Глава девятая
Бренна
Семья Эрроувуд – удивительная. Это все, о чем я продолжаю думать. Сегодня было так весело. Мы ели, смеялись, пили вино, а теперь сидим у костра и подшучиваем друг над другом. Дети гоняются за светлячками, все ладят друг с другом и играют в ладушки. Когда я подъехала к дому, мое сердце было в предвкушении. Я так волновалась о том, что они обо мне подумают, будут ли постоянно говорить о Люке или о том, как странно будет общаться с двумя известными людьми. Не говоря уже о том, что я была в ужасе от того, что снова увижу Джейкоба. Но вместо того, чтобы быть странным, это был самый спокойный день за последнее время. Эти люди – семья. Семья, которая наполнена ссорами и попытками поставить кого-то в неловкое положение до того, как он сам станет мишенью. Это все, о чем я мечтала в детстве, и они приняли меня в свои ряды с распростертыми объятиями.
– Держу пари, что левой рукой я смогу забросить мяч дальше, чем ты правой, – бросает Шон вызов Деклану после их спора. На этот раз я не поняла, в чем заключался спор.
Деклан насмехается.
– Ну ты даешь. Ты думаешь, что ты какой-то крутой парень, но это не так, красавчик.
– Кажется, этого крутого парня зовут Жеребец.
Я хихикаю и допиваю вино одним глотком.
– Бренна, ты должна простить мальчикам их плохое поведение. Могу пообещать, что их мать воспитывала их лучше, чем это, – говорит Сидни, хлопая мужа по груди.
– Мне это нравится.
– Тебе нравятся их постоянные разговоры о всяком дерьме? – спросила Девни, приподняв бровь.
Я пожимаю плечами.
– Я была единственным ребенком, поэтому наш дом был очень... тихим. У нас не было постоянного смеха, и за семейными ужинами мы были только втроем. А это так весело.
Джейкоб смеется.
– Думаю, в детстве мы вчетвером поменялись бы с тобой местами.
– Это потому, что вы не знали, что такое одинокое детство.
Он поднимает руки.
– Полегче, док.
Я закатываю глаза.
– Это я не как психолог, а как человек.
Шон подталкивает Джейкоба.
– Будь осторожен, ты можешь оказаться ее следующим подопытным пациентом.
– Я?
– Ты больше всех нуждаешься в терапии, – с усмешкой говорит Деклан.
Сидни фыркает.
– Это спорно.
Джейкоб бросает на него взгляд.
– Я уже объяснил вам, придуркам, насколько я превосхожу вас в своем мышлении.
– Правда? – говорю я, не в силах сдержаться.
Три брата смеются.
– Ну вот, – говорит Шон, потирая руки.
Джейкоб снова поворачивается ко мне.
– Думаешь, мне нужна помощь?
– Нам всем нужна помощь, но я думаю, что тебе она нужна больше.
Коннор обходит вокруг и снова наполняет бокалы всех девушек, за исключением бокала Девни, которая качает головой.
– Ему это нужно больше, чем кому бы то ни было. Я бы поставил на это свой дом.
Джейкоб отмахивается от него.
– Это говорит придурок в каноэ, который боится уток. И я приму твою ставку, если это означает, что ты будешь в крошечном домике.
– Мне было шесть лет, когда я боялся уток, – он игнорирует второе замечание о домике.
Сидни прочищает горло.
– Шестнадцать.
– Ты лгунья, Сидни Эрроувуд, – хрипло говорит Коннор.
– Здесь есть какая-то история, – говорю я, любопытствуя, к чему все это приведет.
Коннор качает головой.
– До меня мы доберемся позже, а сейчас давайте не будем отвлекаться от темы, док. У моего брата Джейкоба есть некоторые проблемы. Глубоко запрятанные проблемы. Вещи, с которыми... Я не знаю, сможет ли кто-нибудь помочь бедному ублюдку справиться с ними.
– Единственная проблема заключается в том, что я хочу бить всех трех своих братьев, пока они не заплачут, – сквозь зубы произносит Джейкоб.
Братья смеются.
– Управление гневом – хорошее начало.
– Я знаю их с тех пор, как они были маленькими, поверь мне, здесь нет недостатка в проблемах, – сообщает Девни.
– Однако Джейкоб подает больше всего надежд среди всех этих мальчиков.
– Почему? – спрашиваю я.
Девни улыбается.
– Он любит больше всех и у него самое большое сердце.
Я перевожу взгляд на него, а он смотрит на огонь, не желая ни на кого смотреть. Джейкоб показал, что его сердце определенно большое. Предложение работать с подростками, когда ты голливудская суперзвезда, говорит об этом.
– Я вижу это, – говорю я, и его глаза переходят на меня, но он не поворачивает головы. – Я имею в виду, что он провел время с одиннадцатилетним мальчиком, которого никогда не видел, и теперь собирается стать режиссером их пьесы.
Пиво летит к огню, и Сидни похлопывает мужа по спине.
– Ты в порядке?
Деклан кивает.
– Прости, ты сказала, что Джейкоб ставит пьесу?
– Для детей средней и старшей школы.
Он поворачивается к Джейкобу.
– Ну, когда мы сказали, чтобы ты обязательно чем-то занялся, пока будешь здесь в течение следующих пяти месяцев, я не ожидал такого.
– Себастьян упомянул об этом, и... ну, я не мог отказать парню. У меня есть и другие причины.
Он смотрит на меня, и в его глазах что-то есть. Что-то, что я не знаю, как интерпретировать. Это чувство тоски, смешанное с опасением. Бабочки в моем животе взлетают, вызывая нервную дрожь. Что такого в этом мужчине? Почему меня так тянет к нему, хотя все мои инстинкты говорят мне, что я не должна испытывать таких чувств? Я так давно не испытывала таких чувств ни к кому, кроме своего мужа, но Джейкоб Эрроувуд заставляет меня чувствовать себя женщиной. Женщиной, которую можно желать, лелеять и о которой можно заботиться. Моя грудь поднимается и опускается чуть сильнее, когда меня осеняет это осознание.
Элли улыбается и протягивает к нему руку, прерывая наше с ним молчание.
– Я думаю, это замечательно, Джейкоб, – говорит она.
– Миссис Финнеган была так расстроена, что ей пришлось все отменить. Я горжусь тем, что я одна из семьи Эрроувуд. Теперь ты не только горячий, но и добрый.
– Давай не будем заходить так далеко, – со смехом говорит Сидни.
Коннор прочищает горло.
– Здорово, что ты этим занимаешься. Ты беспокоился, что тебе будет скучно.
– Я не беспокоился о том, что мне будет скучно. Мне нужно подготовиться к фильму.
– Ну, – говорит Деклан, – я думаю, это хорошее использование твоего времени.
Джейкоб закатывает глаза.
– Я так рад, что вы все одобряете, как я провожу свое время.
– Ни у кого нет претензий к тому, что ты делаешь, Джейкоб. На самом деле, мы гордимся тобой, – Шон тянется к нему и бьет по руке. – У тебя есть талант, которым ты собираешься поделиться с детьми. Если бы их тренер сломал ногу, я бы предложил свою помощь, если бы мог. Мне бы не хотелось, чтобы ты ввязался в то, из чего не сможешь выбраться, когда уедешь.
Я чувствую напряжение, царящее здесь, и мне кажется, что происходит еще один разговор, о котором я не знаю. Я опускаю взгляд на телефон и внутренне охаю. Уже поздно, а завтра мне придется вставать очень рано.
– Мне действительно нужно попасть домой. Завтра моя свекровь хочет приехать пораньше, чтобы пойти на завтрак.
– О, это очень плохо, – говорит Девни, поднимаясь на ноги.
Когда я поднимаюсь, в меня ударяет вино или... что-то еще. Я немного спотыкаюсь, но Джейкоб быстро протягивает руку, чтобы схватить меня. Его руки обвивают мою талию, и я прижимаюсь к его груди. Запах дыма и одеколона заполняет мой нос, и чувство безопасности окутывает меня.
– Прости, – тихо говорю я.
– Ты в порядке?
Я киваю.
– Я в порядке.
Хотя нет. Он отпускает меня, и дышать становится немного трудно. Голова слегка кружится, но я не уверена, из-за чего я шатаюсь или из-за того, что я не хотела, чтобы он отпускал меня или из-за выпивки.
Через секунду Девни оказывается рядом со мной.
– О Боже, я думала, ты упадешь.
Я потираю щеку и пытаюсь улыбнуться.
– Наверное, я выпила слишком много.
По правде говоря, я уже очень давно не пила больше бокала вина. Перед костром Элли, Сидни и я прикончили две бутылки.
– Я отвезу вас домой. Шон может поехать за мной на моей машине, – предлагает Девни.
– В этом нет необходимости, – быстро говорю я.
Вклинивается голос Джейкоба.
– Я отвезу их. Я бросил пить раньше Шона.
– Ну, я абсолютно трезва, – говорит Девни.
– Как и я, и у меня нет детей, чтобы беспокоиться о том, как добраться до кровати.
Девни переводит взгляд на меня, и я качаю головой.
– Нет, все хорошо, пожалуйста… я могу позвонить своим родственникам, – я не хочу доставлять неудобства кому-то из них.
– Я настаиваю, – Джейкоб не оставляет места для споров.
Девни кивает головой в сторону машины, и Джейкоб направляется туда.
– Бренна, уже поздно, и здесь более чем достаточно людей, пожалуйста, не спорь с нами. К тому же женщины в этой семье, может, и не родились Эрроувудами, но мы такие же упрямые. Джейкоб отвезет тебя домой, и все.
Я лучше позвоню Деннису, чем поеду с Джейкобом, пока я нахожусь в легком опьянении.
– Я знаю, что спорю зря.
Она обхватывает мою руку и начинает уводить меня.
– Мальчики убеждены, что пить и водить нельзя. Они страдают от того, что у них был отец-алкоголик, который не слишком заботился о благополучии других.
– Я не говорила, что я должна вести машину.
– О, я знаю, – быстро говорит она. – Я просто хочу сказать, что они воспринимают тот факт, что ты пила у нас дома, как свою ответственность. Вот и все. Пожалуйста, пусть Джейкоб отвезет вас, это успокоит его.
– Хорошо. Я просто... Я чувствую себя полной задницей.
– Почему?
– Я слишком много выпила, наверное.
Она улыбается.
– Ты отдыхала в кругу друзей. Надеюсь, тебе было весело?
– Мне было весело. Ты даже не представляешь, как мне это было нужно.
– Хорошо.
Элли и Сидни подходят к нам сзади.
– Мы уже тоже собираем вещи.
Элли вздыхает.
– У Бет-Энн режутся зубы, поэтому я почти не сплю, а у Хэдли утром уроки верховой езды.
– У Дикона сейчас та же фаза. Это действительно отстой, – говорит Сид.
Девни отворачивается и берет каждого из них за руку.
– Я должна вам сказать. Я еще не сказала Шону, но я беременна... – обе готовы закричать, но она вмешивается и кричит шепотом. – Тихо!
– Точно. Прости. О, Дев, это потрясающе, – шепчет Сид. – Я так счастлива.