– Угу, – мой мозг попытался вернуться из приятного, более, да, хорошего в настоящее. – Ты собираешься рассказать мне, о чем вы с Лукой только что договорились?

Он покачал головой.

– Не здесь. У стен есть уши.

– Ладно, ладно, – я поджала губы и отошла от комода к боксерской груше. – Ты когда-нибудь прикалывал сюда лицо своего дяди? – я впечатала кулак в потертую кожу, наткнувшись на обманчиво твердую поверхность. Хорошо, что я не замахнулась.

– Вот так, – пальцы Виктора сомкнулись вокруг моих, и он исправил мой кулак, поместив большой палец свободно сбоку, а не спрятав его. – И нет. Я просто представлял визуально.

Он обошел меня сзади и направил мою руку в нужное положение.

– Бей.

Я послушалась и ударила кулаком по груше.

– Ой! Больно!

– В идеале тебе следовало бы надеть перчатки.

– И тогда это не причиняет боли?

– С каждым ударом всё меньше и меньше.

– Я оставлю удары на тебя, – я повернулась и почти столкнулась с ним грудью. Виктор не сдвинулся с места. Он просто смотрел на меня сверху вниз, зеленые глаза быстро двигались, обводя взглядом каждый дюйм моего лица. – Что? У меня что-то на лице? – я даже не была уверена, ела ли я что-нибудь. Не говоря уже о том, что могло испортить мой макияж.

– Нет, – он покачал головой, легкая ухмылка заиграла на его губах. – Ты здесь. Это странно.

– У меня не очень хорошо получается, – призналась я. – Я не…Я не могу...

– Я знаю, – он намотал кончик моей косы на свои пальцы. – Что я могу сделать?

– Прямо сейчас я в порядке, но снаружи, с людьми, я диссоциируюсь. Я двигаюсь на автопилоте и понятия не имею, что говорила или делала большую часть дня.

– Я знаю.

– Как? Этого не случалось годами.

– На самом деле это произошло в прошлом году. После Джулиана Беккета, – я вздрогнула из-за имени, но Виктор продолжил. – Когда нам пришлось отвезти Дел в больницу, я не собирался оставлять тебя одну. Ты поехала с нами в больницу, а потом провела ночь у меня дома.

– Я этого не помню.

Виктор склонил голову набок, как бы говоря, вот именно.

– Что случилось? – спросила я.

– Ничего. Ты приняла душ, одолжила спортивные штаны и уснула на диване. Но у тебя был тот же взгляд. Как будто часть тебя покинула твоё тело. Это...страшно.

– Страшно? Почему? Я похожа на зомби?

– Нет, это страшно, потому что я не знаю, куда ты идешь. Я бы последовал за тобой куда угодно, но я не могу этого сделать, когда ты вот так исчезаешь. Я не знаю, как вернуть тебя.

– Ты мог бы попробовать поцеловать меня.

Он молча приподнял брови.

– Я правда не знаю, как это объяснить, но когда ты целуешь меня, у меня в голове становится очень тихо. Как будто всё жужжание мира просто прекращается, и я могу чувствовать только тебя.

– Вот так?

Виктор наклонился и коснулся своими губами моих, проверяя, дразня. Мои глаза закрылись. На следующем судорожном вдохе он накрыл мой рот своим. И мир погрузился в тишину. Моё тело затихло. Низкий стон вырвался из моей груди, когда я попробовала его на вкус.

– Да, – ответила я, затаив дыхание. – Вот так.

Виктор едва позволил мне произнести эти слова, прежде чем снова поцеловать меня. Одним быстрым движением он поднял меня, и мои ноги сами собой сомкнулись вокруг него. В этом был смысл. Даже если мир катился под откос, это – его бедра, прижатые к моим, и его язык у меня во рту, и его сердцебиение у моей груди, – имело смысл.

По крайней мере, пока моя спина не коснулась его матраса. Эти простыни пахли совсем не так, как дома.

– Наверное, не стоит, – пробормотала я.

– Ты здесь, со мной? – губы Виктора нависли над моими. – Это помогает?

– Ага.

– Тогда позволь мне доставить тебе удовольствие, Корделия.

– О боже, – я ахнула, когда руки Виктора скользнули вниз по моему торсу. Костяшки его пальцев задели тонкую полоску кожи между моим топом и юбкой, оставляя за собой горячий след. Была ли это хорошая идея или нет, я жаждала его прикосновений.

Его поцелуи скользнули вниз по моей шее, и я запустила пальцы в его волосы. Я хотела прижать его к себе. Сохранить тепло и тяжесть его тела, прижимающегося ко мне.

– Виктор, – захныкала я, извиваясь, чтобы оказаться под лучшим углом под ним.

Его рот накрыл маленькую впадинку у основания моего горла.

– Всё ещё здесь, со мной?

Мои мысли начали путаться – но в хорошем смысле, – и я лишь издал сдавленный звук.

Губы Виктора двигались всё ниже и ниже, его губы оставляли обжигающую дорожку на моём горле и груди.

– Я…о боже…Я имею в виду... – я скривилась от внезапной острой боли. Она пронзила правую сторону моей груди. Сжав кулаки, я потянула его за волосы так, словно от этого зависела моя жизнь.

Виктор издал низкий одобрительный звук.

– Нет. Дай мне, ой, подожди... – я ощупывала его лицо, пока он не откинулся назад достаточно, чтобы позволить мне сесть. Его лоб сморщился от замешательства. Не утруждая себя объяснениями, я теребила брошь в форме банта на груди, пока игла не высвободилась. Следов крови не было, но на груди виднелась кровоточащая царапина. Определенно не для этого была сделана эта брошь. Я с гримасой отбросила её в сторону. И тут я увидела своё отражение в зеркале за спиной Виктора. Две минуты на его кровати, и моя коса растрепалась, а щеки раскраснелись.

– О, это... – я выглядела по-другому. Моё отражение не было идеально сдержанным снаружи, чтобы скрыть хаос внутри. – По-другому.

– Хмм? – Виктор оглянулся через плечо, проследив за моим взглядом.

– Я выгляжу по-другому.

– Ты выглядишь точно так, как я тебя вижу, – ответил он.

– Как? – я рассмеялась. – Возбужденной и лихорадочной?

– Кого-то, кто не боится брать то, что хочет, независимо от того, как это выглядит со стороны.

– Ты действительно так думаешь?

– Да, – он снова поцеловал мою шею, и я увидела, как двигаются мышцы его спины в нашем отражении.

– Ты великолепен, – прошептала я.

В ответ он снял с меня рубашку и поцеловал ложбинку между грудями.

Я почувствовала, как жар разливается по моему телу. Красный румянец разлился по моей коже, словно волна лавы. Я могла в точности наблюдать за тем, что Виктор делал со мной, и это само по себе было волнующим зрелищем.

– Ну как? Всё ещё помогает? – спросил Виктор и опустился на пол между моих ног. Я не была уверена, куда смотреть. На него и его красивые густые ресницы, которые опустились, чтобы посмотреть на меня? Или на свое отражение, когда он раздвинул мои колени и так идеально устроился между ними?

– Да, – пробормотала я, совершенно очарованная.

– Тебе нравится смотреть, жизнь моя? – спросил он.

Я сглотнула и кивнула.

– Не своди глаз с зеркала, – он запустил руки мне под юбку, пока его пальцы не нащупали пояс моих трусиков. – Приподними бедра для меня, детка.

Я наблюдала, как мое собственное тело двигается для него, когда я оторвала задницу от матраса, давая ему возможность стянуть с меня трусики.

– Чёрт возьми, ты такая великолепная, – сказал он, и я захныкала от этих нескольких коротких слов, потому что я могла точно видеть, на чем он сосредоточил своё внимание, когда произносил их.

– Виктор, – прошептала я, умоляя его продолжать.

Он молча задрал мою юбку, обнажая мою киску.

– Великолепно, – повторил он, проводя горячими руками по моим бедрам к коленям. Он накинул их на плечи за долю секунды. – Мне чертовски нравятся твои ноги.

– О боже, – всхлипнула я, потому что каждое его слово было горячим дыханием, щекочущим мою нежную кожу. – Боже, пожалуйста.

– Бога здесь нет, Корделия. Он не сможет тебе помочь.

– Виктор. Пожалуйста, – он снова провела руками по его волосам.

– Умоляй, – приказал он.

Умоляй. Слово эхом отозвалось в моей голове, а затем резко упало прямо в сердце.

– Пожалуйста, – выдохнула я.

– Тебе придется придумать что-нибудь получше, жизнь моя, – он усмехнулся, затем подул на меня. Воздух коснулся моих влажных складок, словно призрачное прикосновение, посылая дрожь по спине.

– Чёрт, – икнула я. – Пожалуйста, Виктор. Мне нужно почувствовать тебя. Пожалуйста, я умоляю тебя, просто прикоснись ко мне.

Большего ему не потребовалось, чтобы продвинуться вперед, его язык скользнул по моей чувствительной плоти. Я издала громкий стон и прижалась к нему.

Я видела своё отражение, раскрасневшееся и отчаявшееся, цепляющееся за Виктора так, словно от этого зависела моя жизнь. Тем временем руки Виктора напряглись, когда он сжал мои бедра. Его плечи вздымались при каждом движении, когда он пожирал меня.

Каждое движение его языка по моему клитору раздувало огонь, который быстро и безжалостно разгорался в моем центре.

Я застонала и попыталась прижаться к нему, но он держал меня мертвой хваткой, удерживая мои бедра именно там, где он хотел, пока мучил меня своим ртом. Он прикусил меня зубами и вонзил в меня язык, доводя меня до предела. Только для того, чтобы снова расслабиться и дать мне небольшой передышки.

Мои щеки ярко покраснели, моё ошеломленное отражение смотрело на меня из зеркала.

– Пожалуйста, – захныкала я, неглубоко дыша.

– Умоляй, – прорычал он.

– Пожалуйста, – прохрипела я. – Пожалуйста, позволь мне кончить. Мне нужно кончить. Я не могу…Мне нужно.

Он издал одобрительный гул, затем нырнул вперед с большей силой, чем это было возможно. Меня почти отбросило обратно на матрас, но его руки на моей талии удержали меня на ногах.

Он прижался верхней частью тела к моим бедрам, в то же время его руки притянули меня к нему. Мои бедра сжались вокруг него, когда его язык проник глубоко внутрь. Я вся обвилась вокруг него. Всё крепче, и крепче, и крепче.

Затем он втянул мой клитор в рот, и всё было кончено. Напряжение покинуло моё тело. Трясущимися руками и ногами я упала на восхитительно горячий край и обратно на мягкие простыни. Моё тело дергалось в его объятиях, пока по мне не прошла дрожь. Только когда я прохныкала его имя, он отпустил меня и переполз через меня.

– Мы можем просто остаться здесь? – спросила я.

– Да.

– Правда?

– Нет, но мне всё равно.