17

КЬЯРА

Сперма растекается у меня между бедер, и я сжимаю все, что находится к югу от границы, когда несусь через комнату, отчаяние давит на меня. В любую секунду я почувствую сперму Киллиана у своих лодыжек, но что меня действительно беспокоит, так это то, как долго я сидела. Есть большая вероятность, что задняя часть моего шелкового платья уже испорчена, и если кто-нибудь увидит меня в таком виде... черт. Я никогда этого не забуду. Как я должна выглядеть как женщина, заслуживающая того, чтобы стоять рядом с Киллианом, выглядя так, словно я только что описалась?

Трахните меня.

Все идет не очень хорошо.

Я несусь через роскошную комнату, мой взгляд прикован к маленькой табличке на двери, указывающей на дамскую комнату. Еще несколько шагов.

Она стекает ниже, теперь по внутренней стороне моего колена.

Я стараюсь ступать осторожно, не позволяя платью запутаться у меня между ног, одновременно ругая себя за то, что была достаточно безрассудна, чтобы отказаться от нижнего белья сегодня вечером. О чем, черт возьми, я только думала? Долбанная ошибка новичка.

Блядь. Блядь. Блядь. Блядь. Я так близко, но все же так далеко. Еще несколько шагов, и все будет хорошо.

Я стараюсь избегать взглядов всех женщин, следящих за мной через всю комнату, но когда я чувствую, как скользкая струйка растекается все дальше, мое отчаяние превращается в настоящую панику, и остаток пути до ванной я волочу свою задницу вприпрыжку.

Врываясь в дверь, я запахиваю платье, делая все возможное, чтобы дорогая шелковая ткань не попала на бойню спермы Киллиана у меня между бедер, одновременно благодаря Богов Хемсворта за то, что я здесь совсем одна.

Поспешив в одну из кабинок, я делаю все возможное, чтобы привести себя в порядок, отрывая кусочки туалетной бумаги и пытаясь убрать слизистое месиво, но на данный момент ничто по-настоящему не поможет, кроме приятного теплого душа.

Делая все, что в моих силах, я привожу себя в порядок, прежде чем, наконец, выбираюсь из маленькой кабинки. Обнаружив, что я все еще одна, я делаю все возможное, чтобы смочить несколько бумажных полотенец и в последний раз вытереться, прежде чем официально считать, что моя ситуация под контролем.

Отвлекшись на минутку, я открываю кран и держу пальцы под струей воды, любуясь своим отражением. Моя прическа немного растрепалась, но, учитывая, как основательно Киллиан трахнул меня в том чулане, я вышла довольно приличной.

Кстати, о Киллиане. Я знаю, что он глава семьи ДеЛоренцо и все такое, но мне интересно, насколько далеко простирается его влияние. Неужели эти люди кланяются ему в ноги и подчиняются каждому его приказу? Потому что какое-нибудь нижнее белье действительно не потерялось бы, если бы ему захотелось приказать одному из своих людей принести мне пару. Я сильно сомневаюсь, что Киллиан позволит мне выйти из этих прекрасных дверей одной, чтобы купить пару бабушкиных трусиков. Он начинает доверять мне, но, конечно, не настолько. Если быть до конца честной, я все равно не думаю, что смогла бы убежать. Даже если бы он открыл двери так широко, как только мог, и сказал мне, что я свободна от этого мира, я бы осталась рядом с ним.

Теперь этот странный мир — моя жизнь, и ориентироваться в нем — самое ужасное, что я когда-либо делала. Хотя, не то чтобы я действительно что-то оставляла позади. Я всегда гордилась той жизнью, которую смогла построить для себя, какой бы дерьмовой она ни была. Я пришла из ничего и была на верном пути к тому, чтобы дотянуться до звезд, но я не осознавала, как мало у меня было, пока этот мир не взглянул мне в глаза.

Эти люди живут безумной жизнью. Это действительно полная противоположность миру, который я смогла построить для себя. У них есть все, о чем я всегда мечтала, даже верность крепкой семьи, которая всегда прикроет твою спину, несмотря ни на что. А я? Мне везло, если удавалось пробыть в приемной семье больше года.

Мое прошлое — это не то, о чем я обычно люблю говорить. Я из тех девушек, которые живут здесь и сейчас, но в Киллиане есть что-то такое, что заставляет меня разделять каждую дерьмовую эпоху своей жизни. Черт, я даже рассказала ему о своем никчемном бывшем, Дереке. Последние несколько месяцев я изо всех сил старалась не думать о нем, и вот я здесь, сижу напротив самого могущественного человека на планете и рассказываю ему о мудаке, который обращался со мной не более чем как с удобной дыркой для траха.

Боже, интересно, что Киллиан должен подумать обо мне после этого?

Понимая, что нахожусь здесь слишком долго, я выключаю воду и беру свежее бумажное полотенце, чтобы вытереть руки. Последнее, что мне нужно, это чтобы Киллиан отправил поисковую группу в виде Серджиу. Черт, я даже не хочу представлять, что этот мудак попытается со мной сделать, если снова застукает одну. Черт, синяки только начинают по-настоящему исчезать, и, честно говоря, я думала, что мне это сошло с рук так, что Киллиан ничего не заметил, но, видимо, я не так умна, как думала.

Дверь ванной открывается, и я натягиваю улыбку на лицо, когда несколько женщин заходят в небольшое пространство, изо всех сил стараясь казаться грациозной и достойной того, чтобы быть женщиной, которая стоит рядом с Киллианом.

Когда они не направляются к партеру, а вместо этого собираются позади меня, я поднимаю голову, чувствуя, как волна нервозности поднимается глубоко в моем животе. Их четверо, каждая такая же красивая, как и предыдущая, но я не смею недооценивать их. Я знаю женщин... в основном. И это самое далекое от дружеского знакомства, чтобы приветствовать меня в семье. Эти сучки жаждут крови.

Слова Киллиана, сказанные мне всего несколько минут назад, вспыхивают у меня в голове:

—То, как ты отреагируешь, определит, какой силой ты обладаешь.

Они звучали так грациозно, исходя из его уст, но сейчас, всего в нескольких шагах от того, чтобы подвергнуть эту силу испытанию, это не кажется таким уж мотивирующим.

Черт. Звучит совершенно устрашающе.

Это не те женщины, с которыми я привыкла иметь дело в барах, где работала, или подлые сучки из школы, которые смотрят на тебя свысока за то, что у тебя нет жизни, достойной их вкусов высшего класса. Эти женщины вышли на совершенно новый уровень, и я не знаю, готова ли я к этому.

Женщина, которая стоит ближе всех, удерживает мой взгляд в зеркале, и я сразу узнаю в ней жену Серджиу, но ее имя не всплывает в моей голове. Тяжело вздыхая, я поворачиваюсь к ней лицом, делая все возможное, чтобы скрыть свои дрожащие руки.

— Давайте просто покончим с этим, чтобы вернуться на вечеринку, — говорю я, не готовая быть слабой, несмотря на страх, пронзающий мою грудь.

— Тебе здесь не место, — говорит она.

Неподобающая леди усмешка вырывается из моего горла, и я тут же сожалею о смехе, который срывается ей в лицо.

— Ты сейчас серьезно? — ошеломленно спрашиваю я. — Так вот зачем ты пришла сюда, чтобы запугать меня? Что мне здесь не место? Вау. Ты пытаешься указать на очевидное? Я могла бы сказать тебе это сама.

— О Боже мой, — говорит одна из женщин, недоверчиво выгибая бровь. — Она думает, что она лучше нас.

Черт возьми. Это действительно не пройдет хорошо.

— Я никогда этого не говорила, — бросаю я ей в ответ, устремляя на нее взгляд, который заставил бы моего бывшего намочить штаны, хотя почему-то я сомневаюсь, что это заставило бы Киллиана даже вздрогнуть. — Однако я не та, кто объединяется с ее маленькими друзьями, пытаясь загнать какую-то женщину в угол в ванной, так что бери с этого все, что хочешь.

Женщина насмехается надо мной, но жена Серджиу снова берет инициативу в свои руки.

— Мой муж рассказал мне все о тебе, все о борделе, из которого Киллиан забрал тебя. Ты всего лишь шлюха, созданная для того, чтобы ублажать на матрасе более сильных мужчин. Ты не жена, и достаточно скоро Киллиан это увидит, и с тобой будут обращаться как с обычной шлюхой, которой ты и являешься. Забытая и выброшенная.

— Если это так, почему ты так настаиваешь на этом? — я бросаю вызов. — Если я просто шлюха, которую отшвырнут в сторону, когда появится следующая лучшая вещь, зачем вообще устраивать это маленькое шоу? В этом нет смысла. Если, конечно, я не угроза.

— Угроза? — она с отвращением усмехается. — Ты? Я так не думаю.

— Верно, — говорю я с дьявольской ухмылкой, которая явно действует ей на нервы, если судить по ее насмешке. — Ну, вот в чем дело. То, что я не верю, что мое место здесь, не означает, что Киллиан согласен, и пока он готов держаться за меня как за женщину, которая делит с ним постель и носит его имя, я готова оставаться рядом. Я никуда не уйду, но какое тебе до этого дело? Тебе нужно беспокоиться о собственном муже. Мой брак с Киллианом не имеет к тебе никакого отношения.

— Это имеет прямое отношение ко мне, — выплевывает она в ярости. — Я не тратила все эти годы, терпя дикие оскорбления со стороны моего мужа и околачиваясь в тени Киллиана только для того, чтобы какая-нибудь бродяга вроде тебя появилась и вырвала это у меня из-под носа. В тот момент, когда ты подаришь ему наследника, мой муж будет на шаг дальше от того, чтобы забрать эту чертову корону, и я не позволю этому случиться, что бы мне ни пришлось сделать.

Мое сердце учащенно бьется, когда я понимаю, что это гораздо глубже, чем я могла себе представить. Здесь существует иерархия, и то, что я встаю прямо в ее середину, означает, что другие, отсидевшие свой срок, вытесняются из очереди, но это не моя проблема. Если она хотела быть главой семьи и проводить свои дни, надевая корону, которой она не заслуживала, ей следовало выйти замуж за Киллиана.

— Послушай, это действительно похоже на твою проблему, — говорю я ей, не зная, как, по ее мнению, я могу что-то с этим поделать.

То, чего хочет Киллиан, я не сомневаюсь, что он получит, и я действительно думаю, что ему насрать, что думает эта сука.