ГЛАВА 30

ГЛАВА 30

У нас была неделя на подготовку, и этого всё равно было недостаточно. Я почти не спала. Ирина пострадала из-за меня. Её буквально оторвали от семьи, потому что она осталась присматривать за мной, когда её отец забрал Виктора. Она не помешала мне забрать Виктора домой. Мои действия продолжали подвергать людей опасности.

Чувство вины терзало меня изнутри. Меня стошнило утром перед нашим отъездом. Не помогло и то, что мне пришлось сесть в машину, которую я никогда не видела – очевидно, моя старая машина сломалась, и Ирина подарила эту Виктору. Просто втираю себе в голову, что все эти вещи происходят вне моего контроля.

Я почти всю дорогу была в отключке. Я даже не помню, как мы добрались от машины до длинного стола на заднем дворе Петра Ельчина. Жизнерадостные белые цветы и серпантин дразнили меня наряду с теплым солнечным светом и щебечущими птицами. Весна была в полном расцвете, когда день предвещал бы темное небо и бушующие бури.

Рука Виктора лежала на моих коленях, вся в чернилах и венах, контрастирующих с моей пышной юбкой.

Я не сводила с этого вида глаз.

В прошлый раз, когда я выходила из дома, я сосредоточилась на его драке. Этого было достаточно, чтобы занять мои мысли.

Но сегодня мои воспоминания смешивались с тревогой, сплошная кровь и насилие – и не то, что контролируется UFC.

– И за Корделию Монтгомери, нашу особую почетную гостью.

Я резко подняла голову при упоминании своего имени. Дядя Виктора стоял во главе стола, положив руку на плечо Ирины, а другую подняв в тосте.

– Или, может быть, не такая уж и особенная, – продолжил он. – Раньше увидеть её было такой редкостью, но сейчас её лицо можно увидеть практически везде, не так ли? – он ухмыльнулся, и рука Виктора сжалась сильнее.

Я судорожно вздохнула и заставила себя улыбнуться, поднимая свой бокал.

– Всего хорошего никогда не бывает слишком много, – сказала я на удивление ровным голосом. Глаза Петра вспыхнули, но он просто улыбнулся и продолжил:

– За Ирину и Корделию.

Все подхватили, поднимая тост за нас обеих. Я поставила свой бокал обратно, так и не отпив, и встретилась взглядом с Ириной. Она ухмыльнулась и подмигнула, как будто не сидела здесь с ушибленной рукой, на которой, казалось, только начал появляться шрам. По крайней мере, в остальном она казалась невредимой. Потерять один палец, чтобы освободиться от отца, казалось не так уж и плохо, верно?

Один палец за новое начало?

Как бы я ни старалась убедить себя, что это небольшая плата, в животе у меня по-прежнему было кисло. Я подвела её. Ей следовало просто остаться в моем доме. Там она была бы в безопасности.

Я моргнула, за моими веками мелькнули очертания знакомого пятна крови. Когда я снова открыла глаза, обед почему-то закончился. Официант унес мою нетронутую тарелку. Это было нехорошо. Я уже много лет так не теряла времени. Рассуждая логически, я понимала, что это мой мозг пытается защитить меня, но он действительно плохо справлялся, если ставил меня на автопилот перед двумя дюжинами смертоносных мужчин, прячущих оружие под своими дизайнерскими костюмами.

– Пойдем со мной, – я подняла глаза и внимательно посмотрела на мужчину, стоявшего за креслом Виктора. Они были так похожи. Виктор был старше, шире в плечах и покрыт татуировками, но их костная структура была невероятно схожей. Это, должно быть, другой двоюродный брат Виктора, Лука. – У нас есть час.

– Я не оставлю её, – сказал Виктор.

– Естественно. Я имел в виду вас обоих. Ну же.

Я позволила Виктору поднять меня на ноги. Он перенес большую часть моего веса, обхватив рукой за талию, и я поняла, что именно так я, должно быть, выбралась из машины. Я взглянула на него, когда он вел меня через сверкающий гладью дом и вверх по лестнице.

– Ты в порядке, – прошептал он и сжал мою талию, не сводя глаз со своего кузена.

Лука в конце концов провел своим ключом по панели на двери в конце коридора. Ирина расхаживала внутри. Великолепная высокая брюнетка наблюдала за ней. Основываясь на том, что эти двое тоже выглядели как точные копии друг друга, я бы сказала, что это была Наталья. У окна стоял смутно знакомый светловолосый мужчина, потягивая из фляжки и разглядывая гостей снаружи.

– Корделия, – вздохнул Виктор и встал позади меня, обеими руками обхватив меня за талию. То, как он усилил свои объятия, позволило мне легко прислониться к нему, позволить его силе удерживать моё тело, пока я заставляла свой мозг оставаться со мной, позволяя мне переварить это. – Это мои кузины и кузен. Ты уже знакома с Ириной. А это Лука, Наталья и её муж Дэниел.

– Что мы все здесь делаем? – спросила я и обхватила свою руку. Я с силой вонзила ногти, пока не заболела кожа, надеясь сохранить присутствие духа. У меня была дурная привычка делать это на щеках, когда я сидела за своим столом, но это было важнее, чем встречи в Зуме.

– Я многое сделаю для нашей семьи, но я не готова осуждать Ирину, – сказала Наталья. Краем глаза я заметила, как её муж сделал ещё один глоток. – Я не злилась на неё больше дня, когда маленькая психопатка сожгла мою коллекцию кукол American Girl. Я не собираюсь начинать сейчас.

Моя челюсть сжалась от употребления Натальей слова "психопатка", но, вероятно, сейчас было не время и не место учить её языку.

Лука вздохнул и потер переносицу.

– Это полный пиздец.

– У вас у всех время в обрез, – сказала я. Все головы повернулись в мою сторону, и я вздрогнула, но Виктор только крепче обнял меня. – Поверьте той, чей отец заботился только о деньгах и наследстве. Вы винтики в машине. Не семья. Не для него.

– Да, детка, вот почему это называется семейным бизнесом, а не семейным праздником любви, – Наталья закатила глаза, глядя на меня. – Некоторые из нас просто терпят и делают то, чего от нас ожидают.

– Не может быть обоих вариантов. Ты не можешь играть по правилам своего отца и не ожидать, что он будет навязывать их твоей сестре.

– Это не помогает, – проворчала Ирина и остановилась, чтобы взглянуть на меня. – Послушай, мы никогда не предполагали, что умрем от старости. Мы знаем, для чего родились, хорошо? Но в ту секунду, когда я покину это поместье без защиты моей семьи, я умру. Я не так это себе представляла.

– Ты идешь с нами, – не задумываясь, ответил Виктор.

Я кивнула в знак согласия.

– Ты будешь в безопасности, пока живешь у меня. Ты знаешь, насколько надежно защищен мой дом.

– Без обид, но я не хочу провести остаток своей жизни в твоем доме, Корделия, – Ирина скрестила руки на груди.

– Если позволите взглянуть на это с другой стороны, – Дэниел закрыл свою фляжку. – Мне кажется, что все проблемы начались с неё, – он наклонил ко мне голову, и я напряглась.

Виктор выпрямился позади меня, его хватка ослабла. Он поддерживал меня ради моего же блага, но я наблюдала за движениями его тела в достаточном количестве боев. Видеозаписи запечатлелись в моем мозгу. Я знала, как он меняет стойку.

Лука поднял руку, останавливая нас с Виктором, и повернулся к своему шурину.

– Девушка случайно оказалась в центре всего этого. Совсем как ты.

Дэниел перевел взгляд с Луки на свою жену и поджал губы, но больше ничего не сказал.

– Лука, – тихо позвал Виктор.

Они смотрели друг на друга, спокойно склонив головы и ведя разговор, на который никого из нас не приглашали, пока Лука незаметно не покачал головой.

– Что это было? – прошептала я.

Он поцеловал меня в макушку.

– Я расскажу тебе позже, жизнь моя.

Лука выпятил челюсть и перевел взгляд с Виктора на меня.

– Ладно, – фыркнул он. – Ладно. Мы не втягиваем в это девочек. Париж.

– Прошу прощения? – Ирина помахала забинтованной рукой в воздухе. – Мы уже в деле.

– Это не так, – пробормотала Наталья. Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать по этому поводу, Дэниел взял её за руку и мягко вывел из комнаты.

– И всё же, – сказал Виктор, его руки снова сжались вокруг меня теперь, когда Дэниел ушел. – Нам не следует обсуждать это здесь. Ирина, ты пока пойдешь с нами. Лука?

– Я дам тебе знать.

– Тогда решено, – Виктор расслабился позади меня. – Давай, Корделия. Я хочу, чтобы ты кое-что увидела.

Кузены обменялись взглядами, и Лука вздохнул и бросил Виктору брелок с ключами.

Я думала, что у меня было бессловесное общение с Виктором, но эти двое были на другом уровне.

Виктор отвел меня в комнату всего через несколько дверей по коридору. Комната была довольно простой по сравнению со всеми современными вещами повсюду. Кровать, сдвинутая в угол, рядом с ней зеркало, маленький письменный стол под окном, комод с выцветшими наклейками, на нем маленький телевизор и боксерская груша в углу. О.

– Это твоя комната.

Он промычал в знак подтверждения.

Я отвернулась от него к комоду и провела пальцами по наклейкам. Большинство из них были так или иначе связаны с UFC. Все остальные, похоже, были сувенирными наклейками из разных мест. Многие из них были в Лас-Вегасе, но некоторые из них были из гораздо более отдаленных мест – Бразилии, Австралии, Эмиратов.

– Ты был во всех этих местах?

Он кивнул.

– Из-за боёв?

Он снова кивнул.

Он объездил весь мир. Возможно, он до сих пор коллекционировал бы наклейки, если бы его мозг не вывел его из игры.

– Ты скучаешь по этому? Путешествиям?

– Нет, – ухмыльнулся он. – Это всё сувениры из аэропорта. Я так и не увидел большую часть мест, которые посетил.

– Если ты захочешь, мы можем исправить это. Ты можешь присылать мне открытки, – я улыбнулась. – Тебе просто нужно научиться выражать свою любовь ко мне на всех языках.

Он усмехнулся и поцеловал меня в лоб, затем указал на одну из наклеек Лас-Вегаса.

– Я люблю тебя, – затем он указал на наклейку из Онтарио. – Я люблю тебя.

– Очень смешно.

– Я люблю тебя, – снова сказал он, указывая на Австралию.

– Ты просто доказываешь, что колониализм ужасен.

– Я доказываю, что я уже нахожусь в единственном месте, которое имеет значение, – он наклонился и поцеловал меня, его губы грубо прижались к моим. Его язык коснулся моего, и он не переставал целовать меня, пока я не стала хватать ртом воздух, щеки покраснели, а пульс не участился. – Я люблю тебя.