— Но... мои друзья, Джудит, твой отец, мои родители, — плачу я и на мгновение прикусываю нижнюю губу, прежде чем добавить. — И ты.

Он напрягается, не отрывая взгляда от стойки.

— Мы знали, что это не продлится дольше лета. Мы знали, когда ввязывались в это.

— Знаю, но...

— Но ничего. Каждый человек в этом списке желает тебе счастья. Они хотят, чтобы ты поступила туда, куда хочешь, и получила образование, которого заслуживаешь.

— Знаю...

— Не отказывайся от этого, не ради них и уж точно не потому, что думаешь, что у нас будет какой-то сказочный роман. Бостон по-прежнему далеко. Я по-прежнему буду видеться с тобой только по выходным. Отношения на расстоянии не работают. — Знаю, что он прав. Но легче от этого не становится. Он обходит стойку и притягивает мою голову к себе, чтобы коснуться губами моего лба. — Давай просто не будем ничего усложнять, как раньше. Если мы продержимся до лета... — Если? — Мы сможем достойно отпраздновать наши последние несколько недель. Сможем уехать на несколько дней.

Я прочищаю горло и делаю шаг назад.

— На самом деле, я собираюсь во Францию. Я уезжаю через несколько дней после окончания занятий.

Я вижу, как у него опускаются веки.

— Твой отец оплатил?

— Да.

— Должно быть, хорошо иметь богатого папочку. — Он произносит это монотонным голосом, но я знаю, что он насмехается надо мной, и не знаю почему.

У меня отвисает челюсть. Как он смеет? Может, моему отцу и комфортно в финансовом смысле, но он никогда не баловал меня. Он платит за мое образование и проживание, но не более того. Кроме того, он не богат, его доход чуть выше среднего, это просто обеспечивает нам комфортную жизнь.

— Я ухожу, — огрызаюсь я, возвращаясь в спальню за письмами. На мгновение я успокаиваюсь, игнорируя его краткую вспышку горечи. Я списываю это на ревность. Возможно, он не может поверить, что у меня есть шанс, которого у него никогда не было. И все же, вряд ли это моя вина. — Воскресенье все еще в силе? — Я держу свои конверты в руках, используя их как защиту от его пассивного поведения. Они меня почти не защищают.

— Я не знаю. Я позвоню тебе. Мне нужно подумать.

— Тебе нужно подумать? — Ладно, теперь я заинтересована и немного раздражена. — О чем?

— Об этом. — Он делает жест рукой между нами обоими.

Я не могу из-за этого переживать. Я не могу остаться. Сегодня хороший день. Нет, сегодня потрясающий день, и он не испортит его своими глупыми размышлениями.

— Что ж, тогда позвони мне, когда во всем разберешься, — огрызаюсь я и направляюсь к двери. Он не следует за мной. Я распахиваю ее и захлопываю за собой. Моя ярость не утихает, но, по крайней мере, в моей голове проясняются некоторые вещи.

Он прав. Кембридж не так уж далеко, и хоть я не смогу приезжать каждые выходные, я все равно смогу часто приезжать домой. У меня будет еще больше времени, если я не буду привязана к мужчине, с которым в течение следующих двух лет я даже не смогу законно встречаться.

Айзек

Мы оба знали, во что ввязываемся. Мы оба согласились, что это все временно, что ни один из нас не будет ожидать слишком многого от другого.

Я знал, что она поступит в университет. Знал, что она уедет, но я ничего не могу поделать с тем, как это чертовски больно.

С мамой в таком состоянии и отцом совсем одним, я не могу уехать. Я должен остаться. Я хочу остаться со своими родителями. Впервые я хочу поступить правильно.

Мы с Элоизой совершенно на разных жизненных этапах. Мы никогда не думали, что это будет серьезно. Предполагалось, что мы просто будем наслаждаться обществом друг друга, не усугубляя всей той ерундой, которая сопутствует отношениям.

Я должен остаться, а она должна уехать. Другого выхода нет.

Так почему же это так больно?

Это не про меня. Я так не поступаю, я не испытываю чувств, которые калечат меня. Я просто проживаю дни. Таким я всегда был и таким всегда буду.

Мне просто нужно вернуть все обратно.

Я должен вернуться в прошлое и стать таким, каким я был до того, как у меня появились чувства.

Начиная с сегодняшнего дня.

Позже я просто поговорю с ней. Мы покончим с этим и будем двигаться дальше. К тому времени, когда она поступит в университет, для меня это уже не будет иметь значения.

День длинный, слишком длинный, а наше дневное занятие начинается еще не скоро. Когда оно все-таки начинается, я с раздражением вижу, что Элоиза выглядит бодрой и взволнованной, разговаривая со своими друзьями об университете и Франции. Понимаю, что она должна быть взволнованной и очень гордиться собой. Наверное, в глубине души я просто надеялся, что она будет немного больше переживать из-за того, что происходит между нами.

Я жду окончания урока и того, как она попрощается со своими друзьями, прежде чем облокотиться на парту и попытаться изобразить легкую улыбку.

— Я хочу извиниться за свое поведение прошлым вечером, — тихо говорю я, оценивая ее реакцию взглядом. Она кивает, но ничего не говорит. — Я просто думаю, что на данный момент...

Она слегка хмурится.

— Ты расстаешься со мной.

Это не вопрос, это утверждение. Она знала, что это произойдет, но все равно выглядела бодрой и счастливой со своими друзьями. Полагаю, это хорошо. Это значит, что мы можем расстаться по-дружески.

— Я просто думаю, что будет лучше, если мы сделаем это сейчас, а не через пять месяцев. Потом будет сложнее.

Она кивает, все еще хмурясь. Затем смотрит на часы и хмурится еще сильнее.

— Мне нужно идти. Мне нужно работать.

— Мы можем остаться друзьями. — Я выпаливаю банальную фразу, прежде чем успеваю себя остановить.

— Конечно. — Она перекидывает сумку через плечо и улыбается. Ее улыбка выглядит искренней. — Итак, мы просто вернемся к тому, что было раньше?

Хороший вопрос.

— Наверное.

— Что ж, хорошо. — Она, похоже, совсем не расстроена. — Я даже рада, что ты принял это решение. Я выбрала два. — На мгновение я задумываюсь, что она имеет в виду, но потом вспоминаю, что нужно принять два университета, а потом выбрать один. — Я выбрала Кембридж и Бостон, но, думаю, в конечном итоге я поступлю в Кембридж, и ты прав, отношения на расстоянии никогда не работаю.

Она на редкость хорошо к этому относится. Испытывала ли она вообще какие-нибудь чувства ко мне?

— Что ж, я рад, что мы пришли к согласию.

— Я тоже. — Она с облегчением выдыхает. — Думала, все будет намного хуже.

— Я тоже. — Все еще не могу поверить, что все так хорошо складывается. — У нас все хорошо?

— Ага. Имею в виду, зачем мне хотеть быть связанной? Я собираюсь поступить в университет, где огромный круг знакомств.

Моя челюсть сжимается.

— Да. Круг знакомств определенно… внушительный.

— И мне не придется так часто возвращаться. — Она проводит рукой по волосам, внезапно выглядя не совсем в порядке, но и расстроенной она тоже не выглядит. — Это идеальная ситуация. Это идеально. К тому времени, как я уеду, ты будешь здесь, а я — там, и это уже не будет иметь значения. — В ее словах нет особого смысла. — Потому что, даже когда я поступлю в университет, мы не сможем внезапно стать открытыми и честными со всеми. — Ее голос становится выше, а речь — быстрее. — А кому это нужно? Кому нужны отношения, в которых люди должны скрываться?

— Да...

— Так что спасибо тебе за… не знаю... то, что освобождаешь меня или что-то типо того. — Теперь она определенно выглядит расстроенной. — Было весело, пока это длилось, но, думаю, это к лучшему, потому что твой папа и... ну, я не всегда могу быть рядом и... — Мое сердце сжимается, когда ее глаза начинают блестеть от непролитых слез. — Я просто… я пойду.

— Элли...

— Нет, не надо. — Она поднимает руку, чтобы я не мог схватить ее и остановить. — Не делай этого сейчас.

— С тобой все будет хорошо, — пытаюсь я, но ее серьезные глаза внезапно вспыхивают яростью, которой я у нее никогда не видел.

— Да пошел ты, Айзек! — Я потрясенно моргаю. Что, черт возьми, мне на это сказать?

— Элли.

— Нет, не надо... — Она кладет руку на дверь, в то время как другая берется за ручку, готовая потянуть ее вниз. — Я скажу это только один раз. Если я выйду за эту дверь, если я уйду... Я не вернусь. Никакое количество слов, поцелуев и милых подарков не вернет меня.

Такая окончательность действительно задевает за живое. Я игнорирую удар в сердце и киваю.

— Я серьезно, если ты делаешь это, чтобы быть кем-то вроде сияющего рыцаря, и все равно позволяешь мне уйти, я тебя не прощу. — Ее опухшие глаза встречаются с моими. — Я не вернусь, ни сейчас, ни через два года, никогда.

Печальная дрожь в ее голосе разбивает мне сердце.

— Разве ты не хочешь этого?

Она сердито смотрит на меня.

— Нет! Почему я должна хотеть этого? Мне нравится проводить с тобой время. Думала, что у меня есть еще как минимум пять месяцев.

— Но, если этому суждено закончиться, не проще ли покончить с этим сейчас?

Теперь она смотрит на меня как на идиота. Может, так оно и есть.

— Все, кто в отношения, знают, что есть шанс, что ничего не получится через две недели, три месяца, шесть лет, поэтому они наслаждаются этим, пока могут, и решают справиться с горем, когда оно наступит. Какой смысл расставаться сейчас, а не пять месяцев спустя? — Она подносит руку ко рту. — У тебя есть кто-то еще? Ты хочешь встречаться с кем-то своего возраста?

— Нет, конечно, нет. Я просто хочу как лучше для тебя и для себя.

— И для меня лучше всего — это закончить то, что я люблю, потому что это все равно закончится?

Люблю?

— Что-то, что ты любишь?

— Ты знаешь, что я имею в виду. Мне нравится проводить с тобой время. Мне нравится спать с тобой и убирать за тобой, как за неряхой. Если бы мне это не нравилось, я бы покончила с этим раньше, и ты бы тоже. Мы сильно рискуем… ты сильно рискуешь. И теперь, что? Решаешь покончить со всем этим, потому что считаешь, что так будет лучше?

— Я думал...

— Что ж, не думай. Никогда не думай. Таков был уговор. Мы не должны были думать обо всем остальном. Наши отношения другие. Это были твои слова, не мои! — Она закрывает дверь на замок и хлопает меня ладонью по груди. — Если ты считаешь, что я не справлюсь, то это мое решение. Это не тебе решать. Мы партнеры, мы равны.