Даже в Сфере я никогда не чувствовала себя такой беспомощной. Я застряла в игре, в которую не хотела играть, в то время как на Келли охотились вампиры, а мой отец столкнулся с ужасами, слишком страшными, чтобы о них думать.

— Я не могу им помочь, — выдохнула я. — Я здесь совсем одна. — Высказывание своих опасений этому мудаку заставило меня напрячься, и я тут же пожалела, что не промолчала.

— Здесь есть другие люди, которые составят тебе компанию, — сказал он отрывисто.

— Эти два понятия не взаимозаменяемы. Они мне не нужны. Мне нужна моя семья, — прошипела я, глядя на него снизу вверх, когда гнев плеснул горячей водой в мою грудь.

Эрик сжал губы в разочаровании. — Я не хочу, чтобы твои эмоции повлияли на ритуал.

— К черту твой ритуал. — Я вскочила на ноги, отступая от него, оскалив зубы. — И пошел ты со своими паразитическими братьями и сестрой. — Мое сердце снова стало сильнее, но встреча с ним лицом к лицу грозила разрушить хрупкие стены вокруг него. Мне нужно было выбраться из этой тюрьмы и вернуться туда, где мое место. Я презирала это платье, эту краску на лице. Это была не я, это была коварная ложь, созданная для того, чтобы сбить меня с толку.

— Все это — полный пиздец, — продолжала я. — Вы забираете нас из наших Сфер, наряжаете нас, как хорошеньких марионеток, и ждете, что мы будем танцевать, когда вы дергаете за ниточки. Но я не стану твоей пешкой, чтобы ты использовал меня для своих развлечений и превратил в такое же чудовище, как ты. Я хочу уйти, хочу найти людей, которых люблю, и никогда больше не видеть твоего неестественного лица.

Выражение лица Эрика не изменилось. — Если бы ты только перевела дыхание…

Я схватила лампу с прикроватной тумбочки и швырнула в него с воплем чистейшей ненависти, пронзившей меня. Он с легкостью поймал ее, бросив на пол, и я презирала то, как на него не действовало ничего из того, что я делала. Он был бессердечен, сделан из камня.

— Ты ведешь себя очень по-детски, — заметил он, и мое тело вспыхнуло от этого комментария.

Я стиснула зубы. — Я не собираюсь ни во что играть. Я ничего не буду делать, пока мой отец не будет в безопасности, а твой злобный генерал не прекратит охоту на мою сестру.

Это был единственный рычаг давления, который у меня был, и все зависело от того, насколько сильно я была нужна этому монстру для его планов.

Эрик раздраженно вздохнул. — Это не тебе решать. Ты сделаешь, как я скажу.

— Нет, не сделаю, — прорычала я, и напряжение повисло в воздухе, когда наши взгляды встретились. Страх угрожал заставить меня отступить, но я не могла. Единственное, за что мне оставалось держаться, это за свою стойкость, и я не собиралась позволять этому вампиру украсть ее у меня. Я готова на все ради своей семьи, и если мне придется угрожать этому чудовищу и рисковать своей шеей, чтобы защитить их, то так тому и быть.

Эрик поднялся на ноги, и я в одно мгновение превратилась в карлика из-за его внушительного роста. — Я не могу справиться с этими эмоциями, бунтарка. Не мое дело утешать тебя.

— Нет, но, очевидно, это твое дело — держать меня здесь пленницей и делать со мной все, что тебе заблагорассудится.

— Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не обуздаешь свой тон. Я принц, и ты должна обращаться ко мне с уважением, — прорычал он, и я мельком увидела его клыки, когда он сделал шаг ко мне.

Мое дыхание участилось, пока я стояла на своем. — Уважение? — Я усмехнулась. — Я никогда не буду уважать тебя. Ты мой похититель. Похититель всей моей расы. Я знаю, что в тебе не бьется сердце, я знаю, что внутри ты пуст и ни о чем не заботишься, так что я не настолько глупа, чтобы взывать к твоим лучшим качествам, потому что у тебя их нет. Но ты сам сказал, что хочешь, чтобы я сыграла роль бунтарки в твоем маленьком ритуале, поэтому я говорю тебе, что сделаю все, о чем ты попросишь, при условии, что ты примешь мои требования. Защити мою семью, и я заплачу любую цену.

Его челюсть дрогнула, взгляд стал острым и непреклонным, когда он уставился на меня, как будто не мог поверить в то, что услышал. Его губы скривились, и зловещее выражение запечатлелось на его чертах, заставляя мои нервы дрогнуть.

— Я никогда не приму от тебя приказов, — прошипел он. — Ты забываешь, с кем говоришь и на что я способен.

— Я знаю, что ты можешь убить меня, — сказала я, и у меня перехватило горло. — Но я бы умерла за них тысячу раз.

Уголок его рта дернулся, и он подошел еще ближе, сокращая расстояние между нами одним движением. Я была вынуждена поднять на него глаза, когда рычание вырвалось из его груди, и обещание смерти повисло в воздухе. Блеск в его глазах был полон бесчисленных грехов, невыразимых поступков, которые он совершил, крови, которая омывала его кожу в течение его непостижимой жизни. И, возможно, я просто собиралась стать еще одним пятном на его душе, еще одной смертью, которая пополнит его коллекцию.

— Убить тебя? — переспросил он с невеселой усмешкой. — Я могу пытать тебя так, как твой маленький человеческий разум даже не в состоянии представить. Я переродился в муках, и я стал мучителем. Умереть легко, маленький человечек, но сможешь ли ты пережить агонию, которая выворачивает тебя наизнанку? Сможешь ли ты пережить кошмар, который вплетается в твои кости и ломает их одну за другой?

— Это та цена, которую ты хочешь, чтобы я заплатила? — Спросила я с дрожью в голосе, хотя в глубине души знала, что готова на все ради своей семьи. — Потому что ответ «да».

Его брови приподнялись достаточно, чтобы я поняла, что застала его врасплох, и он оскалился, прежде чем повернуться ко мне спиной. — Ты невозможна.

Он вышел за дверь, хлопнув ею за собой с такой силой, что вся комната задрожала, так же, как и мое сердце.

Я наклонилась вперед, тяжело выдохнув, когда тяжесть его темного присутствия покинула воздух. Минуты шли, и я не могла не беспокоиться о том, куда он ушел, какие у него теперь планы относительно меня. Я не понимала, как мне удавалось так долго избегать наказания, и у меня было предчувствие, что его возвращение не будет приятным.

Я вздрогнула, перебралась на кровать и подтянула ноги к груди, а затем положила подбородок на колени.

Причиняй мне боль, сколько хочешь, вампир, я не буду подчиняться твоим приказам, пока ты не подчинишься моим.

За дверью послышались голоса, заставившие меня навострить уши и напрячься в ожидании того, что должно было произойти.

— Просто поговори с ней, — сказал Эрик. — Ради всего святого, Кларисса, я не знаю, что еще можно сделать. Она создаст проблемы, если продолжит ритуал в том же духе.

— Иногда ты такой дурак, — ответила Кларисса, и мое сердце заколотилось сильнее при мысли о том, что она войдет и попытается меня подбодрить. Это, черт возьми, не сработает.

— Что ты хочешь этим сказать? — Эрик зарычал.

— Ей нужна поддержка в этот переходный период, Эрик. Тебе нужно научиться заботиться о ней, если ты хочешь, чтобы у тебя был хоть какой-то шанс, что она выберет тебя на балу.

Я содрогнулась: мысль о том, чтобы выбрать Эрика и позволить ему превратить меня в монстра, была слишком ужасающей, чтобы о ней думать. Но что, если это был единственный способ, которым они согласились бы защитить мою семью? Выберу ли я тогда такую судьбу?

Эрик разочарованно зарычал. — Я ее не понимаю, как я должен помочь?

— Это действительно так тяжело? — Отрезала Кларисса. — Ее семья в беде. Тебе было бы не все равно, если бы это была твоя семья, не так ли?

Неужели она действительно думала, что он способен на такое? Их вид связывал узы, подобные нашим? Вампиров, казалось, всегда интересовали только кровь и жадность.

Эрик не ответил, и я подняла голову, когда дверь распахнулась, и увидела Клариссу, входящую в комнату с грустным выражением на ее прекрасном лице.

— Привет, Монтана, — тихо сказала она. — Тебя ведь так зовут, верно?

Я кивнула, заметив Эрика, вышагивающего по коридору, как дикое животное. Кларисса закрыла дверь, и я окинула взглядом ее ярко-голубое платье с серебряными кружевами, украшающими корсет.

Она действительно была потрясающей, ее кожа сияла, словно покрытая утренней росой, а глаза были похожи на капли океана.

— Я слышала, ты немного расстроена из-за генерала Вульфа, — сказала она, нахмурившись.

При упоминании его имени лезвие вонзилось мне в живот. — Я расстроена тем, что он сделал.

— Мне никогда не нравился этот человек, — заметила Кларисса, заставив меня сузить глаза, пытаясь разглядеть ложь в ее словах.

Она криво улыбнулась мне, присаживаясь на край моей кровати и разглаживая складку на одеяле. Ее аура была противоположна ауре Эрика — сладкая, успокаивающая, заставляющая мое сердце биться медленнее в груди. Она казалась почти… человеком. Во всяком случае, в ее манерах. Не в ее неземной внешности.

— Да…ну, может быть, Эрик сможет помочь твоей семье. Я уверена, что он поможет, если ты его вежливо попросишь. — Ее лазурные глаза загорелись, наполнив меня надеждой. Было так странно получать это чувство от вампира, и я старалась не поддаваться чувству в груди, которое побуждало меня доверять ей.

— Я уже спрашивала его, — сказала я с горечью. — Совершенно ясно, что он не собирается мне помогать. Да и зачем ему это? Он кровососущий паразит.

Брови Клариссы приподнялись, и я немного отодвинулась от нее, понимая, что только что обмазала ее дегтем той же кисточкой.

Ее лицо дрогнуло, и она издала музыкальный смех, который был самим светом, его сияние коснулось моей кожи и попросило меня принять его. Было невозможно удержаться от того эмоционального свечения, которое она излучала, как будто одна ее улыбка была способна изменить саму атмосферу.

Она прикрыла рот рукой, наклоняясь ближе, и на этот раз я не смогла найти в себе сил отодвинуться, когда она заговорщически прошептала: — А еще он упрямый осел с комплексом скуки, который он даже не пытается преодолеть. Он ведет себя так, словно ничто в этом мире его даже отдаленно не интересует, но я верю, что ты представляешь для него интерес, Монтана.