него. И снова почувствовала, как тяжесть всего мира сочится скорбью от него.
– Что ты носишь в себе?
– Не спрашивай.
Она помолчала, а потом собравшись силами:
– Если это поможет тебе – я согласна.
И в тот же миг пожалела о сказанном. Пронзительная боль из мглы капюшона, двумя синими молниями ударила в нее.
– НЕТ!!! – грянуло над прудом. И после паузы – Не дано дважды войти в ту же реку. Прости.
Синие огни полыхали во мраке. Он медленно поклонился ей.
– Прощай Иштар.
И не дожидаясь ответа, развернулся, взлетел в седло.
– Прощай Легат, – тихо донеслось вслед. Конь, как ужаленный взвился на дыбы. Чёрный вихрь взметнулся и пропал. Иштар, присев под ивой на краю берега, смотрела в тёмную воду пруда. Крохотная слезинка сорвалась с ресниц и на миг зависла в воздухе.