- Она очень раскачивалась, - всхлипнула несчастная женщина. - Она всегда качается, но вчера особенно... В кухне тесно, она стукалась о стенки... Я побоялась, что она сломается... Что бы я тогда сказала Якову?
- Ах вот что! - перебил Евгений. - Так значит, это его машина?
- Ну да, - Анита снова всхлипнула, - я только пользовалась ей... О сам согласился, чтобы я и ему тоже стирала... Господи, если бы я могла знать!..
...В общем, все было ясно. Оставалось только провести следственный эксперимент - а точнее, "следственную демонстрацию": пусть жители поселка своими глазами увидят, как именно произошла трагедия! Полицейские поправили крюк и повесили искалеченную люстру. Стиральную машину снова подняли на второй этаж, наполнили водой и поставили на указанное Анитой место. Потом пригласили свидетелей. "Чем больше, тем лучше, - то ли посоветовал, то ли приказал Евгений, - пусть хоть весь поселок соберется!"
Когда все было готово, Евгений еще раз спустился на первый этаж и сам убедился, что под люстрой никого нет. У открытых окон, тесня друг друга, напряженно толпились жители поселка, и на какой-то миг Евгению стало страшно: а что если он не сумеет воспроизвести необходимое сочетание условий? Ведь резонанс - штука капризная...
Отгоняя неприятные мысли, он поднялся наверх и включил машину. Старый полуразвалившийся агрегат взревел как взлетающий лайнер, но заработал. Вибрация действительно оказалась столь сильной, что машину трудно было ухватить руками. Изловчившись, Евгений поймал ее за верхний край и начал двигать по концентрической спирали, делая паузу после каждого небольшого перемещения.
Внезапно снизу раздался крик, из-за шума машины его не расслышали, но полицейский уже поднимался по лестнице, возбужденно крича:
- Она качается! Вы слышите, господин инспектор, эта проклятая люстра качается!
- Ну что? - спросил Евгений. - Убедились?
Он отпустил машину, шагнул в сторону и только теперь почувствовал, что пол под ним и в самом деле "ходит". В тот же момент коварный прыжок оставленной без внимания машины едва не сбил его с ног.
- Выключите ее! - воскликнул инспектор.
- Нет, подождите! - поднял руку Евгений. - Пусть они увидят все до конца...
Долго ждать не пришлось - секунд через сорок сильный грохот и дружное "Ах!" возвестили о полном успехе "следственной демонстрации". Евгений повернулся к Юле:
- Идем! Я свою часть выполнил, с формальностями разберутся без нас... Господин инспектор, увидимся вечером в департаменте.
- Да, но... - инспектор, казалось, был смущен и растерян.
- Не беспокойтесь, я никогда не нарушаю обещаний! - ответил на его взгляд Евгений.
- А как же... - нерешительно проговорила Анита, отделяясь от стены.
- Да успокойтесь наконец! - не выдержал Евгений. - Вы ни в чем не виноваты, разве что в дурацком своем молчании! Но вот если бы из-за вас случился погром...
Он не договорил, и они с Юлей быстро вышли из комнаты.
- После всего этого невольно хочется помыться! - воскликнула Юля, едва они оказались на улице... - Ну какая же стерва, просто слов нет!
- Не будем судить строго, - мягко сказал Евгений, - ясно же, что жизнь у нее была несладкая...
Юля с любопытством на него взглянула:
- А правда, что все, кто служит в СБ, проходят практику в Ватикане?
- Не все, но многие... Я проходил. А что?
- Хочу понять, откуда у тебя это христианское всепрощение!
Евгений засмеялся:
- Маленькая вредина! Кстати сказать, в Ватикане отнюдь не избыток всепрощения... Скорее наоборот!
- Наоборот? - удивилась Юля. - Как, неужели и они тоже... Почему же вы тогда с ними сотрудничаете?
- Ну, "сотрудничаем" - это громко сказано. Ватикан позволяет некоторому числу наших сотрудников проходить так называемую "стажировку" подозреваю, чтобы продемонстировать широту взглядов. Но все время моего пребывания там меня не оставляла мысль, что я сам являюсь предметом изучения - с их стороны...
- Ах, так! Выходит, ты знаешь, каково это! - не могла не съязвить Юля.
- Выходит, знаю, - улыбнувшись, кивнул Евгений. - Правда, в моем случае это было еще менее приятно: меня изучали холодно и внимательно, как потенциального противника. Мне не раз приходилось слышать (и это говорилось с искренним сожалением!), что наша страна еще не созрела для настоящего католицизма, что вот когда...
- Еще чего не хватало! - Юля буквально подпрыгнула от возмущения. Но... неужели это и в самом деле возможно?
- Все возможно, - спокойно ответил Евгений. - Такие процессы развиваются медленно, даже не годами, а десятилетиями, и могут подкрасться незаметно. Сначала запреты на профессии ради всеобщего блага, потом... Впрочем, не стоит сейчас об этом! - прервал он себя: они уже дошли до окраины поселка, где стояли вертолеты. - Лучше скажи, тебя подвезти или проводить?
- Ни то, ни другое! - отозвалась Юля. - Прямо здесь и попрощаемся...
Она уловила тень досады в эманации Евгения и немного обрадовалась, но тут же разозлилась на себя: не хватало только романтических приключений с работником СБ! Любовник, который в свободное время будет тебя исследовать!
Да, но неужели он спасал их сегодня ночью только по долгу службы? Ведь он рисковал... и серьезно рисковал!
Юля подошла к "Алуэтту" и медленно, будто в первый раз, рассмотрела его - тонкие ажурные, почти игрушечные полозья, узкая хвостовая балка, абсолютно прозрачная кабина, за стеклом которой пилот виден как на ладони и беззащитен перед вооруженной толпой!
- Как же ты не испугался? - тихо спросила она. - Ведь тебя могли...
Евгений пожал плечами.
- Лучше когда вначале страшно, чем когда потом стыдно, - усмехнулся он. - А если серьезно... Просто некогда было раздумывать! И все оказалось совсем не сложно...
"Не сложно!" Юля увидела, что стоит за этой короткой фразой и еще раз ощутила, как близок был "Лотос" к гибели... И как будто чья-то злая воля руководила цепью роковых случайностей! Одно несчастье цеплялось за другое, за невероятным событием следовало еще более невероятное - и в результате едва не произошло трагедии! Юля повернулась к Евгению:
- Послушай, тебе не показались странными все эти совпадения? В поселке, и потом...