Её рука отмахнулась от моего комплимента.

— Никогда прежде я не получала настолько высоких рекомендаций о ком-то.

Рекомендаций? От кого? Я ещё не отправляла заявку. Я ждала завершения работы над поместьем, план, который, как я полагала, был полностью согласован с отцом.

— Мисс Рот, если мой отец вам звонил…

— О нет, хотя я и связывалась с ним для получения дополнительной информации. Я хорошо знаю Мориса. Мы все вращаемся в небольших кругах. Но нет, я поклялась в строгой конфиденциальности. Что я могу вам сказать, так это что у вас есть огромный поклонник.

Мой живот перевернулся, разум лихорадочно искал, кто это мог быть.

— Они написали щедрое письмо о вашей компетентности и поделились фотографиями «до» и «после». Вас представили как чудотворца. Я поговорила с вашим подрядчиком и некоторыми вашими другими контактами, и теперь я совершенно уверена, что никакого преувеличения не было. Вы – будущее нашей профессии.

Это действительно происходит? Я разговариваю с Эйлин Рот, и она меня хвалит?

— Я предполагаю, что у вас уже есть какие-то планы, но я бы очень хотела, чтобы вы посетили музей. Может быть, мы смогли бы заинтересовать вас должностью? Это может показаться не таким захватывающим, но есть преимущества без всех хлопот, связанных с путешествиями.

Мне пришлось поднять челюсть с пола.

— Я была бы в восторге, да.

— Замечательно. Мой помощник отправит вам письмо, и мы договоримся о встрече. Без сомнения, у вас будет много предложений, но я должна выразить, как сильно впечатлена тем, что вы сделали здесь. И, как я слышала, при невозможных сроках, – её глаза быстро взглянули на мистера Киллингтона, занимающего центральное место за столом.

— О, ну, мистер Киллингтон…

— Не нужно говорить больше.

Я не была уверена, что вообще что-то сказала, но кивнула, всё ещё находясь в состоянии недоверия и шока. И настойчивое беспокойство о том, что это значило. Я должна была быть счастлива. Это было всё, чего я хотела годами. Меня переполняла гордость за то, что я сидела в этой комнате, видя, как моё видение воплотилось в жизнь, все мелкие детали, вплоть до цвета подсвечников.

С лёгкой наводкой она поделилась со мной текущими событиями в музее. Планами на предстоящие выставки и долгосрочными изменениями, которые она надеялась внедрить в ближайшие сезоны. Она попросила меня рассказать, как проходил процесс работы над поместьем.

Мы все находились на разных стадиях десерта, когда раздалось громкое «Достаточно!», и тишина опустилась на комнату. Даже я могла признать, что это было полезное умение. Внимание всех сосредоточилось на мистере Киллингтоне, который, казалось, находился в противостоянии с остальными членами семьи, судя по взглядам и широко открытым глазам Картера. На протяжении всего ужина раздавались шепотки, которые все труднее было игнорировать – о Оливере, о семье, о будущем бизнеса.

— Почему бы нашим гостям не начать экскурсию по дому? А потом мы все можем направиться в бальный зал, – предложил Оливер, тон его голоса напоминал команды его деда.

Комната поднялась, вместе с ней и я, когда мистер Киллингтон поймал мой взгляд и кивком головы подозвал меня к месту, где сидела семья. На этот раз я опустилась на стул рядом с Оливером.

Было ясно, почему этот человек возглавлял совет директоров и имел подчинённых, о которых ходили слухи, что они покидают его офис в слезах после всего нескольких минут там. Он был воплощением устрашения.

— Мисс Прайс, скажите мне, чем занимался мой внук этим летом? – мистер Киллингтон откинулся в кресле, и дерево заскрипело.

Подозрения Оливера о том, что я была шпионом, теперь казались не такими уж безосновательными. Я села на ладони, боясь, что он воспримет это как подтверждение. — Всё было довольно хаотично с ремонтом и строительством. Мы не проводили много времени вместе.

Мы с Оливером обсуждали это накануне: он умолял меня уменьшить его участие, самоотверженно оставаясь в стороне, чтобы его не признали за его вклад.

— Ах, ну что ж, – мой ответ, казалось, подтвердил что-то для мистера Киллингтона.

— На самом деле, я очень активно помогал с ремонтом, – вмешался Картер. — Вы упомянули, что Оливер руководил проектом, но я тоже был здесь. Думаю, Беллами скажет, что я был важной частью головоломки, головоломки ремонта… — Картер запутался в своей метафоре, глядя на свои руки, как будто они должны были выдать ответ.

Рука Оливера обхватила моё запястье под столом, и я положила её себе на колени.

— Что ж, Оливер, я разочарован, что так и не получил ответа на своё предложение. Похоже, ты не воспринимаешь свои обязанности всерьёз. Я дал тебе достаточно времени, чтобы насладиться свободой или чем бы ты там ни занимался в этой дыре. Но теперь пришло время взяться за дело и занять своё место.

Губы Оливера сжались в прямую линию. Я бы предпочла видеть его злость, разочарование, рычание – что угодно, но только не поражение. Его дедушка лишь подтвердил мнение Оливера о том, что он подвел свою семью.

— Твое отсутствие обязательств разочаровывает твоих сестёр, которые обе считают, что они лучше подходят для этой роли. Я не уверен, что зашёл бы так далеко, но, по крайней мере, они выполняют свой долг. А совет директоров начинает нервничать. Акции в беспорядке. Пора дать ответ, – кулак мистера Киллингтона с грохотом ударил по столу, заставив стеклянную посуду задрожать.

‌— Вы сдвигаете мой срок? – тон Оливера был ровным, когда он встретил взгляд дедушки.

— Нет, я выполню наше соглашение. Но предварительный просмотр будет уместен. Это решение касается не только тебя.

— О, да ладно, кто бы не хотел стать генеральным директором крупного международного конгломерата? Только не я, могу тебе это точно сказать, – Картер обвел взглядом стол в поисках поддержки. Его семья проигнорировала его, видимо, привыкшая к его выходкам. — Это так здорово, что компания ориентирована на семью. Всегда найдется место для каждого члена семьи.

— Картер, принеси мне скотч (прим. Это виски, произведённый и выдержанный в Шотландии). Скажи им, что если они его еще не открыли, то пора достать двадцатилетний Macallan, – мистер Киллингтон отпустил Картера, и я не могла отрицать своего облегчения. Обстановка была и так достаточно напряженной.

— Слушай, если кто-то другой лучше подходит для этой роли, я готов работать в другой части компании, – объявил Оливер, его голос снова обрел силу. — Если цель – это цена акций, что если я могу предложить альтернативу, что-то лучшее?

Я сжала его пальцы, гордясь тем, что он выступает за себя.

— Если ты думаешь, что мы не исследовали все варианты, ты глубоко ошибаешься. Твой отец ожидал этого от тебя, я ожидаю этого от тебя, общественность и совет директоров ожидают этого от тебя. Ты наследник. Пора принять свою роль и перестать жить в этой фантазии.

Грейс и Реми бросили мрачные взгляды на дедушку, прежде чем обменяться такими же взглядами между собой. Я надеялась, что они поддержат своего брата, но раскол, который мистер Киллингтон разжигал между ними, был жив и здоров.

— Ты держался подальше от СМИ лучше, чем твои сестры. Я признаю это. Они, кажется, считают, что показ своей чести или наркотическое опьянение в три часа ночи, растянувшись на полу ванной комнаты, делает из них генерального директора, – мистер Киллингтон снова ударил кулаком по столу. — Пора прекратить это дерьмо.

— Я… – начала Реми, одновременно с тем, как Грейс сказала: — Это было вырвано из контекста…

Тим/Джим молчал, уставившись в свой бокал вина, будто что-то искал там. Свою смелость?

— Хватит! Я сказал вам обеим, как это будет. Я – Империя Киллингтон. Это моё решение. Вы можете либо сидеть здесь молча, либо уйти, – мистер Киллингтон опрокинул остатки вина. — И позвольте мне сделать это предельно ясно для вас…

Мой большой палец погладил ладонь Оливера, его пульс был учащенным.

— Иллюзия, что у тебя есть выбор, - это ошибка. Решения нет. Есть только одно будущее. На твой тридцатый день рождения мы объявим тебя следующим генеральным директором.

Остальные члены семьи Киллингтон смотрели на стол перед собой, никто не решался заговорить, когда между бровей Оливера появилась морщина. У меня не было опыта работы с советами директоров или акциями, но я понимала, что такое семья.

Поэтому я отодвинула стул, встала на дрожащие ноги и потребовала:

— Прекратите это.