— Ну, теперь у тебя есть девушка. А чего ты ожидал?

Его глаза чуть не вылезли из орбит, пока он оценивал мой сдержанный вид. У меня вертелось на кончике языка извиниться перед ним, но тут на моём телефоне зазвонило сообщение от Джоны. Он подъезжал.

Он бы подождал, пока я разберусь с Уиллом. Но я был так зла на своего брата и на этот возможный второй бар. Так взбешена.

Поэтому вместо того, чтобы вести себя как взрослая женщина и улаживать всё прямо здесь и сейчас, я сказала:

— Я, вероятно, попрошу его подбросить меня домой позже. Так что я сюда больше не вернусь. Завтра я поеду на работу на "Убере" или попрошусь прокатиться с Чарли. Кейс может приготовить тебе что-нибудь, если ты голоден.

Затем я постучала по стойке и вышла. Он окликнул меня, но в баре было слишком людно и шумно, чтобы я могла разобрать, что он сказал.

Снаружи, в отличие от удушающей жары переполненного бара, дул холодный ветер. Я застегнула кожаную куртку перед собой и зашаркала в своих чёрными лодочками к гладкому тёмно-синему "Мерседесу" Джоны. Хотя машине было пару лет, она казалась новым. Джона был ответственным взрослым человеком и не покупал совершенно новые машины. Но внутри всё было таким нарядным и выглядело нетронутым, потому что он был невероятно внимателен, когда заботился о своих вещах.

Особенно о машине. Казалось, всё вокруг загорелось от моего прикосновения. И сиденья были мягкими, как сливочное масло. Я сидела в "Мерседесе" всего несколько раз, но каждый раз, когда он меня подвозил, я чувствовала, что нахожусь в чем-то, что принадлежит будущему.

Джона ждал с дружелюбной улыбкой, когда я скользнула внутрь и осторожно закрыла за собой дверь. Мне хотелось захлопнуть её. А потом снова захлопнуть её. Но ради Джоны я была нежна.

Я пыталась соответствовать его тёплому оптимизму, но тяжесть неправильного отношения к Уиллу давила на меня.

Его лоб напрягся, и он нахмурился.

— В чём дело?

От его вопроса горячие слезы навернулись в уголках моих глаз. Я заставила их отступить, отказываясь позволить им упасть. Это было не то, из-за чего стоило плакать.

Просто... его доброта была такой неожиданной. Из-за ситуаций с Кейсом и Уиллом я была сильно взвинчена и была готова с кем-нибудь подраться. Я хотела резких слов и острых когтей. Но здесь был Джона, мягкий и милый, готовый поймать меня в этом хаосе.

Я проигнорировала знакомое трепетание в животе. Оно принадлежало давно похороненной бабочке, которая была со мной так долго, как Джона был в моей жизни. Раньше она требовала гораздо большего внимания. Но это было много-много лет назад. Практически другая жизнь.

И другая я, определенно.

— Уилл может быть очень раздражающим, — сказала я ему с усталым вздохом. — Я знаю, что он как твоя... любовь всей жизни или что-то в этом роде. Но он выводит меня из себя.

Его губы скривились с одной стороны.

— Я не знаю, что ты подразумеваешь под "любовь всей жизни", но знаю, что он может быть полным мудаком, когда захочет.

Я раздраженно откинулась на спинку сиденья, со свистом выдохнув.

— Он говорил тебе, что подумывает об открытии второго бара?

Его глаза чуть не вылезли из орбит, а рот открылся так драматично для него и так не инсценировано, что я знала ответ.

— Я понятия не имел. Второй бар? Ты серьёзно? Это он тебе сказал?

Я уже пожалела, что открыл рот. Потому что Уилл вообще-то не говорил мне это. И хотя информация поступила из очень надежного источника, это был не первоисточник. Так что это вызвало эту сплетню. И, возможно, совершенно ненужную сплетню. Но я размышляла над этим двадцать четыре часа, и, несмотря на то, что Клэр поощряла меня поговорить с Уиллом, я этого не сделала. И Джона знал Уилла лучше, чем кто-либо другой.

— Ада подслушала, как они с Лолой говорили об этом. Я предполагаю, что он копался в её мозгах и выяснял логистику.

Он тоже откинулся на спинку сиденья и уставился вперёд через ветровое стекло.

— Я же говорил тебе, что она никуда не годится.

Я бросила на него косой взгляд и увидела, как его губы снова дёрнулись.

— Я сомневаюсь, что это была она.

Та роковая пьяная ночь, когда Уилл признался мне во всех своих тайных планах перед баром, прокручивалась в моей голове, как пластинка, поставленная на повтор.

Настала очередь Джоны бросить на меня недоверчивый взгляд.

— Ты, правда, думаешь, что Уилл пошёл бы за твоей и твоего брата спиной и открыл бар со своей девушкой? Которую он знает в общей сложности три месяца?

Прошло гораздо больше трёх месяцев, но я не собиралась с ним спорить. По крайней мере, не сегодня вечером, когда я хотела, чтобы это звучало как можно более невероятно.

— Уилл никогда бы не поступил с тобой так грязно. Он провёл всю свою жизнь, присматривая за тобой и Чарли. Он не собирается уходить сейчас, даже если встречается со злой ведьмой, — добавил он.

Мне не следовало смеяться. Мне действительно нравилась Лола. И, помимо этой новой вещи, я была очень рада за Уилла. Она смягчила его. Она дала ему более широкую цель, чем просто жить и дышать "Крафтом", чего ему так не хватало в своей жизни. И она, казалось, искренне любила его. А Уиллу в его жизни было недостаточно любви.

Но, тем не менее, полная неприязнь Джона к ней была настолько неожиданной, что этим было трудно не развеселить.

Поэтому я рассмеялась, и после этого почувствовала себя легче и менее взволнованной.

— Наверное, ты прав. В следующий раз, когда я увижу её, я вылью на нее ведро воды и очень быстро решу эту проблему.

Его пристальный взгляд сузился на дороге.

— Ты шутишь, но когда она улетит с твоим братом, привязанным к задней части её метлы, не говори, что я тебя не предупреждал.

Стресс и напряжённость, в которых я тонула, растаяли и превратились во что-то мягкое и податливое, согревая всё моё тело. Я сделала глубокий, расслабленный вдох и поглубже устроилась в автомобильном кресле, в этом более счастливом настроении.

— Куда ты ведёшь меня на ужин?

Он сделал несколько поворотов, прежде чем ответил:

— Ну, моим первоначальным планом были суши. Но я чувствую, что нам нужна комфортная еда после мятежа Уилла.

Я одобрительно промычала. Джона многого добивался для себя и завоевал мою преданность примерно сотней различных способов. Тем не менее, его способность поддерживать моё пищевое настроение была его лучшим качеством. Он всегда обладал этим навыком. И я не была уверена, откуда он его взял.

Его мать была далека от материнства, и он был не совсем шеф-поваром, по крайней мере, не таким, как другие его друзья. Но у него был этот инстинкт в отношении пищи, который был близок к уровню духовного дара чудотворения. Когда я училась в старшей школе, я приходила домой после тяжёлого дня, и он спокойно вставал после игры в видеоигры или работы над домашним заданием с Уиллом и делал мне бутерброд с арахисовым маслом и желе. После действительно тяжёлого, долгого дня я по-прежнему готовлю именно их.

Когда мой отец умер, пока мы планировали похороны, а Чарли и Уилл ссорились из-за всего, он тайком вытащил меня из дома мамы и повёл за вафлями в эту дерьмовую маленькую закусочную, которую любил мой отец. Два года назад, после того как меня бросили в третий раз за этот год — это была смесь дурного вкуса в мужчинах и чрезмерной преданности бару, чтобы сделать какие-либо отношения серьёзными, — он принёс шоколадные молочные коктейли, мои любимые куриные палочки и картофель фри с большим количеством подливки в бар и запер нас в кабинете, пока я не стала на сто пятьдесят килограмм тяжелее и больше не впадала в депрессию.

Он также интуитивно понимал, какие напитки мне нравятся.

Так что меня не должно было удивлять, что он прочёл моё настроение и придумал идеальное блюдо, чтобы его утолить. Но как кто-то мог привыкнуть к этому?

— Вера Куинн припарковала свой фургон с едой сегодня вечером в центре города. "Гурманка" это всё о классической комфортной еде. Подойдёт?

— Мне нравится её фудтрак, — сказала я ему, не обращая внимания на то, как затуманились мои глаза.

Он улыбнулся, и я включила радио погромче, мы болтали о пустяках и бормотали тексты песен до конца поездки. К тому времени, когда он, наконец, нашёл парковку дальше по улице от "Гурманки", я смогла избавиться от последних остатков своего плохого настроения и опасений по поводу намерений Уилла.

— На улице холодновато, — сказал Джона, оставив машину работать на холостом ходу. — Не хочешь, чтобы я сделал заказ и принёс его обратно?

— Со мной всё будет в порядке, — заверила я его. — Я пойду.

Он не спорил, но и не выглядел убеждённым. Он заглушил машину, застегнул куртку и сказал:

— Ладно, идём.

Мы выскочили из его машины и, шаркая, побежали вниз по кварталу к фудтраку. Магазин велосипедов за ним сиял огнями и был битком набит людьми. Сегодня вечером должно было состояться какое-то мероприятие, и фургон с едой был там специально для этого.

— Ты уверен, что он открыт для публики? — спросила я, моё дыхание делало воздух белым из-за холода. — Или он здесь для какого-то мероприятия?

— Я слежу за ними в "Инстаграме", — спокойно сказал Джона. — Они сказали, что будут здесь сегодня вечером. Их фирменные блюда на сегодня куриные котлеты с карри и пастуший пирог с бараньим фаршем.

У меня сразу же потекли слюнки.

— Я собираюсь взять по одному из всего.

Он усмехнулся, а затем сбавил скорость, когда мы приблизились к короткой очереди перед фургоном. Люди стояли вокруг в ожидании еды и заказа, притопывая ногами и потирая руки, чтобы пережить холод. Дарем, конечно, был не самым холодным местом на земле, и снега у нас почти не было, но всё, что было ниже пятнадцати градусов, казалось мне ледяным.

Телефон Джона запищал, пока мы стояли в очереди и он вытащил его, чтобы проверить. Я наблюдала за выражением его лица, пока он читал текст, пытаясь интерпретировать то, как его губы сжались в хмурой гримасе.