ГЛАВА 29

РИОНА

Когда Эмерик сказал, что у него есть "хижина", на самом деле он имел в виду полностью отремонтированный и модернизированный А-образный дом, которому, как и его дому в городе, место на обложке журнала по дизайну интерьеров. Хотя я ожидала увидеть бревенчатую хижину во фланели и с настоящим дровяным камином, то, что я обнаружила, было мечтой архитектурного дизайнера с его черным сайдингом и окнами от пола до потолка. Интерьер оформлен так же, как и в его пентхаусе, с темной и угрюмой цветовой палитрой, но эта "хижина" более уютная.

Я могу представить, как приезжаю сюда зимой и, обнявшись на диване, наблюдаю за тем, как снег покрывает множество окружающих деревьев. Это было бы похоже на сцену из фильма Hallmark, только без слегка религиозного подтекста и с гораздо более извращенным сексом.

Уже приняв душ и переодевшись в чистую одежду, состоящую только из белой рубашки на пуговицах, которую я нашла в шкафу главной спальни, я стою у большого окна с видом на лес, через который я бежала час назад. Если вам интересно, оказалось, что, разыскивая хижину, я шла совсем не в том направлении. Совсем наоборот. Эмерик ухмыльнулся, когда я поняла свою ошибку, и понес меня сюда. Наглый ублюдок.

Когда солнце начало опускаться за линию деревьев, я поблагодарила свои счастливые звезды за то, что Эмерик не заставил меня бежать от него в темноте. Тогда бы мне действительно пришел конец.

Я вижу, как он подходит ко мне сзади в стеклянном отражении, прежде чем его большая рука хватает меня за плечо и разворачивает к себе.

Его темные волосы взъерошены и все еще слегка влажные после нашего общего душа. Я чуть не расплакалась от счастья, когда он опустился на колени на плитку и зарылся языком в мою киску. От одного только облегчения, что я наконец-то смогла кончить, я чуть не упала в обморок. Если бы он не обхватил меня рукой, я бы точно оказалась на полу в душевой рядом с ним.

Он одет в черную толстовку с капюшоном и джоггеры, которые я еще ни разу не видела на нем. Сегодня я впервые увидел его в джинсах, что мне тоже очень понравилось. С его взъерошенными волосами и случайным выбором одежды он не похож на человека, которому нравится заставлять своих врагов молить о пощаде, прежде чем заставить их захлебнуться собственной кровью.

Я не могу не задаться вопросом, скольким людям была предоставлена возможность увидеть эту его более расслабленную сторону. Я чувствую себя особенной и немного территориальной, что мне был предоставлен доступ к этой стороне выдающегося человека, стоящего передо мной.

Он передает мне чашку кофе, которую держит в руках.

— Миндальное молоко с ванильным сиропом и корицей.

Приподняв брови, я принимаю от него стеклянную кружку.

— Что? —спрашивает он, засовывая руки в передний карман толстовки.

— Не думала, что я обращаю внимание?

— На большие вещи? Несомненно, но на такие мелочи, как мой заказ кофе? Нет, не очень, —честно отвечаю я ему.

Сделав глоток горячего сладкого напитка, я переместился на кровать королевских размеров, которая является центром комнаты. Благодаря тому, как она расположена, и стене с окнами, вам будет казаться, что вы каждую ночь ложитесь спать среди деревьев. Я не знаю, какие у него планы на остаток вечера и не нужно ли ему возвращаться в город на работу, но я молча скрещиваю пальцы, чтобы мы смогли провести здесь ночь. Я хочу проснуться в окружении деревьев. А еще приятно хоть на минуту оказаться вдали от городской суеты. Не поймите меня неправильно, я живу в хаосе и шуме, но есть что-то такое в отъезде, что восстанавливает душу.

Эмерик подталкивает меня вперед, чтобы сесть позади меня, прислонившись спиной к изголовью кровати. Его рука обвивается вокруг моей середины, прижимая меня к себе, а большой палец тут же начинает ласкать мои ребра взад-вперед.

— Ты уже должна знать, что я знаю о тебе все, Риона Бейнес, — пробормотал он в мои теперь уже чистые волосы и прижался губами к моей голове.

От этого простого акта привязанности мое сердце затрепетало в груди. Он застает меня врасплох, когда в его груди раздается негромкий смешок.

— Хотя, признаюсь, я не знал, что ты такая карманщица. Это было неожиданно.

— Со мной твой секрет в безопасности. Я никому не скажу, что мне удалось удивить всемогущего мистера Бейнса.

Ухмылка, которую я прячу за краем чашки, исчезает, когда чувство вины, возникшее ранее, заставляет меня сжаться в животе. Страх, который прозвучал в его яростном голосе, проносится в моей голове.

— Я знаю, что уже сказал это, но я хочу, чтобы ты знал, что я действительно сожалею о сегодняшнем дне.

Эмерик застывает рядом со мной.

— С твоей стороны было крайне неосмотрительно уходить. Подвергать себя опасности, как ты это сделала…— он замолчал. — Ты умнее, принцесса.

— Ты прав, это так, — легко соглашаюсь я. — Но - и это большое "но" — это не отменяет того факта, что ты не можешь держать меня взаперти, как сейчас. Ты обещал мне, что не посадишь меня в клетку, и вот уже почти две недели ты именно это и делаешь. Теперь я твоя жена, а не пленница, Эмерик.

Он крепче обхватывает меня за середину.

— Да, ты моя жена, и это значит, что теперь я отвечаю за твою безопасность. И к этой ответственности я отношусь чертовски серьезно. Я не хочу отдавать твою жизнь в руки человека, которому я не могу полностью доверять, чтобы он обеспечил твою безопасность. Единственный человек, которому я доверяю столь важную задачу, - это я сам.

Свободной рукой он смахивает волосы с моего виска, чтобы заправить их за ухо. От его нежного прикосновения по моим плечам и позвоночнику пробегают мурашки.

— Ты можешь злиться на меня сколько угодно, Риона, но я не стану извиняться за то, что поставил твое благополучие выше данного мною обещания.

Эмоции бурлят в моем нутре, когда он говорит это. Когда это я была приоритетом в чьей-то жизни?

— Моя семья не хотела иметь со мной ничего общего, когда я носила их фамилию, и я просто не понимаю, почему ты думаешь, что теперь я буду им небезразлична.

— Все просто, — говорит он, проводя пальцами по моей шее.

— Им не все равно, потому что они знают, что я забочусь о тебе. Я мог бы соврать и сказать, что обычно лучше держу себя в руках, но я показал свою руку Найлу, когда отбил его руку за неуважение к тебе.

Он делает паузу. Я слышу ухмылку в его голосе, когда он добавляет:

— Учитывая, что я ранил его в руку, а не между его чертовыми глазами, полагаю, в ту ночь я проявил некоторую сдержанность.

На это я насмехаюсь и закатываю глаза.

—Хочешь золотую звезду за то, что не пустили пулю в голову моему отцу?

— Меня не очень мотивируют наклейки, в какой бы причудливой форме они ни были. Однако я с радостью приму минет в качестве вознаграждения.

Я чуть не подавилась кофе. Как только мне удается проглотить кофе - не без каламбура - я не могу удержаться от смеха над его нелепостью.

— Если бы я платила тебе каждый раз, когда ты воздерживаешься от того, чтобы всадить пулю в кого-то, кто тебя просто раздражает, я бы никогда не встала с колен, Бейнс.

— Как бы забавно это ни звучало, боюсь, ты недооцениваешь, сколько людей я застреливаю за неделю, дорогая жена.

Другим людям эта новость может показаться немного тревожной, но меня она только еще больше рассмешила. В голове проносится ужас на лице Офелии, когда я смеялся раньше. Уже дважды за день я смеюсь над тем, над чем другие бы не стали смеяться, и я не могу сказать, что мне есть до этого дело. Приятно выражать чувства и мысли, которые я обычно держу в тайне от других. Выражать себя без страха осуждения - это освобождает.

Эмерик гладит меня по щеке и поворачивает голову так, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза. Веселье, мелькающее в его глазах, почти заглушается усталостью, с которой он смотрит на меня. Я не замечала этого раньше, но темные круги под его неспокойными глазами стали заметны. Последний раз он был со мной в постели... несколько дней назад.

— Ты действительно не боишься меня, не так ли, принцесса? — в его тоне заметно удивление, когда он это спрашивает.

Я качаю головой.

— Я не боюсь тебя так, как другие, потому что знаю, что ты не причинишь мне вреда. Когда люди видят тебя, им кажется, что они смотрят смерти в глаза. Я смотрю на тебя и понимаю, что передо мной дикая и опасная тварь, но мы оба знаем, что я бегу к таким тварям, а не от них.

Я провожу подушечкой большого пальца по его нижней губе.

— Думаю, я зависима от страха, который ты мне внушаешь. Ты - моя любимая порция адреналина.

Я видела это на его лице и раньше, но сейчас это видно как никогда. Эмерик смотрит на меня так, словно я величайший приз - нет, не приз, а подарок, которым он когда-либо обладал.

Это простое выражение его лица заставляет мое сердце опуститься на опасную территорию, где оно может разбиться вдребезги, если все пойдет не так.

Он ничего не говорит в ответ, но это и не нужно. Я улыбаюсь ему в губы, когда он прижимает свои губы к моим в мимолетном, но все же поцелуе.

Я все еще ухмыляюсь как идиотка, когда отстраняюсь и снова оглядываю комнату. Здесь очень красиво, а вид из окна безмятежен. Это немного стереотипно, но когда ты вырос в бетонном городе, то, как правило, больше ценишь простоту природы.

— Почему ты владеешь этим домиком и всей этой землей?. Хочу заметить, что я до сих пор не считаю, что "хижина" - подходящий термин для этого места.

Он с довольным вздохом откидывается на подушки у изголовья кровати.

— Тебе нужна частичная или полная правда?

Глупый вопрос.

— Если ты собираешься рассказать мне, что это твое тайное любовное гнездышко и ты трахал женщин на всех поверхностях в этом заведении, то можешь оставить это при себе, черт возьми.

Его искренняя, беспрепятственная усмешка заставила мои губы дернуться в улыбке.

— Нет. Как и в нашем доме в городе, я никогда не приводил сюда женщин.