Туше.

— Отпусти меня.

— Приходи ко мне сегодня вечером. Мы поговорим. — Его глаза искренни, когда он говорит это, и я ненавижу себя за то, как сильно хочу согласиться.

— Если ты просто хочешь поговорить, мы можем встретиться где-нибудь в другом месте. Или мы можем сесть прямо сейчас, совершенно порознь, и все обсудить.

— Хорошо, но не здесь. Где ты хочешь встретиться?

Моргаю.

— Я не хочу встречаться. Я просто хочу, чтобы ты меня отпустил.

— Если бы ты хотела, чтобы я тебя отпустил, то уже давно бы освободилась.

Правда.

— Просто...

— Помолчи секунду. — Он закрывает мне рот рукой, и дверь за моей спиной начинает дребезжать.

— Айзек? — зовет мисс Харт через дверь и стучит.

— Черт, — шипит он, все еще зажимая мне рот рукой.

— Айзек? — Дверь снова гремит, прежде чем стук ее каблуков, наконец, удаляется.

— Пожалуйста, встреться со мной сегодня вечером. — Практически умоляет он шепотом. Телефон на его столе начинает вибрировать. — Где захочешь. Когда захочешь.

— Нет.

Внезапно я лечу назад, рука снова зажимает мне рот. Мое сердце начинает дрожать вместе с телом, колотясь так быстро, что я слышу его, когда меня опускают на пол за столом Айзека.

— Блядь! — Чертыхается он, мы оба забиваемся в угол класс. — Кэтрин у окна.

Теперь я всерьез паникую.

— Твой телефон на столе.

— Она просто подумает, что я забыл его. — Он прижимает нас еще дальше в угол. — Прости… Я не должен был запирать нас здесь.

— Нет, не должен был. — Я раздраженно меняю свою неудобную позу, когда он снова прижимает меня к своей груди. Я должна сказать ему, чтобы он отпустил меня, но то, как он гладит меня по волосам, успокаивает мое перепуганное тело.

— Я приревновал. — Мое тело напрягается. Он продолжает. — Я так сильно ревновал, что был слеп. Не знаю, о чем я думал. — Его рука перестает гладить мои волосы и вместо этого поворачивает мою голову к нему лицом. Это неловкое положение, но не такое уж неудобное. — Я оказался в ситуации, когда не думаю, что смогу позволить кому-то другому получить тебя. Не думаю, что смог бы это вынести.

Мое сердце пропускает удар. По телу пробегает дрожь, отчего по рукам пробегают мурашки.

— И я знаю, что ты не можешь быть моей, — тихо шепчет он, его рука лежит на моем подбородке. — Знаю, что это невозможно.

— Да... — Я киваю один раз и пытаюсь отвернуться, но его рука не позволяет мне этого сделать. — Я знаю.

— Ты так молода.

Я хмурюсь, услышав это.

— У меня есть кое-что для тебя. — Он лезет в задний карман, не забывая о своих ногах, на случай если она все еще смотрит в окно. Сомневаюсь, что это так. — Я купил это на твой день рождения, но так и не подарил тебе, в основном потому, что боялся, что ты придаешь этому большое значение, а затем... — Он показывает мне подарочную коробку и позволяет мне отодвинуться, прежде чем осторожно взять ее. Понятия не имею, что там. Подарочная коробка длинная, серебристая, прямоугольной формы. — Побоялся, что не придашь.

У меня перехватывает дыхание, когда я поднимаю крышку и вижу внутри красивый шарм-браслет.

— Связаны навеки...

— Знаешь этот бренд?

— Всегда хотела что-нибудь оттуда. — Я с тоской смотрю на цепочку из белого золота с крошечными подвесками, готовыми к тому, чтобы их прицепили. — Они недешевые. Зачем ты купил мне его?

Он не отвечает. Вместо этого он достает его из коробки, и я замечаю одинокий шарм, висящий в центре. Он имеет форму крошечной книжки, полупрозрачно-зеленого цвета.

— Почему книга?

Он прочищает горло.

— Зеленый — мой любимый цвет, а книга... ну, это был единственный шарм, который мог бы как-то обозначить то, как мы познакомились.

— Это... Я не могу его принять. — Я кладу коробочку ему на колени и убираю руки. Он хватает меня за запястье и быстро застегивает браслет. Он идеально сидит, такой легкий и красивый. — Я, правда, не могу принять его.

— Я не приму его обратно. К тому же, уже слишком поздно. Срок возврата составляет всего семь дней, если только он не бракован.

Я держу маленькую хрустальную книгу между пальцами и подумываю о том, чтобы сорвать браслет. Он слишком драгоценный, чтобы повредить его, и слишком много значит, чтобы портить из-за такого предательства.

— Я тебя не прощаю.

— Я подарил тебе его не поэтому, — хмурится он, закрывая подарочную коробку и засовывая ее в мою сумку. — Я просто… даже не знаю, что тебе сказать. На твоем месте я бы не простил себя. Кстати, мой отец тоже в ярости из-за моего поступка...

Моргаю.

— Добро пожаловать в клуб.

— Мне жаль. — Он садится и выглядывает из-за стола, прежде чем снова посмотреть на меня с таким же раскаянием в глазах, как и раньше. — Надеюсь, что, в конце концов, ты сможешь меня простить.

Снова касаюсь кристалла, опускаюсь на колени и смотрю ему в глаза.

— Спасибо за мой подарок. Мне очень нравится.

Он улыбается, и на мгновение я отвечаю ему тем же, прежде чем выглянуть из-за стола и убедиться, что все чисто.

— Останься, еще немного.

Он шутит?

— Твое чувство вины делает тебя сумасшедшим. Если нас поймают, нам придется многое объяснять.

Почему я сейчас здесь единственный взрослый человек?

— Порви с Гарретом.

Мои глаза расширяются от удивления.

— Что?

— Порви с Гарретом. — Его глаза сужаются.

— Не думаю, что ты в том положении, чтобы что-то требовать от меня.

— Я терпеть не могу этого придурка. Он тебе не подходит.

— А ты подходишь? — Услышав мои слова, он тут же закрывает рот. — Мне нравится Гаррет.

Его глаза темнеют и становятся почти опасными.

— Как можно так внезапно перейти от пьяного веселья к поцелуям на публике? — Затем его глаза становятся еще темнее и определенно опасными. — Ты сделала какую-то глупость?

— Дай определение глупости. — Мне не нравится, к чему все ведет.

— Ты спала с ним? — спросил он.

— А если так?

— Я не хочу знать. — Он отводит взгляд и закрывает глаза. — Просто уходи. Постарайся, чтобы никто не увидел, как ты уходишь.

У меня начинает звонить телефон. Я достаю его из сумки и вздрагиваю, когда на экране высвечивается имя. Я не отвечаю, но это не имеет значения, потому что Айзек его заметил. Он не лгал, когда говорил, что ревнует; я вижу вспышку ревности в его глазах.

— Увидимся на занятиях в пятницу. — Я встаю и быстро отряхиваю пыль с рук.

Он молча провожает меня до двери.

— Пожалуйста, приходи ко мне вечером.

— В этом нет необходимости. Мы уже поговорили. Какой в этом смысл? Это ни к чему не приведет. — Я приоткрываю дверь и выглядываю наружу, после чего распахиваю ее полностью. — Я не стою того, чтобы из-за меня ты потерял работу.

И с этими прощальными словами я ухожу и не оглядываюсь назад.

В полночь, когда я лежу в постели, теребя свой новый браслет и изо всех сил пытаясь уснуть, мне приходит сообщение.

Айзек: Что, если бы это было возможно? Ты бы попробовала?

Мне даже не нужно гадать, о чем он говорит. Я сразу все понимаю. К сожалению, я не знаю ответа на этот вопрос. По крайней мере, я думаю, что не знаю, но потом мои пальцы все равно двигаются по экрану и набирают ответ за меня.

Айзек

Приходит ее сообщение, я открываю его дрожащими руками.

Элоиза: Ты должен мне поездку во Францию.

Я улыбаюсь, не в силах сдержаться, прежде чем сунуть телефон под подушку и перевернуться на живот. Я все еще чувствую ее запах на простынях, он опьяняет.

Когда двадцать минут спустя мой телефон снова вибрирует, я с нетерпением хватаю его, надеясь, что это что-то хорошее, и молясь, чтобы это не был отказ в последнюю минуту.

Элоиза: Открой дверь.

Я делаю, как она просит, и втягиваю ее внутрь. Прежде чем она успевает заговорить, я завладеваю ее губами в поцелуе, который превосходит все остальные.

Она обхватывает меня руками и ногами, когда я закрываю за нами дверь, и дрожит, пока я несу ее в спальню.

Не уверен, как это произошло. Не уверен, когда это произошло, но эта девушка стала моей зависимостью. Внезапно меня больше ничего не волнует, кроме как погрузиться в нее и сделать ее своей.

И когда я наконец это делаю, то оказываюсь на седьмом небе от счастья, и на этот раз я не чувствую никакой вины, только приятное ощущение и обожание по отношению к спящей женщине, распростертой на моей груди.

Теперь я понимаю текст песни «Считая звезды» группы «OneRepublic»: «Я испытываю что-то столь правильное, совершая нечто неправильное».

Я должен отпустить ее.

Только я не хочу этого, у меня не хватило бы на это сил.