– Нет.

– Тогда мы не ошибаемся.

Мы поднимаемся на ноги, и он притягивает меня к себе, чтобы крепко обнять. Я буду скучать по нему. Оливер был добр ко мне. Не было никаких секретов и лжи. Никаких пошлых встреч у шкафчиков. Он любил меня открыто. Он любил меня такой, какая я есть. И теперь я должна отпустить его – навсегда.

Я поднимаюсь на носочки и прижимаюсь губами к его губам.

– Спасибо, Олли.

Мое тело тянется вперед, в тесные объятия. Когда мы отпускаем друг друга, я поворачиваюсь, а Шон уже идет по дороге. Его руки в карманах, светло-каштановые волосы слегка свисают на глаза. Он легко улыбается, но я вижу, как напряжены его глаза, когда он поднимается по лестнице.

– Оливер, – говорит Шон, протягивая руку.

Оливер, как и подобает джентльмену, возвращает жест, а затем прочищает горло.

– Шон, позаботься о ней.

Не сказав больше ни слова, он уходит, оставляя меня с Шоном, в глазах которого читается миллион вопросов.