– Правда? – я раздвинул её колени, прижимая их к мокрому песку. Она извивалась, руки вырывались из ремней. – Итак, ты хочешь, чтобы я остановился? – её глаза были прикованы ко мне, когда я откинулся назад, чтобы полюбоваться видом на неё, широко раскрытую для меня, её мышцы подергивались в предвкушении, а влажная кожа блестела на солнце.

– Нет, – выдохнула она, всё ещё разминая шею, и мне потребовалось мгновение, чтобы определить источник её дискомфорта. Я потянулся за заколкой, и в следующую секунду её волосы распустились. Она откинула голову назад со вздохом облегчения. – Спасибо.

– О, это будет полезно, – я несколько раз проверил заколку, и её глаза расширились. Было много забавных вещей, которые можно было сделать с помощью такой заколки, но зубчики на этой казались немного слишком заостренными, чтобы использовать их на коже в спонтанной ситуации. Поэтому вместо этого я поднял её связанные руки и зафиксировал их над головой. Она попыталась пошевелить ими и зашипела. – Мы уже вышли за пределы твоей зоны комфорта?

– Бэк, богом клянусь, – она фыркнула и попыталась повернуть руки и голову, чтобы ещё раз взглянуть на остальную часть пляжа.

Ну, это вообще не было ответом, но когда она вон так лежала передо мной, по её телу побежали мурашки, и это была самая горячая гребаная вещь, которую я когда–либо видел. Я опустил два пальца во впадинку между её ключицами и провел ими вниз по её телу, между грудями и вниз по склону пупка. Её позвоночник выгнулся, тело отчаянно хотело встретить моё прикосновение. Я остановился прямо над её тазовой костью, убирая пальцы, и она захныкала, протестующе дернув бедрами. Я опустил её дергающиеся ноги обратно на песок, держа её достаточно широко, чтобы видеть сладкое возбуждение, собирающееся вокруг её складочек.

– Посмотри, какой влажной ты становишься для меня, блондиночка, а я едва прикоснулся к тебе.

– Бек, пожалуйста, – океан накатил на берег большую волну, вода доходила Дел до бедер, и она ахнула, дрожа всем телом. – Чем дольше ты ждешь, тем больше вероятность, что кто–нибудь увидит.

– С того места, где я нахожусь, кажется, что тебе это очень нравится, – я ухмыльнулся и прикусил нижнюю губу, потому что её соски напряглись, и с каждой секундой она дышала все тяжелее. Если она кончит просто от того, что она лежала обнаженной на всеобщем обозрении, это будет моим главным достижением.

– Только с тобой, – она рывком подняла колени, и я опустил их обратно, за исключением того, что на этот раз я скользнул руками вниз к её центру и просунул большие пальцы в её скользкие складочки, раздвигая их, чтобы беспрепятственно видеть её набухший клитор. Она застонала, прижимаясь ко мне, но я просто держал её открытой, без трения, без освобождения.

– У хорошо получается, милая.

– Я ничего не делаю, – захныкала она, подергиваясь, её влага стекала по её сладкой киске.

– Я так не думаю.

Мой член был болезненно напряжен внутри моих мокрых плавок, но трахать её сейчас не имело смысла, потому что мне было плевать, кто меня увидит. На самом деле, я бы трахнул Дел на главной сцене Clandestine, просто чтобы показать всем, что она моя.

– Бэк, пожалуйста, – она попыталась поднять голову и отдернулась с разочарованным стоном, когда путы сковали её движения. Так чертовски горячо. Вся моя, чтобы играть с ней.

– Чего ты хочешь от меня, Дел?

–Пожалуйста, прикоснись ко мне, – захныкала она.

– Я прикасаюсь к тебе, – я ухмыльнулся и раздвинул её чуть шире. Её лоно пульсировало для меня, но стоны Дел становились всё нетерпеливее.

– Пожалуйста, – взмолилась она. – Просто...нужно...

– Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

– Да, пожалуйста, – всхлипнула она.

– У меня есть одно условие.

– Прекрасно.

– Ты ещё даже не слышала его.

– Мне всё равно. Просто. Пожалуйста. Прикоснись ко мне.

– Блондиночка, я собираюсь съесть твою киску, как будто это мой последний прием пищи, но когда ты кончишь, я хочу, чтобы ты была громкой.

– Что?

– Стони. Выкрикивай моё имя. Проклинай небо и землю. Мне насрать. Я хочу, чтобы ты кончила так громко, как только сможешь.

– Прекрасно.

В ту секунду, когда это слово слетело с её губ, я наклонился и погрузил свой язык в неё. Она простонала моё имя, покачивая бедрами, пока я наслаждался её сладко–соленым вкусом. Из–за фруктов, которые она ела, и океанской воды, всё ещё липнущей к её коже, её киска была опьяняющей. И я упивался ею, как будто она была моим единственным утешением в пустыне. От каждого долгого и томного движения моего языка её спина выгибалась дугой, и она стонала. Когда я пощекотал по её клитору, она вскрикнула. И когда я проник в неё своим языком, она произнесла моё имя, как молитву.

– Бэк, о боже, Бэк, подожди, кто–то идет, – её голос был прерывистым, а ноги дергались. – Кто–то идет, – я поднял глаза и проследил за её взглядом. Кто–то приближался, но их едва было видно на горизонте.

– Похоже, тебе стоит кончить побыстрее, – я ухмыльнулся и снова опустил голову. За исключением того, что на этот раз её реакция была сдержанной. – Я же просил тебя быть громче”.

– Я не могу. Пожалуйста. Бэк. Они услышат.

– Альтернатива в том, что я просто откидываюсь назад, – я сделал, как сказал. – И мы ждём. Они могут найти тебя связанной, широко раскрытой, с твоей сладкой киской, которая так красиво блестит.

Она снова дернулась и поморщилась от своих оков.

– О, чёрт возьми. Ладно. Прекрасно. Просто. Пожалуйста, продолжай.

– Это моя девочка, – я снова опустил голову между её ног, и она застонала от удовольствия, когда я посасывал и дразнил её клитор. Я искоса взглянул на бегуна трусцой, который был достаточно близко, чтобы разглядеть красную ветровку. Поскольку у меня не было намерения травмировать Дел, я решил смешать немного боли с её удовольствием – казалось, это всегда срабатывало. Я зажал её клитор зубами, покусывая её нервы, в то же время я ввел три пальца в её пульсирующее отверстие. Больше, чем она когда–либо принимала раньше. Она закричала достаточно громко, чтобы услышала вся округа, содрогаясь и извиваясь в конвульсиях вокруг моих пальцев, и затихла после ещё нескольких толчков.

Её тело всё ещё сотрясалось от толчков, когда я подхватил её на руки и усадил на наше покрывало. Я отстегнул заколку и завернул её в большое полотенце за несколько мгновений до того, как бегун пробежал мимо. Я всё ещё смотрел на парня, чтобы убедиться, что он не прячется, когда Дел разразилась хихиканьем.

– Я не могу поверить, что мы сделали это.

Она протянула ко мне руки с остекленевшими глазами, но на её раскрасневшихся щеках играла довольная улыбка. Я высвободил верх бикини из её рук, и она встряхнула ими, прежде чем упасть на спину, раскинув руки в стороны. Полотенце всё ещё было обернуто вокруг её талии, но она обнажила свою грудь всему миру. Свободные. Красивые.

– Ты всё ещё собираешься притворяться, что секс на публике – это не твоё, или мы можем согласиться, что у тебя есть склонность к эксгибиционизму?

Разразился очередной приступ милого хихиканья, её грудь задрожала.

– Может быть. Серьезно, – она резко выпрямилась и обхватила моё лицо руками. – Это было захватывающе. Я никогда в жизни не курила сигареты, но прямо сейчас я бы сделала ещё одну затяжку от твоей отвратительной сигары. Чувствую, что это тот вид оргазма, после которого стоит выкурить сигарету.

– Сигарету предложить не могу, но я видел, что ты упаковала печенье.

– Подойдет.

Только этим утром я думал, что свежая, одетая в бикини Дел летним утром была моей любимой версией её, но я передумал. Вот такая: со взъерошенными волосами, пылающими щеками, полотенцем, обернутым вокруг бедер, и совершенно безразлична к тому, что кто–то может увидеть её сиськи, пока она соскребает молочный крем со своего Орео? Эта версия была в тысячу раз лучше.