Глава 2

Потрепанный седан въезжает на полукруглую дорожку. Я не могу сдержать улыбку и ускоряю шаг к водительской двери. Прежде чем я успеваю дотянуться до ручки, Марисса выскакивает из машины и бросается ко мне с медвежьим объятием, выбивая весь воздух из груди. Это объятие напоминает мне дом.

Мы знакомы с четырех лет, ходили вместе в детский сад, но, когда ситуация с моей мамой ухудшилась, и я оказалась здесь, я боялась, что мы потеряем связь. Марисса – единственная подруга, которая на протяжении всех этих лет старалась поддерживать со мной контакт. Наверное, моя единственная настоящая подруга.

Наконец она отпускает меня и открывает заднюю дверцу, чтобы достать маленькую спортивную сумку, перекидывая ее через плечо.

— Так что случилось? Думала, ты должна была поехать в Дракадию навестить сестру.

Я веду ее по бетонным ступенькам к моему общежитию и отвечаю неохотным стоном, придерживая дверь.

— Ребенок случился. Интрижка моего отца наконец-то произвела на свет демоническое дитя за неделю до того, как я должна была сидеть в поезде, так что Лилия уехала в Ковингтон им помогать.

Марисса смеется, проходя мимо меня в фойе.

— Полагаю, ты не в восторге от демонического дитя.

— Я вообще не люблю детей, а уж ребенка от отцовской интрижки тем более, — проходящий студент бросает на меня неодобрительный взгляд, но я продолжаю жаловаться. — Как будто он не мог удержаться, да? Серьезно, Каллахан? — наша соседка, которая не упускала возможности заигрывать с моим отцом на каждом углу, даже когда моя мать была еще жива. — Кажется, она только и ждала, когда мама умрет, чтобы заманить его и привязать к себе ребенком, — я нажимаю кнопку вызова лифта, злость вновь вспыхивает во мне.

— Так ты вернулась в Ковингтон вместо поездки к Лилии? — лифт открывается, и я завожу Мариссу внутрь вместе с несколькими студентами.

— Конечно, нет. Я не хочу иметь ничего общего с этим ребенком. Не понимаю, зачем Лилия поехала туда, но я осталась здесь. Без понятия, почему она так добра к нему. Он неудачник. И такой… тупой. Мы и так еле сводим концы с концами. Зачем нам еще один лишний рот?

Лифт останавливается на моем этаже, и после короткой прогулки по коридору мы доходим до моей комнаты.

Сжимая глаза, я качаю головой.

— Прости. Больше никаких разговоров о проблемах, обещаю, — я открываю дверь в свою одноместную комнату, которую мне удалось получить после того, как моя соседка по комнате уехала в прошлом семестре.

— Ничего страшного. У меня дома тоже все плохо. Папа снова начал пить, так что… ты знаешь, как это бывает, — Марисса бросает свою сумку на пол возле моей кровати и плюхается на стул у моего письменного стола.

— Это ужасно. Как долго он продержался на этот раз? — я беру свою бутылку с водой с тумбочки и опираюсь на стену рядом с плакатом Arctic Monkeys.

Она вздыхает, закатывая глаза.

— Он был трезвым примерно два месяца, три дня и пять часов. Поверь, я бы предпочла слушать твои семейные драмы, чем находиться дома.

— Мне жаль, что у тебя тоже все дерьмово. Но, эй, у нас выходные с Гарри Поттером, мармеладными мишками и попкорном. Что может быть лучше, правда?

— На самом деле… — она прикусывает нижнюю губу и достает из кармана пальто небольшой черный кошелек. — Я думала о кое-чем другом.

Черт. Мне не нравится хитрая улыбка на ее лице. В конце концов, у Мариссы своя история. В основном безобидная. Поздние свидания с мальчиками из школы, и она пару раз сбегала из дома – но я знаю, что у этой девчонки есть и дикая сторона. Гораздо более дикая, чем у меня. И в таком месте, как «Светлые Горизонты», где персонал следит за каждым вашим движением, это может обернуться катастрофой.

— Что ты имеешь в виду? Мы всегда устраиваем марафон по Гарри Поттеру в это время года.

— Ага, когда мы были детьми. Тебе восемнадцать, Би. С тех пор, как ты переехала сюда, у тебя не было ни одной безумной веселой ночи.

Я насмешливо фыркаю и скрещиваю руки на груди.

— У меня были безумно веселые ночи.

— Например? Назови хоть одну.

Несколько месяцев назад один из студентов «Светлых Горизонтов» достал фляжку виски из стола мистера Джейкобса, и мы тайком спустились в подвал, чтобы попробовать его. Поправка: я отказалась. Но я наблюдала, как другие пробуют, волнуясь, что нас поймают.

Пока я погружена в свои размышления, она достает то, что похоже на водительское удостоверение, и протягивает его мне.

— Поздравляю. Теперь ты официально можешь пить.

Смотря на этот кусочек пластика, я нахмуриваюсь, рассматривая блондинку на фотографии. Особенно ее бледно-голубые глаза и, самое главное, отсутствие кисты у уголка ее брови, которую все обычно сразу замечают.

— Ты принесла поддельное удостоверение? Она абсолютно не похожа на меня.

— Люди красят волосы, Би.

— Не в волосах дело, Мар. У нее совершенно другое лицо. Нос. Цвет глаз. Все.

— Существуют контактные линзы. Слушай, я просто подумала, что мы могли бы повеселиться. Развлечься с горячими парнями.

Я бы с удовольствием ушла отсюда хотя бы на ночь, но я не стану рисковать с этим ужасно подделанным удостоверением.

— Это бары для студентов. Они обучены замечать такие вещи.

— Тогда найдем место, где студенты не тусуются. Я просто хочу вытащить тебя отсюда хотя бы на одну ночь.

Покачивая головой, я замечаю на карточке адрес в Нью-Мексико и бронзовый оттенок кожи девушки. Моей бледной заднице никогда не удастся притвориться ею.

— Здесь комендантский час. В общежитие нужно возвращаться до восьми. Потом закрывают двери.

— Тогда уйдем до восьми.

— И что дальше? Будем спать на улице?

Она фыркает и закатывает глаза.

— Господи. Не делай вид, что мы никогда не убегали из дома. Ты знаешь, как это делается – надо просто открыть окно, и ты свободна.

Я возвращаю ей удостоверение.

— Я пас. Хочешь провести ночь в каком-то дрянном баре? Твое дело. Я останусь. Не могу все испортить. Они меня вышвырнут.

— Из-за одного нарушения? Да ладно, — возражает она, продолжая держать карту, как будто я передумаю.

— Я не пойду. Если ты хочешь пойти – иди, я не могу тебе запретить, но я останусь здесь.

Она откидывает голову назад и стонет.

— Ладно. Мы останемся и будем смотреть те же скучные фильмы о Гарри Поттере, что и каждый год. При одном условии… хотя бы дай мне купить пару баночек зельцера¹.

Ее отец алкоголик. Не понимаю, почему она так настаивает на выпивке сегодня вечером.

Я провожу пальцами по длинным, тонким шрамам, оставленным после того, как я увидела, что сделала с собой моя мать.

Наверное, другим самоповреждение тоже не покажется разумным.

Семейные травмы – отстой.

— Ладно, купи. Но проносить их будешь ты. Я не хочу иметь с этим ничего общего.

— Договорились. Но ты выпьешь со мной.

Я вздыхаю и закатываю глаза.

— Посмотрим.

Сумеречный свет окрашивает небо в легкие оттенки розового и оранжевого. Мы едем по Брайар-стрит в сторону небольшого магазина за закусками. И, к сожалению, за зельцером. В машине звучит «Time Machine» группы Coin, которая подбадривает меня, наполняя ощущением свободы, когда я смотрю на мелькающие за окном здания. Она права. Мне действительно нужно было выбраться на воздух. Жаль, что поездка к Лилии не сложилась, хотелось бы увидеть Дракадию и старый дом мамы. Как всегда, Коннеру удалось все испортить.

Марисса протягивает мне наполовину выкуренную сигарету, которую я неуклюже держу между пальцами. Я курю только в компании, обычно попрошайничая у друзей, но она начала курить с того дня, как в тринадцать лет украла пачку Marlboro у своей мамы.

После глубокой затяжки я передаю ей сигарету, и она докуривает ее, прежде чем выбросить окурок в приоткрытое окно. Шины визжат на крутом повороте, отчего я откидываюсь в сторону, резко выдыхая дым из легких, когда Марисса заезжает на парковку.

— Прости! — она смеется, паркуя машину между грузовиком и мотоциклом.

— Что за хрень… — я нахмуриваюсь, глядя через лобовое стекло на мерцающую неоновую вывеску над зданием. Должно быть написано «Таверна Большого Агнуса», но буква «г» не горит. Я бы посмеялась, но злость и неверие скручивают мои кишки, когда мне становится ясно, что она задумала. — Что ты делаешь?

— Один коктейль. Зайдем, закажем и уйдем.

— Нет. Я туда не пойду.

Она поднимает бровь.

— Ты действительно хочешь сидеть одна на этой жуткой парковке?

Черт возьми. Я знала, что не стоило ей доверять.

— Ты знаешь, что здесь находят мертвых девушек, правда?

— Ага. Кажется, пару месяцев назад это было в новостях, — говорит она, смотря в зеркало заднего вида, поправляя помаду пальцем. — Мерзость. Кто этот тип, водитель такси или что-то в этом роде?

— Нет. Он находил их на вечеринках. Его называют серийным убийцей.

— Вечеринках, — она откидывается на сиденье. — Мы идем в бар. Там повсюду стоят вышибалы. У серийных убийц свои схемы, Би. Я знаю это дерьмо. Я смотрю тру-крайм² постоянно. Этот парень, наверное, ненавидит студенток.

— Буквально недавно девушку из моей школы нашли обезглавленной. Я не хочу рисковать, понимаешь? Давай просто купим зельцер, как ты и хотела, и вернемся в общежитие.

Губы Мариссы сжимаются, она смотрит вперед, что вызывает раздражающее чувство надежды, как будто я смогла ее переубедить.

— Слушай, эти девушки, наверное, были тупыми. Мы знаем законы улиц, в отличие от них.

— Мой район был в десять раз хуже твоего, и я все равно не хочу ввязываться в это.

— Один коктейль, — она поворачивается ко мне и складывает ладони, как будто молится. — Один коктейль, потом вернемся в общагу, и я обещаю, что буду смотреть с тобой каждый чертов фильм о Гарри Поттере. И больше не скажу ни слова об этом.

— А кто поведет обратно? У меня нет настоящих прав.

— Я. Постоянно вожу пьяного отца. Уже привыкла.

— Не уверена, что это повод для гордости.

— Я просто говорю, что знаю, сколько должна выпить, чтобы не напиться.