Я сжимаю руку подруги, а затем выхожу в коридор, где, конечно же, меня встречает Деклан.
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
– Нет. Это безумие. Я нервничаю, бешусь и боюсь выйти из дома за едой. Она издает какой-то звук, и я вскакиваю на ноги.
– Она сейчас активна, – улыбаюсь своему давнему другу, в какой-то мере наслаждаясь его страданиями.
– Это расплата за ее страдания в течение последних нескольких месяцев.
– У меня такое чувство, что я буду долго расплачиваться.
– Да, думаю, так и будет. Увидимся позже.
Я начинаю спускаться по лестнице, но Деклан зовет меня по имени. Когда я оборачиваюсь, он, кажется, колеблется, не решаясь что-то сказать.
– Я обещал ему, что не буду вмешиваться, – начинает Дек, и я напрягаюсь.
– Он сказал тебе.
Деклан кивает.
– Я знаю Шона, и он не делает ничего, не обдумав все до конца. Я знаю, что у вас двоих есть история, и не хочу все усложнять, но, если уж на то пошло, иногда сложности становятся чудесами, – он оглядывается в сторону комнаты, где находится Сидни. – И поверь мне, тебе нужны чудеса.
– Мы с Шоном разберемся с этим, – говорю я ему, не желая вдаваться в подробности.
– Я уверен, что разберетесь.
– Звони мне, если что-нибудь понадобится, – говорю я и выбегаю из дома.
Сев в машину, я достаю телефон и смотрю на сообщение.
Шон: Дев, нам нужно поговорить. Я буду в Шугарлоуф на следующей неделе, и избегать друг друга не получится. Позвони мне.
Мои пальцы зависли над клавишами, потому что, хотя я и утверждаю, что поцелуй был пьяной ошибкой, это не так. А что, если для него это было именно так? Не знаю, хватит ли у меня сил услышать это. Но, возможно, это именно тот ответ, который нужен. Вместо того чтобы написать ему сообщение, я нажимаю кнопку вызова. Сейчас не время быть трусихой. Деклан прав, все очень сложно, но мне нужен Шон в моей жизни. Он всегда был мне нужен, и я не могу продолжать отталкивать его.
– Привет, – глубокий голос Шона заполняет мои уши, вызывая урчание в животе.
– Привет. Прости, что не отвечала и не звонила, но...
– Но мы вроде как перешли черту той ночью.
Думаю, мы перейдем сразу к делу.
Я вздыхаю, глядя в окно.
– Да, мы перешли.
– Мне жаль, Дев. Я не знаю, что на меня нашло. Я не должен был целовать тебя. Это была ошибка. Ужасная ошибка, о которой я очень сожалею.
Эти слова просто разбили мне сердце. Я закрываю глаза, чтобы остановить эмоции, которые лишают меня дыхания, а затем отпускаю их. Это была одна ночь, мы слишком много выпили, и все пошло кувырком.
– Так и было, – подтверждаю я.
Шон на секунду замолкает, прежде чем сказать.
– Этого больше не повторится.
В его голосе чувствуется напряжение, и я понимаю, что должна что-то сказать, чтобы спасти ситуацию.
– Мы были пьяны и... у нас обоих многое произошло. Ты мой лучший друг, и я не хочу этого терять.
– Ты никогда не потеряешь меня, – говорит он с обещанием.
– Хорошо. Тогда все в порядке, мы сделаем вид, что ничего не произошло, и вернемся к тому, как все всегда было.
Шон смеется, но это звучит принужденно.
– По-моему, звучит неплохо.
Для меня это звучит как ад, но что еще мне остается? Сказать ему, что я хочу чего-то большего, когда он явно считает, что это была ужасная ошибка? Нет. Это было бы глупо и безрассудно. Не говоря уже о том, что я не могу покинуть Шугарлоуф. Здесь есть вещи, которые важны для меня больше, чем мое собственное сердце. Я должна быть умной и думать о том, что важно.
Я смотрю на часы и вздыхаю.
– Мне нужно идти. Я иду к брату на ужин, и мне нужно встать в четыре утра, чтобы завтра успеть на бейсбольный матч Остина и... – и я лгу, потому что не могу сейчас с тобой разговаривать.
– Так рано?
– Да. Его игра рано. Ты же помнишь, как проходят эти турниры.
Даже если его не будет, у Остина обязательно будет что-то связанное с бейсболом.
– Да, я помню. На днях я говорил с твоим братом о том, чтобы поработать с детьми индивидуально. Будет здорово помогать и не торчать на ферме, сложа руки или пытаясь разобраться в проклятых коровах.
Я улыбаюсь, зная, что Остину это очень понравится. Нет ничего лучше, чем проводить время со своим кумиром. Он обожает Шона, в основном потому, что тот – знаменитый бейсболист, которым он надеется когда-нибудь стать.
– Я уверена, что дети в Шугарлоуф будут счастливы.
– По крайней мере, хоть кто-то будет рад моему возвращению туда.
Я молчу, потому что была так взволнована, когда узнала, что он вернется на полгода. Я не могла дождаться, когда смогу проводить с ним время и когда мой лучший друг будет рядом. У меня есть Сидни и Элли, но это не то же самое. Они не Шон. Они не знают, с каким дерьмом я сталкиваюсь из-за матери и как сильно я хочу, чтобы моя жизнь сложилась иначе. С тех пор как Сидни повысила мне зарплату, я стала немного ближе к этой свободе. Это помогает, потому что чем скорее я смогу уехать из дома родителей, тем лучше. Я терпеть не могу находиться под их контролем, но из-за студенческих кредитов, которые я набрала после отмены стипендии, у меня не было возможности сделать это. Столько времени и денег потрачено впустую. У меня есть диплом архитектора, и благодаря моим неудачным решениям в отношении мужчин у меня нет шансов его использовать.
– Хорошо. У нас все в порядке? – спрашивает Шон, когда я ничего не отвечаю.
– Все хорошо.
Кроме того, что я хочу знать, будет ли поцелуй с тобой снова таким же, как в ту ночь. О, и мы с Оливером расстались.
– Увидимся через неделю, – говорит он.
Из-за трепета в животе мне трудно сохранить ровный тон, но я справляюсь.
– Не могу дождаться.
Да, следующие шесть месяцев будут испытанием, которое я молюсь не провалить.