ГЛАВА 4

Бар был переполнен, когда я, наконец, вышла из офиса после долгого дня. Я шагнула на кухню, потягиваясь, только для того, чтобы отступить в свой кабинет, когда Кейс пронёсся мимо меня, держа в руках тарелки, покрытые кусочками еды и размазанными соусами.

— Мне нужна помощь здесь, — прорычал он на меня по пути к посудомоечной машине.

Я закатала рукава блузки цвета фуксии на пуговицах и осмотрела все закоулки в поисках фартука.

— Конечно, что могу сделать?

Он положил свою охапку на стойку рядом с промышленной посудомоечной машиной, тарелки загремели, и полетели остатки еды. Он пригвоздил меня взглядом с другого конца крошечной кухни.

— Не ты, Элиза. Не только сегодня. Я имею в виду, мне нужна постоянная помощь.
Он вытер блестящий лоб чёрной банданой, которую вытащил из заднего кармана, затем повязал её вокруг своей чисто выбритой головы.

— Слушай, когда я брался за эту работу, Уилл пообещал, что мой цирк с одним человеком будет временным. Но вот мы здесь, четыре года спустя, а я всё ещё веду это дерьмовое шоу в одиночку.

Я опустила рукава и переключила передачу в режим менеджера по персоналу.

— Это комплимент, — искренне сказала я, надеясь, что он понял мои искренние чувства. — Люди с такой же вероятностью придут сюда поесть, как и выпить. Это многое говорит о тебе, Кейс.

Он не был очарован моими управленческими способностями. Или отсутствием таковых.

— Ты должна найти кого-нибудь, кто поможет мне, Элиза. Или я ухожу. Мне здесь нравится. Мне нравишься ты и твои братья. Ты дала мне работу, когда никто другой этого не сделал бы. Но у меня есть предложения.

Он наклонил голову и начал соскребать еду с тарелок в мусорное ведро, и я поняла, как это унизительно. Я не сомневалась, что у него были и другие предложения. Начнём с того, что ресторанная индустрия была чертовски беспощадной, и хороших шеф-поваров хватали и тусовали с места на место каждый день.

Но, кроме того, Кейс поистине был чем-то особенным. Нам повезло, потому что Киллиан Куинн, один из друзей Уилла, дал нам его контакты. Кейс был новичком в городе, искал работу, не имел репутации и не имел хороших рекомендаций с последней кухни, где он работал. Очевидно, он не поладил с главным поваром. В конце концов, Кейс сбежал из своего родного города и оказался здесь.

Из того, что сказал Уилл, его старый босс не мог сказать о нём ничего хорошего. Но мы были в отчаянии. И кухня всегда принадлежала ему одному.

— Ты говорил об этом с Уиллом? — спросила я, мой голос дрожал от напряжения из-за секрета, который Ада выдала вчера.

— Нет, — просто сказал Кейс.

Уилла было нелегко поймать, когда он был в рабочем режиме, поэтому я не удивилась, услышав, что Кейсу не удалось загнать его в угол.

Сегодня я пришла на работу пораньше, думая, что у меня будет больше шансов встретиться с Уиллом наедине, прежде чем кто-нибудь придёт сюда. Но он принимал поставки, а я всё ещё не выработала свой подход. Я намеревалась попробовать ещё раз после обеда... но потом задержалась с обедом, и к тому времени все остальные уже прибыли.

Кроме того, он не всегда был самым лёгким парнем, на которого можно было всё взвалить. И под “не всегда был” я имею в виду, что он никогда не был парнем для внезапной атаки. Он набрасывался первым, предпринимал полноценную атаку, а затем, когда все были в крови и синяках, наконец, рассуждал здраво.

По крайней мере, он был таким со мной и Чарли.

Ему удавалось сохранять хоть какое-то самообладание, когда дело касалось других людей. А с Лолой он был откровенным пацифистом.

Но, честно говоря, мы с Чарли были такими же плохими. Это был единственный способ вести бизнес с семьёй.

Кейс оставил тарелки и направился что-то забрать с гриля. Его руки двигались со сверхскоростью, пока он сервировал тарелки с абсолютной точностью. После того, как он начисто вытер края блюда и приготовил его идеальную двойную порцию на отдельной тарелке, он пролистал инструкции на компьютере, давая знать хозяину заведения, что заказ готов, затем повернулся и пригвоздил меня со своей удивительной свирепостью.

— Я говорю тебе, Элиза. Разве это не одно и то же?

Я отвела взгляд, не в силах ответить на этот вопрос. Было ли это одно и то же? Разве так не должно быть? Я была совладельцем, таким же, как Уилл, таким же, как Чарли. Так почему же мне понадобилось разрешение Уилла, чтобы нанять должность, в которой, как мы все знали, мы нуждались?

— Позволь мне поговорить с нашим бухгалтером. Но всё должно быть хорошо. В любом случае, у нас сейчас не хватает нескольких официанток.

Его губы дрогнули в подобии улыбки.

— Я хочу, чтобы последнее слово было за мной.

Теперь, когда напряжение спало, было легче смотреть на него.

— Не испытывай свою удачу, Кейсон. Ты не можешь напоминать мне, что я босс, чтобы добиться своего, только для того, чтобы потом попытаться быть боссом.

Его улыбка стала застенчивой.

— Я плохо играю с другими.

Значит, слухи были правдивы. Ну, чёрт возьми. И почему это должно было свалиться на меня, когда всё шло плохо. Я не должна была позволять ему вынуждать меня к быстрому ответу. Не помешало бы подумать о его просьбе. Или сначала поговорить с моими братьями, даже если я всё ещё злилась по своему желанию.

— Тебе придётся научиться, — я сняла свою кожаную куртку и сумочку через плечо с крючка рядом с дверью и надела их. — Или тебе придётся рассмотреть эти другие предложения.

Его застенчивость превратилась во что-то другое, во что-то, что удивило меня.

— Я просто говорю, что только потому, что ты разбираешься в кухне, это не значит, что ты знаешь, кто должен быть на ней.

Ада влетела в дверь, прерывая наш разговор, и схватила две тарелки под нагревательной лампой. Кейс выдал предупреждение о том, насколько они горячие. Ада выпалила что-то о том, что ей всё равно. Я проскользнула в дверь, пока они оба были отвлечены.

Уилл и Майлз, наш бармен по выходным, которого в последнее время повысили почти до полной ставки, стояли за стойкой. Я проверила телефон, прежде чем подошла к углу длинного бара из красного дерева, единственному пустому месту на всей стойке. Чарли был в баре и принимал заказы, вместе с новой девушкой, которая, как я могла сказать, не протянет и недели. Что было очень плохо, потому что она казалась милой. Хотя я подумала то же самое о Лоле, когда она впервые появилась в баре, вся такая "зелёная" и взбалмошная. Поначалу она была ужасной официанткой. Но, в конце концов, ей удалось это исправить. Так что, возможно, эта девушка тоже сможет.

За исключением того, что ее глаза подозрительно блестели, как будто она пыталась сдержать слезы.

Может быть, в этом и была проблема. Нам нужно было перестать нанимать хороших людей и набивать наши смены нахальными придурками, которые могли выжить в абсолютной выгребной яме, которой было общественное питание. Человечество было таким милым и прекрасным, пока Карен не получила заказанный напиток. Или заправили салат Дейва, хотя он специально попросил не заправлять. Боже упаси, чтобы Саманте пришлось иметь дело с гребаным глютеном, когда у неё была лёгкая непереносимость глютена.

Дело было не в том, что у меня были проблемы с людьми, не употребляющими глютен. Я аплодировала им. Потребовалось много самоконтроля, которым я, кстати, не обладала, чтобы не есть глютен. Но именно то, как люди поступали с этим, действительно убивало чью-то душу.

Проработав почти четыре года в этом бизнесе, я поняла две вещи. Во-первых, официант с зарплатой ниже минимальной, приносящий еду к вашему столу, не имел злонамеренных мыслей убить вас чрезмерно заправленным салатом или водкой, когда вы попросили джин в свой мартини. Во-вторых, какие бы ошибки ни совершались в моём баре, они редко были вопросом жизни и смерти. Если только у этого человека с непереносимостью глютена на самом деле не было анафилаксии. Тогда ладно, прекрасно, может быть, тогда, и только тогда, последствия были ужасными. Но все равно в лучшем случае смерть от несчастного случая.

Большинство людей пытались поступать правильно. И большинство людей не собирались намеренно портить жизнь случайным незнакомцам нарочно.

Может быть, где-то какие-то придурки-садисты и мстили ничего не подозревающим людям в общепите. И, очевидно, серийные убийцы ходили среди нас. Но мы очень, очень старались не нанимать никого из таких.

— Ты выглядишь усталой, — сказал Уилл вместо приветствия, когда остановился посмотреть, что я хочу.

Я разгладила выражение своего лица и выбросила из головы многочисленные проблемы, связанные с обществом и нашей скромной маленькой частью его. Это был тот ход мыслей, который заслуживал алкоголя и шоколада. И сейчас у меня не было ни того, ни другого.

— Я собираюсь сбегать с Джоной и захватить ужин. Хочешь чего-нибудь?

И опа, будто, мы поменялись выражениями. Теперь он выглядел усталым и подавленным.

— Должно быть, круто, — проворчал он. — Как тебе удалось заставить Джону захотеть что-то сделать?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Он предложил.

Он резко сощурил свои тусклые глаза.

— Почему он не спросил меня? Я его друг. Не ты.

Его вопрос был ржавым ножом по моим почкам. Мне хотелось закричать. И похороненная, более молодая версия меня хотела заплакать.

— Не будь идиотом. Это всего лишь ужин. Я голодна. И я работала весь день.

Мой ответ его не успокоил.

— Я тоже, — разница заключалась в том, что он всё ещё работал. — Куда вы идете?

— Я не знаю. Я сказала ему выбрать. Но, зная Джону, наверное, в какой-нибудь новый и модный ресторан, — он продолжал дуться, но сейчас у меня не было на него терпения. — Что это за хмурый вид?

— Я просто не знаю, когда вы с Джоной стали лучшими друзьями, чем он и я.

Закатывание глаз после его комментария "он и я" практически вытолкнуло мои глазные яблоки из головы. Он был навязчивым и раздражающим, и он знал это. Но мне, наверное, всё равно не следовало говорить: