- Погодите. Шары? Вы серьезно?

- Их называют психами, — сказала она. Сайрус ошеломленно посмотрел на нее. - Не осуждайте. Они ничего не могут с этим поделать. Даже у ванильных людей бывают нежелательные фантазии — изнасилование, грубость, инцест. Тот факт, что кто-то во время секса называет своего возлюбленного «папочкой», не означает, что он хочет трахнуть собственного отца.

Сайрус с удивлением смотрел на нее.

- Да? - Спросила она.

- Ничего.

- Ваши глаза широко раскрылись, когда я произнесла слово «папочка». Вы поняли? - Тон ее голоса был не кокетливым, а любопытным. Она говорила как психотерапевт, пытающийся поставить диагноз пациенту. Ему лучше уйти отсюда побыстрее, иначе она будет брать у него интервью, а не наоборот.

- Я не знал, что это считается извращением, вот и все, — сказал Сайрус. - Девушки постоянно говорят это в шутку.

Она опустила голову. Он видел как она пыталась не улыбаться, не ухмыляться.

- Вам нравится быть секс-работником?

- Я бы не стала этим заниматься, если бы меня это не удовлетворяло более чем на одном уровне. Уверяю, есть более простые способы заработать деньги.

- Тогда почему не займетесь? - спросил он.

- Я садистка.

Сайрус усмехнулся.

- Вы мне не верите?

- Из всего безумного дерьма, которое вы мне только что рассказали, это самое безумное. Вы садистка?

- Я садистка.

- Раньше я был полицейским. Я встречал садистов. Вы не садистка.

- Вы путаете садистов с психопатами. Возможно, этот ответ будет иметь для вас больше смысла, — продолжила она. - Мне нравится иметь власть над людьми.

- Власть?

- Власть. Вы когда-нибудь ощущали ее? Власть над кем-то?

Сложный вопрос. Простой ответ.

- Да.

- Вам понравилось?

Он ответил честно, прежде чем смог остановить себя.

- Слишком.

- Вот вам и ответ.

- Вам нравится иметь достаточно власти, чтобы приказать кому-то покончить с собой? — спросил он как можно небрежнее.

Либо она была лучшей актрисой в мире, либо его вопрос застал ее врасплох.

- Я бы никогда не сделала этого, - ответила она. - Никогда.

Он поверил ей. Может, ему не стоило, но он поверил.

- Должен был спросить.

- Верно. Конечно. - Она встала. - Теперь, когда мы здесь закончили, наверху есть маленькая девочка и очень беременная женщина, которые ждут, что я отведу их за вафлями с шоколадной крошкой в одиннадцать, и мне не хотелось бы их разочаровывать. И себя. Поскольку мы честны друг с другом, вафли предназначены в основном для меня.

Сайрус встал. Он понимал, когда его выпроваживают. Он последовал за ней из комнаты до входной двери дома и до ворот. Ее пальцы пробежали по клавиатуре слишком быстро, чтобы он мог увидеть код. Ворота распахнулись.

- Мне жаль, что я не смогла вам помочь, мистер Тремон. Правда. Мне не нравится знать, что священник позвонил мне перед тем, как застрелиться. Возможно, если бы он позвонил мне, я бы смогла ему помочь.

Сайрус шагнул на тротуар и повернулся к ней лицом.

- Можете ответить на еще один вопрос?

- Конечно.

- Это все домыслы, но можете ли вы представить себе сценарий, когда мужчина позвонит вам прямо перед тем, как покончить с собой? Любой?

Она выдохнула через нос. Нахмурила брови.

- Однажды мне позвонил клиент сразу после совершенного преступления. Попал в ДТП и уехал. Он выпил. Он думал, что убил другого водителя.

- Что вы сказали ему?

- Я попросила его сказать мне, где он. Таким образом, если бы он повесил трубку, я могла бы позвонить в службу 911 и сказать им, где его искать. После этого я пыталась уговорить его немедленно сдаться полиции, что пара лет тюрьмы лучше, чем вечность в могиле. Слава Богу, он прислушался.

- Вы можете назвать причину почему Отец Мюрран мог звонить вам?

- Может быть, - ответила она.

- Какая?

- Не могу сказать.

- Может, дадите подсказку?

- Нет.

Она нажала на кнопку на панели. Железные ворота начали закрываться.

Она развернулась и пошла к дому.

- Мисс Сатерлин? Нора? Нора?

- Я говорила вам, что я садистка, мистер Тремон. Вы верите мне сейчас? - ответила, не оглядываясь. Затем она оказалась в доме, и дверь за ней закрылась. Королева вернулась в замок, а странствующий рыцарь оказался по другую сторону разводного моста.

Он поверил ей.