Глава 6

Нора вела мысленный список мужчин, которым каким-то образом после пятидесяти лет удалось стать еще красивее, чем раньше. Джордж Клуни был в этом списке. Кристофер Пламмер, конечно же, ее личный фаворит. Двое мужчин из ее списка, с которыми она имела удовольствие переспать. Увы, капитан фон Трапп не был одним из этих двоих.

Стоя в дверях красивой розовой спальни Селесты, оформленной в балетном стиле, Нора наблюдала, как один из мужчин из ее списка читал сказку на ночь своей трехлетней дочери. Сцена из сказки: красивый папа с растрепанными темными волосами, только начинающими седеть, и маленькая девочка, восхищенная рассказом или, что гораздо вероятнее, отцом и его нежным голосом.

Девочка была маленькой, как и ее комната. Но это было произведение искусства в миниатюре: обои в розово-белую полоску, белые стенные панели, белая кровать принцессы, танцевальный станок и зеркало на одной стене, потому что папа не мог сказать своей маленькой балерине «нет». На тумбочке горела лампа из молочного стекла с кружевным абажуром, заливая комнату нежнейшим изящнейшим светом, а рядом с ней стояла фотография в рамке знаменитой балерины Мисти Коупленд, прыгающей, как газель, в белой пачке, воплощение грации и силы. Кумир Селесты сразу после ее папы.

- Maître Corbeau, sur un arbre perché, Tenait en son bec un fromage… - Вслух читал Кингсли.

Ворона и лисица. Древняя история, предупреждающая об опасности верить собственным порывам. Последствия могут быть ужасными. Можно было потерять сыр, а у Норы было достаточно немецких корней, чтобы счесть это не басней, а страшилкой.

Что угодно кроме сыра.

Это было бы великолепно – красивый папа, обожаемая маленькая девочка, идеальная спальня – если бы не одно обстоятельство. Нора попала в беду. Снова.

Папа́ закрыл книжку. Нора вошла в комнату и остановилась возле его плеча.

- Кинг? - мягко обратилась она.

- Селеста, - сказал Кингсли, - можешь передать тете Элли, что я не разговариваю с ней?

- Папа́ не разговаривает с тобой, тетя Элли.

Нора поморщилась, но пыталась изобразить улыбку.

- Да, малышка, я заметила. Можешь передать папа́, что он ведет себя как ребенок?

- Папа́, правда. Ты правда ребенок. - Селеста, почти четырех лет, уже овладела искусством французского пожимания плечами, и еще более французским закатыванием глаз.

- Знаю, - ответил он с улыбкой. - мне это нравится.

- Селеста, - сказала Нора. - ты знаешь как я люблю твоего Папа́, правда?

- Знаю.

- И знаешь, что я никогда не причиню ему вреда, да? - Спросила Нора.

- Да.

- Хорошо. А теперь поцелуй его на ночь, пока я не вытащила его за волосы из команты.

Селеста встала, обхватила ручками Папа́ Кингсли за лицо и поцеловала в обе щеки, дважды.

- Спокойной ночи, Папа́. Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, моя ангельская принцесса, дорогая капустница.

- Очень мило. А теперь, прости Селеста. Спокойной ночи.

Нора схватила Кинга за волосы на затылке и сдернула его с маленькой табуретки.

- Ай, - сказал он.

- Пойдем, Большой Папа́. Нужно поговорить.

- Помоги мне, крошка, - обратился он к Селесте, которая лишь покачала головой..

- Ты сам по себе, папа́, - ответила она, затем драматично накрылась одеялом.

- Сам? Ты проводишь слишком много времени со своей тетушкой, — сказал ей Кингсли, когда Нора потащила его в коридор.

- Нет такого понятия как "слишком много времени" со мной. - Нора отпустила его волосы как только они оказались за порогом комнаты Селесты.

- Позволю себе не согласиться.

- Ты будешь задыхаться, если не будешь вести себя хорошо. Пойдем со мной. - Она хлопнула себя по бедру так же, как когда давала знак Гморку следовать за ней. К счастью, этот маневр действовал и на французов.

Она вошла в комнату для гостей, которую обычно занимала, когда ночевала в доме, — красную с позолотой комнату, похожую на то место, где французские короли из династии Бурбонов насиловали своих куртизанок. Типичная эстетика Кингсли.

- Сидеть, - сказала она, указывая на кресло в стиле рококко с резными подлокотниками. - Голос.

В коридоре гавкнул Гморк.

- Не ты, Гморк.

- Глупейшее имя для пса, - с отвращением сказал Кингсли.

- Оно из «Бесконечной истории», классики немецкой детской литературы. Прояви немного уважения.

- Le bête noire, - пробормотал он. Черный зверь, причудливое французское выражение «Гморк», был проклятием существования Кингсли.

- Мой пес не bête noire.

Он указал на нее.

- Это я про тебя.

- Что я сделала на этот раз? - спросила она.

Он сел в кресло, вытянул ноги и скрестил их в лодыжках. Она оседлала его икры и встала, подбоченившись. Если он попытается сбежать, ему придется сначала пройти через нее.

- Ты или не ты впустила сегодня чужака в дом? - Спросил он, прищурившись.

- Он не был чужаком. Определенно менее чужим, чем мужчина, который живет в этом доме.

- Джульетта на тридцать пятой неделе беременности. Мы не подпускаем к ней чужаков. Я бы и женщинам запретил приходить, но нам нужна няня.

- Джульетта сказала, что я должна пустить его.

- Ты не додлжна слушать ее.

- Это ключ к счастью в ваших отношениях? Она говорит что-то спокойное и разумное, а не параноидальное, а ты игнорируешь это? — спросила Нора.

- Пока работает, - ответил он.

- Клянусь Богом, я бы дала тебе пощечину, если бы не знала наверняка, что тебе это понравится.

- Ты могла бы позвонить. Я бы сразу приехал домой.

- Сайрус Тремон - частный детектив помогает женщинам поймать неверных мужей, а родителям - найти пропавших детей. И на Йелпе у него хорошие отзывы. Он не серийный убийца. Я прогуглила его.

- Мы не проверяем посетителей этого дома с помощью Гугла.

- Я проверяю.

- И мы не помогаем частным детективам уничтожать жизни наших клиентов.

- Это мои клиенты, а не твои, - напомнила она. - Я больше на тебя не работаю. И он даже не спрашивал про клиента.

- Тогда какого черта он здесь делал?

- Потому что какой-то священник убил себя вчера.

Кингсли резко поднял голову и начал вставать. Нора вытянула руку и прижала его к креслу.

- Не он, - ответила Нора, закатывая глаза, будто она могла бы стоять вертикально и дышать, если с ним что-нибудь случится. - Священник по имени Айзек Мюрран. Видимо, он пытался позвонить на мой старый номер за несколько минут до того, как застрелился. Моя визитка была у него в кармане. Тремон хотел знать, почему. Конец.

- Что ты ему сказала?

- Правду - я не знаю кто такой Айзек Мюрран, никогда не встречалась с ним, и он не мой клиент.

- Ты сказала ему...

- Кинг, я знаю что делаю. И ты не можешь все время охранять Джульетту. Она взрослая женщина.

- Сейчас она уязвима.

- Очевидно, не она одна.

Без предупреждения Кингсли подался вперед и уткнулся головой ей в живот.

- Помоги мне.

Вздохнув, она положила руки ему на затылок и погладила волосы.

- Сделай штуку, - сказал он.

- Штуку? Ах, да, штуку. - Нора убрала мягкие волнистые волосы с его затылка и нашла две точки у основания черепа, которые при правильном массаже помогали Кингсли расслабиться больше, чем бутылка вина.

Эти две точки, известные в мире акупрессуры как «небесные столбы», находились примерно на дюйм ниже линии роста волос и на расстоянии дюйма друг от друга. По какой-то причине никто, кроме Норы, не смог их найти на Кингсли. Джульетта попробовала, плюс два врача, массажист… даже Сорен. Только она могла «сделать штуку», и, поскольку штука была необходима, она её сделала.

Потирая его небесные столпы, она почувствовала напряжение в его шее и спине, а затем почувствовала, как оно медленно уходит. Не до конца, но немного — достаточно, чтобы его широкие плечи слегка опустились, достаточно, чтобы он выдохнул.

- Merci, - прошептал он. - Но не останавливайся

- Кинг, поговори со мной. Что случилось?

Его спина шевельнулась от долгого и глубокого вздоха. Нора опустилась ниже и расстегнула рубашку до середины груди. Он не пытался остановить ее, когда она стянула ее с рук, обнажая плечи и спину. Она массировала его руки, лопатки, провела ногтями вверх и вниз по его позвоночнику так, как она знала, лучше всего его расслабляло. С ним было легко быть в таком состоянии. Они давно были страстными любовниками. И они ненавидели друг друга давным-давно. Обе страсти угасли. Лишь самые мягкие чувства пережили пламя — привязанность, дружба, нежность.

- Прошлой ночью я спал в кресле. Все болит, - сказал он.

- В доме шесть спален. Почему ты спал в кресле?

- В хозяйской спальне только одна кровать. В ней спала Джульетта.

- Эта кровать огромна. Там найдется место и для нее, и для ребенка, и для тебя, и для половины Национальной гвардии.

Он покачал головой.

- Прошлой ночью у меня были кошмары. Я проснулся запутанный в одеялах. И Джульетту разбудил.

- Ах... - Она нежно гладила его. - Они вернулись? Плохие сны?

- Уже месяц как.

- Что тебе снится?

- Они ужасны.

- Ужасное я перенесу.

Кингсли вздрогнул.

- Мне снится, что Селеста потерялась в доме, и я слышу, как она зовет меня, но… куда бы я ни посмотрел, я не могу ее найти. Мне снится, что мужчины с оружием пришли за Джульеттой и забрали ее у меня, пока она выкрикивала мое имя. Мне снится, что кто-то пытается выстрелить в Нико, и я вижу, как ты бежишь, чтобы остановить пулю. Иногда она попадает в тебя. Иногда Нико становится целью, и я вижу, как он падает… и ты держишь его, пока он истекает кровью.

Нико. Сын Кинга. Второй любовник Норы.

Ее руки прижались к ее сердцу.

- Боже, Кингсли.

- Прошлой ночью был самый худший.

- Что произошло?

Кингсли не сразу ответил. Нора подготовилась и когда Кингсли наконец заговорил, то шепотом, как будто он боялся услышать собственные слова.

- Джульетта потеряла ребенка.

Нора смахнул слезы с глаз. Она опустила голову и поцеловал его в шею.

- Просто плохой сон, - сказала она. - У тебя скоро появится третий ребенок, с этим не просто справиться. Конечно, тебе снятся тревожные сны. Вот и все.