— Знать, что теперь мне есть ради чего жить, что ты — моя. Продолжать в том же духе, работать над тем, чтобы все оставалось так, как сейчас.

Я перестала дышать, а он продолжал говорить.

— Теперь я могу вернуться в резервацию, к своей семье с тобой на заднем сиденье моего байка.

Мои легкие начали гореть из-за нехватки кислорода, но это было нормально, учитывая, что мое сердце тоже перестало биться. Мне казалось, что в любой момент я умру, и меня это вполне устраивало.

— Они увидят, что, несмотря на них, — продолжил Вэнс, — я добрался до другой стороны через все их дерьмо. Пока они жили своими пороками, я ехал по своему пути к чему-то лучшему, вместе с тобой, прижавшейся к моей спине.

Я прервала его. Это потребовало огромных усилий, главным образом потому, что его слова меня ошеломили.

— Вэнс, тебя характеризует нечто большее, чем просто то, что я отдала тебе свою девственность.

После этого, он нежно поцеловал меня, потом еще раз, потом еще.

Его лицо находилось в дюйме от моего, и он сказал:

— Ты права, принцесса. Я говорю не об этом. Хотя это был бонус. Даже если бы я не был твоим первым, я бы все равно назвал тебя своей. Но любого мужчину определяет женщина, которая делит с ним постель.

— Неправда.

— Правда, и это верно для обеих сторон.

О, боже.

Он действительно так думал?

— Кроу…

— Это означает, что если кто-то вроде тебя, кто-то такой же невероятно красивый, как ты, такой же сумасшедший и милый, как ты, дерзкий и смелый, с добрым сердцем, даже если в твоей голове обычно происходит много всякой хрени… если кто-то вроде тебя делит со мной постель, то это кое-что говорит обо мне.

О … боже … мой.

Я не стала зацикливаться на том, что в моей голове обычно происходит много всякой хрени, потому что все остальное звучало чертовски приятно.

— Вэнс…

— Заткнись, Джулс.

Я решила не просить его перестать затыкать меня и отчаянно искала другую тему, безопасную для утренних разговоров. Мне нужно двигаться дальше, обдумать все это позже. Возможно, ночью, когда в окно будет литься лунный свет, Вэнс будет спать, а мы пробовать еще одну самую любимую позу для сна.

Наконец я выпалила:

— Ты так и не ответил мне. Тебе нравятся The Beatles?

Он пристально посмотрел на меня, а затем спросил:

— Что?

— The Beatles. Они тебе нравятся?

Он полностью раскусил меня. Я поняла это по тому, как напряженное выражение ушло с его лица, сменившись медленной улыбкой, и он снова нежно поцеловал меня. К счастью, он прекратил разговор при лунном свете, потому что понял, что мне нужно, чтобы он оставил этот разговор… на время.

— Да, — ответил он.

— Стиви Уандер?

— Да, — повторил он.

Я преувеличенно вздохнула.

— Уф, прямо гора с плеч.

Он снова покачал головой, забавляясь, затем сменил тему.

— Сегодня я хочу, чтобы ты регулярно сообщала мне о своем местонахождении, и если не дозвонишься до меня, у тебя есть номер комнаты наблюдения. Хорошо?

Я кивнула. Это я могу. Звучало не сложно.

— Я принесу из офиса тревожную кнопку, — продолжил Вэнс. — Отдам ее тебе в «Фортнуме».

Хм.

Нет.

Я поморщилась. Крутая мама-джамма с тревожной кнопкой?

Я так не думала.

Расслабленная улыбка Вэнса исчезла.

— Никаких споров, Джулс. Либо тревожная кнопка, либо телохранитель, хочешь ты этого или нет. Выбирай. Так или иначе, ты под защитой, пока мы не найдем Шарда, Джермейна и Кларенса и не убедим их передумать.

Хм.

Мачо-разговорчики.

Мои глаза сузились.

— Выбирай, Джулс.

— Есть ли третий вариант? — спросила я.

— Есть. Тебя могут похитить, подвергнуть групповому изнасилованию, неоднократно, одновременно избивая до чертиков, пока ты не пожалеешь, что родилась на свет. Тогда мне придется выследить их и убить, после чего остаток жизни провести в тюрьме. Это третий вариант.

Эм.

Ой.

— Я выбираю тревожную кнопку, — сразу ответила я.

Его тело расслабилось.

Он снова поцеловал меня в лоб и сказал:

— Мудрый выбор.

Мы стояли в очереди в «Арби» в бабушкином фургоне Мэй: Мэй за рулем, а я на пассажирском сиденье. Кларис сидела на заднем сиденье вместе с Роумом и Сниффом. Она разговаривала по телефону, получая заказы от Дейзи, которая была в «Фортнуме», куда мы направлялись после «Арби».

В моей сумочке лежали противозачаточные таблетки на три месяца, и я должна была начать прием после следующей менструации, которая, как я надеялась и молилась, наступит точно по графику через два дня.

Дела у нас с Вэнсом шли хорошо. Суперхорошо, запредельно хорошо, в том смысле, в каком, казалось, удавалось только этим крутым парням.

Тем не менее, мне пока не хотелось носить в себе мини-Вэнса.

Я сказала Роуму и Сниффу, что Вэнс заберет их после обеда. Роум отнесся к новости спокойно. Снифф же ерзал на сиденье, излучая волнение, и не в силах сдержаться.

Я звонила Вэнсу три раза: первый — когда добралась до врача, второй — когда пришла на работу от врача, а третий — когда уехала из приюта с Мэй и детьми на обед. Вэнс отвечал на каждый телефонный звонок.

В последний наш разговор я сказала:

— Меня… эм, достало отмечаться.

Он рассмеялся.

— Принцесса, прошло всего полдня.

— Думаешь, сможешь быстро поймать Джермейна, Кларенса и Шарда? Это рушит всю мою ауру крутой мамы-джаммы.

— Думал, ты собираешься научиться вязать.

— Да, временно. Как только ты позаботишься о плохих парнях, мы с Тексом снова выйдем на улицы.

Тишина, затем:

— Иисусе.

— Вэнс.

— До скорого, принцесса.

Конец связи.

Очевидно, Вэнсу сегодня тоже не хотелось ссориться (или спорить).

Набрав достаточно обалденно вкусных сэндвичей с ростбифом и чеддером (и большим количеством особого соуса), чтобы накормить армию, мы направились в «Фортнум».

Я поняла, что что-то не так, как только мы вошли. Потому что увидела Зипа и Хэви, а ни один из них не был из тех парней, которые тусуются в книжном магазине.

Инди стояла за стойкой с эспрессо. Джет подошел ко мне, а Дейзи сидела на диване. Худая и высокая женщина находилась за книжным прилавком, а в зале сидело около пяти посетителей и наслаждалось кофе.

Я посмотрела на Хэви и Зипа и улыбнулась им.

— Привет. Что вы, ребята… — начала было говорить я, но Хэви бросился прямо ко мне.

Пакеты из «Арби» Хэви конфисковал у меня и сунул их в руки удивленной Джет. Затем подошли Зип, Дюк и Текс, и меня, передавая из рук в руки, затолкали в один из проходов с книжными полками.

— Что происходит? — спросила я, когда меня прижали спиной к полкам.

Они окружили меня с одинаковыми отцовскими выражениями на лицах, готовясь завести разговор с непокорной дочерью, за исключением Текса, который выглядел так, будто хотел оторвать кому-нибудь голову, и я только надеялась, что не мне.

— Больше никаких вылазок, — заявил Зип.

— Больше никакого ночного патрулирования. Конец, — потряс меня Текс своим громогласным голосом.

— Куда бы ты ни пошла, один из нас идет с тобой, — объявил Хэви.

— Если ты не в «Фортнуме», в приюте или дома, у тебя будет сопровождающий, — вставил Дюк.

Я оглядела их всех.

— Я так понимаю, вы слышали о Шарде, Джермейне и Кларенсе, — догадалась я.

— Конечно, сладенькая, — сказала подошедшая Дейзи. Жуя сэндвич, она встала перед Тексом. — Мой муж вчера вечером принес мне новость, и я рассказала ее твоим мальчикам. На улицах пустили слух, что тебя отметили. Что бы они ни запланировали, мы позаботимся о том, чтобы этого не произошло, comprende ?

Проклятье, теперь за мной присматривал даже Маркус Слоан.

Я не знала, что с этим делать, и у меня не было возможности над этим поразмыслить.

— Это не обсуждается, — прервал мои мысли Зип. — Никакого «Зип», чтобы отговорить меня, — Зип подражал моему голосу Лоу, когда произносил свое имя, и было трудно не рассмеяться.

Хорошо, что Текс не будет злиться из-за того, что мы никуда не пойдем этим вечером.

Плохая новость заключалась в том, что мне не очень нравилось, когда мне указывали, что делать. Я уже решила залечь на дно, пока берег не очистится. Мне не нужны сварливые мужчины среднего возраста и Дейзи, указывающие мне, что делать.

— Слушайте, народ… — начала я своим голосом Лоу.

Мэй пробилась в группу.

Это плохо.

— Что происходит? — спросила она, сузив глаза. Она уперла руки в широкие бедра, растолкав при этом локтями Зипа и Дюка.

— Ничего, Мэй. Все хорошо, — ответила я, хотя нагло лгала.

Мне не нужно, чтобы Мэй узнала, что происходит. Она бы сошла с ума.

Прищуренные глаза Мэй сосредоточились на мне.

— Хочешь снова расстаться с Кроу?

— Нет! — раздраженно огрызнулась я.

Мне хватило расстаться с ним один раз. Я усвоила урок. Теперь мне, что, расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь?

Господи.

— У нас с Вэнсом все хорошо, очень хорошо, — продолжила я уверять Мэй. — Просто… чудесно.

Я начала улыбаться. Ничего не могла с собой поделать. У нас с Вэнсом все чудесно. Даже я, Мисс Никаких Отношений И Сексуального Опыта, понимала достаточно, чтобы видеть, что у нас все очень хорошо.

При виде моей улыбки Дейзи звонко рассмеялась.

Мужчины не смеялись.

— Сотри эту дурацкую улыбочку, Лоу, и лучше включи свои гребаные мозги, — ворвался Хэви прямо в мои счастливые мысли, и я хмуро уставилась на него.

— Они у меня включены, — огрызнулась я.

— Твой разум в другом месте. Наверное, вяжет детские пинетки, — сказал Зип, и хотя я понимала, что он пытается пробудить во мне крутую маму-джамму, все равно клюнула на наживку.

— Нет! Не пинетки. Свитера для Вэнса. О детях пока не может быть и речи.

Дейзи снова звонко рассмеялась.

— Дорогая, ты думаешь о детях? — спросила Мэй, и на ее лице теперь отражалось материнское беспокойство. — Тебе не кажется, что для этого слишком рано? То есть, очень рано? Прошла всего неделя.

— Неделя и три дня, — поправила я.

— Ох, твою ж мать, — пробормотал Зип, глядя в потолок.

— Позволь сказать прямо. Секунду назад мы говорили о трех разгневанных наркоторговцах, планирующих твое изнасилование и пытки, а теперь мы говорим о том, что ты вяжешь свитера для Кроу? — спросил Дюк. — Иисусе, гребаный, Христос. Вы — проклятые девчонки.