— Я просто не хочу причинять тебе боль.

— Тогда возьми свои слова назад и пригласи меня куда-нибудь в воскресенье, как ты и обещал.

Я прислоняюсь спиной к стене и тру лицо руками.

— Я не могу.

— Почему?

— Потому что... — Дайте мне минуту подумать.

— Потому что, что?

— Я просто... я не...

— Айзек, ты поклялся, что мы не будем этого делать, если это не будет тем, что мы точно хотим. Ты точно этого хочешь? Ты хочешь, чтобы я ушла и никогда не возвращалась? Неужели я ничего для тебя не значу?

Она глупая?

— Ты значишь все для меня. — Я произношу это немного громче и настойчивее, чем намеревался. Мы оба замираем. — Быть может, нам стоит подумать об этом. Утро вечера мудренее.

— Я значу для тебя все? — Она произносит это с придыханием, и я тут же сожалею о своей вспышке.

— Я хочу для тебя только самого лучшего.

Она проводит рукой от моей груди к шее, после чего зарывается пальцами в мои волосы.

— Ты для меня самое лучшее.

— Я твой учитель.

— Мне все равно. — Она подходит ближе, и я кладу руки ей на бедра. — Мне нет до этого дела. И никогда не было.

Я издаю стон, когда ее зубы прикусывают кожу на моей шее. Она пытается отвлечь меня.

Элоиза

Я касаюсь языком его кожи, ощущая горьковатый привкус его лосьона после бритья, а также его аромат. Его руки сжимаются на моих бедрах, когда я трусь об него, стараясь, чтобы мои бедра соприкасались с идеальным местом.

Я забываю, где мы находимся. Забываю, почему мы здесь. Забываю о рисках и нарушениях.

Мы связаны, как обычно, в смутном тумане вожделения. Наши тела сливаются воедино, когда наши языки сливаются и массируют друг друга, прижимаясь друг к другу.

Мои руки развязывают его галстук в то время, как его скользят под мою юбку и обхватывает мою задницу грубо, но, ох, так великолепно.

Я прерываю наш поцелуй только для того, чтобы вдохнуть, а затем, как только мои легкие наполняются воздухом, я расстегиваю его рубашку и ощущаю каждый дюйм кожи под ней.

Вокруг полно окон, любой может пройти мимо и увидеть. Он может потерять работу. Я могу погубить свою репутацию, но мне все равно.

Прямо сейчас паника от того, что я могу потерять его, ранит и пугает меня намного больше.

— Ты нужен мне, — говорю я. — Немного дольше.

Он стонет в знак согласия, в то время как моя рука скользит к нему в брюки. Неудобный угол наклона не мешает мне крепко обхватить его и медленно поглаживать, пока наши тела пытаются сблизиться еще больше. На данный момент это физически невозможно, но я ничего не могу с собой поделать.

Он срывает мои трусики в сторону, заставляя ткань порваться с одной стороны. Я чувствую его пальцы, дразнящие, играющие и поглаживающие, в то время как другой рукой он приподнимает меня, заставляя обхватить его ногами. Я не колеблюсь. Даже холодный стол не заставляет меня перестать дергать за ремень на его брюках и высвобождать его внушительную длину.

Он издает громкий и продолжительный стон, когда погружается внутрь, его бедра оказываются на одном уровне с моими.

— Дай мне свою шею.

Я откидываю волосы в сторону и закрываю глаза, когда его зубы и губы исследуют изгиб моей шеи. Она слегка покалывает, но это не плохо, это потрясающе.

Я стону, не в силах остановиться. Он проникает все глубже, пока его пах не оказывается напротив моего. Я люблю это. Люблю это ощущение. Люблю, как оно сводит меня с ума и вызывает трепет.

Думаю, я люблю его.

— Рот, — приказывает он, и я подставляю ему свой рот. — С тобой так хорошо, Элли. Ты чертов рай.

Я взвизгиваю, когда меня переворачивают и толкают вперед на стол, пока мои руки и грудь не оказываются на множестве книг и бумаг, разбросанных по деревянной поверхности. Карандаши и листы падают на пол, когда он врезается в меня сзади, проникая глубже, чем когда-либо. До сих пор мы никогда не делали этого в такой позе, и я не могу представить, почему.

Его пальцы ласкают мои складочки, когда он проникает внутрь, и это уже чересчур. Это больно, но в хорошем смысле. Это обжигает, ноет, пульсирует, и каждый дюйм моего тела вспыхивает.

Он поднимает меня за волосы. Мне не больно, даже когда он заставляет меня выгнуться дугой и впивается зубами в мою шею. Его движения такие дикие. Он никогда не был таким грубым, и, боже, меня это заводит.

Я не хочу останавливаться, но мне отчаянно необходима разрядка. Отчаянно необходимо сорваться с края, особенно когда его рука хватает меня за грудь через рубашку и сжимает, не сильно, но и не нежно.

— Я сейчас... — Я издаю хриплый стон, поскольку удовольствие продолжает нарастать. — Это… я...

Его пальцы двигаются быстрее, описывая круги и потирая наилучшим образом.

Наконец, я сжимаюсь и пульсирую, мой оргазм распространяется по моему телу, набирая силу по мере того, как он толкается быстрее и жестче. Мое дыхание прерывается. Я не могу ни стонать, ни кричать, ни издать ни звука. Все, что я чувствую — это его и огонь.

В ту секунду, когда я обмякаю, он выходит из меня, роняя меня на стол, прежде чем с криком излиться на кусок салфетки.

Вот черт. Без презерватива. Я даже не подумала об этом.

Он видит беспокойство в моих глазах, когда я выпрямляюсь.

— Все в порядке, — уверяет он меня, выбрасывая салфетку в мусорное ведро и натягивая брюки, пока я поправляю свою одежду. — Я не сделал этого внутрь.

Это не то, о чем я беспокоюсь. У меня даже овуляции нет, поэтому я знаю, что если он вынул, то это невозможно. Меня беспокоят инфекции и заболевания. Я никогда не занималась сексом без презерватива и знаю, что я чиста. В прошлом году я проверялась с Хейли, когда она переспала с Райли и презерватив порвался.

Внезапно я понимаю, что ничего не знаю об Айзеке. Не знаю, с кем он спал, со сколькими или даже… Я просто ничего не знаю об этой его стороне. Я также не уверена, что хочу это знать.

— Это было так опасно, — говорит Айзек, резко выдыхая. Он смотрит на часы и чертыхается. — Нам нужно идти. Скоро придет уборщица.

Я взбиваю волосы и поднимаю с пола сумку, прежде чем открыть дверь.

— Как думаешь, кто-нибудь видел?

— Надеюсь, что нет. — Он проверяет окна, прежде чем прижаться губами к моим губам. — Увидимся в воскресенье?

— Не говори этого только потому, что у нас только что был секс. Это нечестно по отношению ко мне.

Его пальцы скользят под шов моего топа.

— Я не просто так это сказал. Мы оба подумаем об этом в ближайшие пару недель. Поздравляю с поступлением в Кембридж. — Он снова целует меня и, прежде чем выпустить, выглядывает за дверь. — Это было неосторожно. — Его голос тих, а глаза нервно осматриваются, пока он запирает за мной дверь. — Это не может здесь повториться.

Я киваю.

— Согласна. Я в ужасе прямо сейчас.

Он вздыхает и делает большой шаг в сторону от меня.

— Я тоже. Иди. Будь у меня в воскресенье к десяти.

Хочу пуститься в припрыжку, но у меня слишком все ноет, поэтому я останавливаюсь на медленной походке с широкой улыбкой на лице.

Я только что переспала со своим учителем в его классе. Есть что-то чертовски правильное в этом неправильном. Лишь надеюсь, что мы не перешли черту.

Сижу в своей комнате и планирую поездку в Париж. Небо темнеет, моя мама готовит что-то особенное. Пахнет потрясающе.

На моем телефоне высвечивается сообщение от Айзека. Я улыбаюсь, когда вижу его, но эта улыбка быстро исчезает.

Айзек: Не приходи сегодня, я немного выпью с Диплоком, Харт и Чейни. Не уверен, насколько поздно вернусь.

Айзек: P.S. Сегодня было потрясающе. Думаю, мы в безопасности. Если бы кто-то нас видел, мы бы уже узнали.

Я закрываю ноутбук и пялюсь на первое сообщение, которое он прислал.

Элоиза: Хорошо, я рада, что мы в безопасности. Хорошо повеселиться :-)

Ладно, может быть, я немного завидую, что он выпивает и общается с людьми в городе, а я нет. Если бы я была на несколько лет старше и не была его ученицей, то сидела бы там с ним, выпивала и смеялась с его друзьями.

Я ненавижу это. Мне нужно отвлечься.

— Ужин готов! — Кричит мама, и внезапно я перестаю чувствовать себя такой голодной.

Однако я внезапно чувствую сильную жажду.

Айзек

Я смеюсь над Стюартом и осушаю свой бокал. Третье пиво ударяет мне в голову. Прошло слишком много времени с тех пор, как я позволял себе пить.

— О, отлично, похоже, прибыл подростковый фан-клуб. — Кэтрин вздыхает, и все смотрят на дверь. Входят три человека, которых я не узнаю, за ними следуют три человека, которых я знаю.

— Хочешь уйти? — Тихо спрашивает Чейни.

Я на секунду закрываю глаза, молясь, чтобы мне показалось, молясь, чтобы ее на самом деле здесь не было, хотя и знаю, что она здесь. Просто надеюсь, что у нее есть сестра близнец, о которой я не знаю.

— Здравствуйте, мисс! — Кричит Хейли, безумно махая рукой.

Элоиза улыбается в нашу сторону, прежде чем перевести взгляд на меня; ее улыбка превращается в ухмылку. Черт. Кэтрин вежливо машет рукой.

— Не, — говорю я Чейни. Теперь нет смысла уходить.

Полагаю, она мне задолжала. Лишь надеюсь, что у нее не войдет в привычку проверять меня. Я не виню ее после сегодняшнего. Полагаю, она искренне думала, что я ухожу от нее к кому-то другому. Как же она ошибалась.

Господи Боже, она сегодня чертовски красива.